Юсупов. Тьма Внутри (СИ) - Пучков Дмитрий Юрьевич "Гоблин"

Внутри храма пахло свечным воском и свежей травой, которую тут разложил вдоль стен. В центре помещения, прямо под куполом стояло несколько человек. Один из которых был никто иной, как Круглов. Он о чем-то говорил с остальными, которые показались мне незнакомыми. Пара хмурых мужчин в темных костюмах стояли по сторонам от высокой женщины в закрытом бордовом платье. При моем появлении только двое мужчин повернулись, чтобы осмотреть меня. Из этого наблюдения я сделал вывод, что они охранники. А вот женщина была светской особой, потому как лицо ее было скрыто вуалью, а собранные в узел волосы были на виду.

— Вы не можете мне отказать! — воскликнула незнакомка, и ее голос взвился высоко под купол расписной крыши.

— Не стоит указывать мне на то, что я могу, — вкрадчиво произнес Виктор. — Иначе наша беседа перестанет быть доброй.

Охранники тотчас напряглись, и на кончиках их пальцев заплясала сила.

— Фу. Место, — весело приказал Круглов. — Поверьте, мальчики, если вы хотите размяться, то стоит выйти из священного места.

— Священного? — иронично уточнила женщина. — Не знала, что вы верующий.

— Я верящий и знающий, — поправил ее Круглов. — И вам не стоит продолжать говорить со мной в таком тоне. Я больше не стану вас предупреждать. Лишь из уважения к вашему покойному супругу я вам позволил прийти сюда и говорить со мной открыто. Но мое терпение иссякло. Вам пора.

— Вы прогоняете меня? — уточнила женщина и, наконец, оглянулась. — У вас другой проситель на подходе и его дело важнее моего?

Круглов потер ладони и между ними появилась странная дымка, которая опустилась на пол тяжелыми клубами.

— Вы хотите правды, — произнес мужчина холодным тоном, — Так вот она: ваш сын заигрался. Он решил, что право рождения дает ему возможности бога. Он повинен в смерти нескольких людей, которых он убил во хмелю.

— Он был не в себе… — пискнула дама.

— Раз он не способен контролировать силу, ее придется забрать.

— Нельзя ограничивать силу наследника рода нашей семьи, — с отчаянием воскликнула женщина. — Это позор семьи…

— Ваш позор в том, что вы не сумели воспитать достойного княжича, — хрипло бросил Виктор. — Я могу попросить своего хорошего друга, чтобы он принял вашего сына в свой пограничный гарнизон. И после трех лет тяжелой службы ваш наследник станет куда больше уважать чужие жизни. А может, даже сделается достойным подданным империи.

— Три года!

— Думаете, что нужно забрить его на пять лет? — улыбнулся Круглов.

Тьма вокруг него сгустилась и стала покачиваться, словно волны воды.

— Не играйте властную особу, госпожа. Вы пришли просить, но пытаетесь диктовать условия. Ступайте домой. Подумайте, что будет лучше: дать шанс своему сыну получить лучший урок в его жизни или выкупить его у суда и потерять навсегда. Решайте сами. А сейчас, как вы заметили, у меня другой посетитель. И его дело важнее вопроса об убийце, который не хочет отвечать за содеянное и присылает вместо себя мать.

Глава 15

Вечерние откровения

Завидев столь резкие изменения в облике Виктора, женщина быстро растеряла всю храбрость. Ее лицо побледнело, она ойкнула, и под пристальным взглядом Круглова спешно покинула стены храма. Охранники молча двинулись за ней. Мне показалось, что на их лицах было облегчение от осознания, что им удалось уйти без боя. Виктор же с жутковатой улыбкой взглянул на нас:

— Что привело вас в стены обители?

Муромцева нахмурилась, я же быстро сориентировался и спокойно ответил:

— Грехи наши тяжкие, мастер-жрец.

— Решили покаяться? — уточнил Виктор, и я кивнул:

— Так и есть.

— Тогда идемте в исповедническую келью, — ответил Круглов. Развернулся и направился в сторону комнаты. Мы последовали за ним.

— Красиво, — оценил я.

Виктория взглянула на меня, и я пояснил:

— Такие вот представления. Некий ритуализм. Прием в братство, обсуждения дел в исповедальной комнатке храма…

Секретарь нахмурилась, но не ответила. И вслед за Виктором мы вошли в небольшое помещение. Круглов закрыл за нами дверь и указал на стоявшую у стены лавку.

— Прошу, располагайтесь. Напитки и закуски тут не предусмотрены, уж извините.

Мы послушно заняли места, и Круглов продолжил:

— Приношу прощения за такое недоразумение.

— О чем вы? — осведомился я.

— Встреча с этой госпожой должна была пройти без свидетелей. И закончится раньше. Однако дама опоздала, и наша беседа вышла немного напряженной. Вас должны были направить в эту комнату, а я бы эффектно появился из-за стены. Но вышла такая нелепая накладка.

— Понимаю, — ответил я. — Вы любите представления?

— Василий Михайлович, я очень долго живу на этом свете. Вам не стоит напоминать, что выгорание грозит каждому, кто слишком серьезно относится к своей работе. Всем нужно отвлекаться и развлекаться. И что с того, если мне нравится лицедейство? Или вы считаете, что у меня плохо выходит?

Мужчина прищурился в ожидании ответа, словно ему и впрямь было важно мое мнение.

— Полагаю, что вы хороши в том, что любите, — ответил я и тут же добавил, — но если вы хотите об этом поговорить, то я буду рад выслушать…

— Душеправ до мозга костей, — фыркнул мужчина. — Вам дай волю, и вы каждого пожелаете вылечить. Даже если он не хворает.

— Не бывает совершенно здоровых людей, — напомнил я. — Лишь необследованные.

— Быть может однажды мы с вами обсудим мои ментальные трудности, — Круглов с усмешкой поднял ладони в жесте капитуляции.- Итак, вы пришли, чтобы рассказать про то какие-то очень важные вещи?

Он с интересом взглянул на нас, ожидая ответа.

— Бастарда, которого убили в особняке, звали Александр Серов, — сообщил я. — Он состоял в секте «Теплое Слово». И у него даже был духовный наставник на пути к совершенству. А затем, его принесли в жертву.

— «Теплое Слово», — задумчиво произнёс Круглов. — Интересно, что за направление у этой секты?

— Просветление и возможность возвыситься через путь к совершенству, — ответил я, и Виктор кивнул:

— Последователи «Первенцев».

— Руководство секты находится в Европе, — продолжил я. — Скорее всего, их покрывает кто-то из Синода. Причем, на самом верху. В приюте нам назвали имя мастер Иаков. Но полагаю, это имя вымышленное.

— Вот как… — хрипло протянул Виктор. — Интересно вырисовывается. Что думаете, Василий Михайлович?

Я задумался. Рассказывать про Анечку, которая могла более подробно поведать о последователей «Теплого Слова» я не хотел. Если Братство узнает про ее таланты, то может попробовать использовать их в своих целях. А я очень хорошо помнил, в каком состоянии младший Голицын появился на пороге нашего дома. Да и про человека в бледной маске рассказывать не стоило. Потому что Ксении, в воспоминаниях которой я и встретил это существо, никогда официально не было на том собрании в загородном доме. Поэтому я ответил:

— Наверное, искать куратора секты из Синода. Скорее всего, этот человек ведет проповеди.

— С чего вы взяли? — удивился Круглов.

— Вербовка в секту, — произнёс я. — Скорее всего, в нее попадают люди, которые не могут найти ответов в проповедях Высшего. Такие люди приходят к жрецам за помощью, и служитель культа осторожно подменяет понятия об учении. Направляя адепта в нужное русло.

— Удобно, — оценил Круглов. — Спасибо, Василий Михайлович. Будем искать пути, которыми «Первенцы» попали в Империю. И попытаемся найти этого жреца.

Мне показалось, что он произнёс это разочарованно. Видимо, Виктор думал, что мы сможем найти больше информации.

Я вздохнул и встал с лавки. Муромцева же замешкалась, словно собираясь что-то добавить. И я внутренне похолодел, подумав, что девушка решила-таки сообщить про Анечку. В комнате повисла пауза, а затем Круглов уточнил:

— Вы что-то хотели сказать, Виктория Ильинична?

Девушка замялась, бросила на меня короткий растерянный взгляд, но я невозмутимо смотрел на нее.