Искаженное время (СИ) - "Deacon"

Услышав эти слова, Эрби с волнением посмотрела на Ингемара. С одной стороны она боялась, что Косэй может победить, но мечта о воле, о своем доме и о семье была слишком головокружительной. После всех опытов, которые она пережила, Эрби не могла подарить капитану ребенка, но они могли взять сироту и растить, как своего.

Когда Нахти удалился, а Ингемар и Эрби уединились в своей комнатушке, Ларсен обратился к девушке и рассказал негромко свои мысли и выкладки.

- Что думаешь? Слишком это красиво и заманчиво, чтобы быть правдой.

Эрби кивнула и опустила глаза.

- Я не знаю, чему и кому можно верить. Уста оракулов также лживы, как и других господ. К тебе это не относится, - поспешно добавила она, коснувшись плеча Ингемара. Девушка испугалась, что он подумает, что она и его записала в общую массу ненавистных рабовладельцев.

Капитан улыбнулся ей ласково.

- Я понимаю. Я плохо знаком с обычаями вашего мира, и моё понимание того, что такое "господин" заметно отличается от местных. Потом я расскажу тебе, что для меня входит в это понятие. Уверен, тебе понравится.

Девушка робко улыбнулась в ответ.

Капитан попытался расспросить Эрби, что она знает о вражде Косэя и Нахти. Но, к сожалению, девушка ничего не знала об этом. Всё, что она знала, это то, что Нахти сделал Косэя Фениксом, он же создал Нефертари. Он истязал их, морил голодом, оставлял без воды под палящим солнцем. В общем развлекался всеми принятыми в этом мире способами.

Ингемар обнял Эрби, которая разволновалась от рассказа, сказал, что ей не нужно перечислять подробности и позволил девушке спрятать лицо в своём плече. Он успокаивающе поглаживал её по спине, нашёптывая что-то о том, что всё будет хорошо, хотя сам в это не верил...

Ингемар был не единственным, чья надежда на спасение становилась всё более призрачной. Всё, что издали напоминало выход, вблизи оказывалось очередным тупиком. Любые попытки выбраться из города разбивались вдребезги, словно волны о скалы. Раз за разом Рейвен ошибался, и все его предположения о том, как снять проклятье, в итоге оказывались ничем. Сначала Харт сделал ставку на колодец Гора, который в итоге оказался каким-то неведомым организмом, пожирающим всё, до чего касался. Затем Рейвену удалось разузнать про Анкханар, и, казалось бы, разобраться, как снять проклятье. Однако сегодняшний разговор со Сфинксом разом перечеркнул все его догадки. Если не Анкханар, то кто из мертвецов мог снять заклятье? Кто еще обладает силой Сэтха, если не она? Попытка найти информацию в хранилище ни к чему не привела – хорошо еще хоть живыми ушли. Снова пытаться допрашивать Сфинкса? Это единственный вариант, но как понять то, что он говорит.

«Боже», - подумал полицейский и устало потёр лицо руками. Завтра Ингемар и Ильнес снова будут рисковать жизнью, а он, сидя в безопасности, ничего не может сообразить. «Думай, Харт! Какие еще фрагменты мозаики отсутствуют?»

Дураку было понятно, что оракулы скрыли правду для того, чтобы они могли жить вечно. Пока проклятье в силе, ничто не может причинить им вреда. Любое увечье они излечивают и продолжают наслаждаться жизнью, довольные тем, что господа еще и платят им за поглощение кошмаров. Всё работает на них. Но почему так? Быть может, если понять, что оберегает оракулов, найдется разгадка происходящего? Если убрать опорную колонну, всё здание рухнет...

От мыслей Рейвена отвлек звонкий голос Нефертари, который донесся снизу. Она наконец вернулась домой, и по её веселому тону Харт с облегчением констатировал, что девушка пребывает в отличном расположении духа. Она отдавала приказание, чтобы ей принесли вина в её комнату. Затем поинтересовалась, спят ли Алоли и Аризен, после чего спросила про него, Рейвена.

- И как он себя ведет?

- Тихо, госпожа. Изволил омыть тело и теперь находится в своей комнате.

Реакции Нефертари Харт не услышал. Наверное, она захочет искупаться после жаркого дня, а затем направится к себе, чтобы выпить перед сном чашу вина. В тот же миг в памяти немедленно всплыл разговор с Лилит. Рейвен помнил каждое слово графини, связанное с угрозой Нефертари, словно они отпечатались у него в подсознании. То, что ведьма могла солгать, даже не приходило ему в голову. А вот поведение Нефертари казалось как нельзя более правдоподобным. Эта взбалмошная девка всегда получала свое и ради своей цели готова была на все. Единственное, что Рейву было непонятно, так это зачем, обладая такой внешностью, придумывать глупые угрозы. Будь она хоть немного повнимательнее, то могла бы заметить, что в последнее время Рейву всё труднее сдерживать себя. Сегодня и вовсе ему не хотелось отстраняться. Ни о какой влюбленности речи быть не могло, но к этой женщине его тянуло. Иногда с ней было интересно, когда она не пыталась строить из себя великую госпожу, иногда весело. Быть может, если бы они познакомились при других обстоятельствах, например, где-нибудь в баре или казино, Рейвен наверняка бы запал на нее. Она была яркой, красивой, порывистой, совершенно не похожей на других девушек Харта. Среди его женщин были преимущественно белокожие блондинки, хрупкие и нежные, которых хотелось защищать. Нефертари же оказалась их полной противоположностью. Эта женщина сама могла убить своего обидчика и, переступив через его тела, уже весело рассказывать что-то совершенно другое.

Находясь здесь, в Египте, Рейвен никак не мог предположить, что вместо чудищ ему придется воевать с красивой женщиной. В минуты опасности Харт не мог думать ни о чем, кроме этой самой опасности, и даже если бы рядом с ним находилась Анджелина Джоли, максимум, о чем бы он додумался её попросить, так это подержать пистолет. Сейчас же его занимали только мысли о возвращении домой. То, что сказала ему Лилит, никак не входило в его планы, и теперь полицейский был откровенно озадачен. С другой стороны он понимал, что это он, а не Нефертари в опасности, в ее глазах он не более, чем Сфинкс, который несет какую-то околесицу о другом мире. И египтянка вполне могла увлечься им. Хотя с чего бы? Обычно все теряли голову при виде Ингемара и Ильнеса, или у этой женщины проснулся спортивный интерес? Скорее всего. Если все рабы стелятся перед ней ковровой дорожкой, то он, Рейвен, просто сглупил, не последовав их примеру. Или, напротив, оказался умнее, так как Нефертари им заинтересовалась и, быть может, именно поэтому не отправила умирать на арену.

Поднявшись с постели, Рейвену покинул свою комнату, и направился в покои Нефертари. Впервые он чувствовал себя так странно. Полицейский совершенно не представлял, что он ей скажет. Привет, давай по-быстрому?

Нефертари он в комнате не застал. Видимо, она всё еще принимала ванну. Но, когда полицейский развернулся, чтобы уйти, он столкнулся с девушкой лицом к лицу.

- Я думала, ты уже спишь, - с иронией произнесла она. – Или ты пришел, чтобы убить меня, пока сплю я? Заходи, раз пришел. Мне не с кем выпить. Алоли завтра рано сражаться.

- Так вот как проводят свои вечера здешние господа... Пьют вино в одиночестве? – Рейвен открыл перед Нефертари дверь, позволяя ей первой войти в комнату.

- Иногда еще разыскивают своих беглых рабов. К счастью, сегодня мне не придется этим заниматься. Обычно рабы сбегают только один раз за день.

- Я не собирался бежать, тем более, что отсюда нет выхода, - ответил Рейвен. Нефертари улыбнулась, когда он подал ей чашу вина.

- Всего одна, но за второй идти лень, - произнесла египтянка, отпив немного и протянув её Рейвену. – Итак, зачем ты здесь? Если ты пришел сюда не для того, чтобы убить меня, то у тебя определенно есть какая-то другая цель. Я заметила, что ты – единственный раб в моем окружении, у кого всегда есть какой-то умысел.

Рейвен удивленно вскинул брови:

- Когда это ты успела меня так хорошо изучить?

- Снова разговариваешь со мной на равных? - с иронией поинтересовалась Нефертари. – В этом... вашем мире все рабы так разговаривают с господами?

- У нас нет господ. Есть начальство. С ними приходится разговаривать вежливо, но у меня это хреново получается.