— Не вопрос.
Мы двинулись к коттеджам. Дошли до третьего с конца, где жил Бьёрн. Хильда коротко постучала и приоткрыла дверь:
— Ау, братик. Ты здесь?
А дальше я получил ещё одно впечатление из разряда «незабываемое».
Мне уже доводилось видеть Хильду смеющуюся и Хильду раздетую — но вот красную от смущения я увидел впервые. Она отпрянула от двери, а её лицо, благородно-бледное, стремительно перекрасилось в цвет спелого помидора.
— Чего ты?
— Он там… — пролепетала Хильда. — Они…
Наружу выглянул Бьёрн, застёгивая рубаху:
— Сестрёнка? Не ожидал, что ты так быстро вернёшься.
— Да я просто… Мы из рейса…
Бьёрн сделал шаг на улицу, а в проёме нарисовалась рыжая Кайла, встрёпанная и разгорячённая. Спросила язвительно:
— Ваша светлость, а вы всегда так вламываетесь?
— П-простите, я не предполагала… Приношу извинения…
— Ладно, чё уж там. Привет, длинный. Ну, как слетали?
— Слетали мы офигенно, — ответил я. — Но, видимо, не так весело, как у вас тут.
— Стараемся. Ну, колитесь — чего и как?
— Нашли новый мир, — сказал я, видя, что Хильда всё ещё в ступоре, — зачёт получили. Теперь моя напарница хочет что-то сообщить брату. Вот прямо очень хочет, но подбирает формулировку.
— Да… — кое-как выдавила Хильда. — Мы подписываем контракт… Но сначала я пригласила Тимофея к нам в гости — туда, на север…
— Гм. — Бьёрн нахмурился. — Полагаешь, это правильное решение?
— Полагаю, что да… Хотела поговорить с тобой, но вижу, что момент неудачный…
— Ой, да ну брось ты, — сказала Кайла. — Заходи, раз пришла, а я прогуляюсь. С длинным вон потреплюсь.
Она обхватила Бьёрна за шею и, когда он нагнул к ней голову, поцеловала взасос. После чего шагнула в сторону от двери, изобразив шутовской поклон, и сделала жест — прошу, мол, доступ свободен.
— Ладно… — сказала Хильда. — Тимофей, тогда съезди, как договаривались…
— Адрес-то хоть скажи, куда брать билеты.
— Остров Синей позёмки, третий герцогский фьорд…
— До встречи.
Хильда вошла в коттедж, Бьёрн за ней, дверь захлопнулась. Кайла потянулась довольно, а я заметил:
— Ты обещала, что он у тебя по струнке будет ходить. Я несколько иначе себе это представлял.
— Ну, так он и ходит. А я полезное совмещаю с приятным. Парень-то — о-го-го! Фактурный типаж, скажи? Прибрала к рукам, не откладывая. А вы там с ледышкой тоже, смотрю, не теряли время? Про новый мир нам на лекции сегодня рассказывали. Хвалю, одобряю. Как оно там?
— Сойдёт. Но на твоей оси тоже были новости. Вот, держи.
— Это что?
Она с подозрением уставилась на конверт, который я ей протягивал.
— Письмо тебе, — сказал я.
— От кого?
— Открой и прочти.
Нахмурившись, она достала-таки послание. Увидела подпись:
— Длинный, ты издеваешься? Я вас просила лезть к моим родичам?
— Слышь, рыжуха, не кати бочку. Мы приехали в офис сдавать посылку, а твоя матушка нас окликнула. Я вообще был не в курсе, что ты у нас сударыня-барыня. Нафига придуриваться-то было?
— А захотелось мне, — с вызовом ответила Кайла. — Тебя что-то не устраивает? Гуляй тогда, не навязываюсь.
— Прекращай детский сад. А насчёт письма сама думай — читать, выбрасывать или ещё чего. Соваться в твои дела я не собираюсь, у меня и своих хватает. Надеюсь, ещё увидимся. Всё, пока.
Я пошёл к выходу из кампуса. Обернулся, дойдя до башни. Кайла стояла возле коттеджа и вчитывалась в послание.
Оседлав мотоцикл, я поехал к «ротонде», где пересекались оси. Каждая из них имела свою железнодорожную кассу с несколькими окошками.
Кассирша растолковала мне, что поезда на север бывают двух категорий — с сидячими местами и с купе-люкс. До нужного острова было всего четыре часа езды, и я решил — без купе мы как-нибудь обойдёмся. Тем более что «сидячий» поезд нам подходил по времени, отправляясь завтра с утра.
Взяв билеты, я некоторое время поколебался — и поехал в Москву.
Сейчас мне требовалось попасть на ямскую базу, а не в Космоград, как в прошлые разы. Доехав до моста, я затормозил и прислушался к своим ощущениям. Уловил в движении воздуха легчайшую флюидную примесь, будто в морскую свежесть вплетался ветер с противоположного берега. Причём ветер этот был по составу неоднороден — он складывался, казалось, из разрозненных струй, каждую из которых я мог почувствовать по отдельности.
Доверившись интуиции, я выбрал струю и въехал на мост. Промчался по нему на высокой скорости — и увидел впереди Ленинградку. Я словно съезжал со МКАДа, чтобы вписаться в уличный трафик, не помешав при этом другим водителям.
Добравшись до базы, я оставил «хонду» на внутренней стоянке и заглянул к начальнику. Сообщил, что мы с Хильдой используем предоставленный отпуск и приступим в работе через неделю.
Вызвал городское такси, благо денег теперь хватало. На нём доехал до Космограда, забрал свой чемодан у комендантши в общаге и вернулся в Москву.
Последние связи с Академией Космофлота были оборваны. Жизнь перескакивала в новую колею, теперь уже окончательно.
Я вновь повесил на плечо походную сумку. Заглянул в соседнюю комнату, отведённую Хильде. Там стоял её неразобранный саквояж, а на кровати лежала меховая жилетка, и я решил захватить их тоже.
В дверь постучали. Вошла красивая дама с «индейской» внешностью, представилась медсестрой и дала мне бумажную упаковку с двумя большими таблетками:
— Вы сегодня впервые замкнули круг, поэтому этой ночью возможны побочные эффекты. Мозг перенастраивается после форсированного использования флюида. Из-за этого могут быть неприятные ощущения — головная боль, например, ночные кошмары. Если почувствуете что-то подобное, то примите.
Я поблагодарил и вышел на улицу. Взял межосевое такси и опять поехал на хаб.
День заканчивался. Солнце садилось, его малиновый шар погружался в море, слева от острова. Летний ветер врывался в окна машины. Чувство ирреальности, слегка запоздалое после нашего рейса, захлёстывало меня, а будущее манило, таясь где-то впереди, в распахнутом вечернем пространстве.
У входа в башню я встретил Джино и Ферро.
— Какие люди, — сказал Джино насмешливо. — Новая звезда ямского приказа. Вернулся днём со своей северной принцессой, но поздороваться даже не заглянул.
— Без обид, парни. Замотался.
— Ну, пошли по пивку тогда. Реабилитируешься.
— Мне надо дела закончить. Да и устал уже, как собака.
— Вот я об этом и говорю. Зазвездился малость.
— Слушай, — сказал я, — ты в последние дни какой-то излишне нервный. То до путейцев докапываешься, то до меня. Сбавляй обороты.
— Ага, ещё выговор теперь сделай, великий профи.
Мне надоело, и я, махнув им рукой, отправился в кампус. Постучался к Хильде. Она стояла у платяного шкафа, перебирая вещи.
— Срочная доставка, — сказал я, показав саквояж. — Перевозчик груз сдал.
— Спасибо. Сама хотела попросить тебя, но забыла. Купил билеты?
— На завтрашнее утро. Места сидячие, без купе. Приближаю тебя к народу.
— Очень смешно. Но правильно сделал, купе не нужно.
— И вот тебе таблетка ещё, медсестра дала. На случай побочки после первого рейса, если ночью станет фигово.
— Самочувствие сносное, но глаза уже закрываются. Сложу вещи и сразу спать.
— Я, пожалуй, так же. Давай, до завтра.
Я перешёл к себе, с облегчением бросил сумку и некоторое время бродил по комнате, пытаясь сообразить, не забыл ли я что-нибудь. Голова соображала туго.
В дверь постучали, и на пороге, к моему удивлению, обнаружился Бьёрн. Войдя, он помолчал хмуро и произнёс:
— Мне не нравится твоё тупое фиглярство. Но Хильда рассказала, как вы с ней ездили. По-моему, она не жалеет, что вас поставили вместе. А если так… Ну, в общем, удачи тебе с сестрёнкой…
Бьёрн протянул мне руку, и я пожал её. Сдавив мне ладонь, как будто тисками, и глядя прямо в глаза, он добавил веско:
— Но если с ней что-нибудь случится, я тебе башку откручу, ты понял?
