Хозяйка заброшенной сыроварни (СИ) - Блик Саша

— Всё, кроме этой ужасной сыроварни, — тяжело вздохнула я. — Так что, как видите, у меня просто нет выбора. Приходится выживать в этом… ужасном месте.

Краем глаза я заметила, как за плечом Конрада из воздуха соткался полупрозрачный силуэт. Отто буравил меня хмурым взглядом. Явно не одобряя излишние откровения.

И в этом я даже могла его понять (совсем немного). Всё-таки, сыроварня была его домом и, как он сам выразился, семейным гнездом. Да и домик мне оскорблять совершенно не хотелось.

Однако меня не оставляло ощущение, что старосте что-то было от меня нужно. А лучшим способом выведать информацию у такого вот самоуверенного мужика было прикинуться слабой и беспомощной девушкой. С наивным взглядом и лапками вместо ручек. Впрочем, насчёт последнего даже притворяться не пришлось – с домом я пока не очень-то справлялась.

К счастью, личико Мелиссы позволяло достичь нужной картинки с куда меньшим трудом, чем обычно. Во всяком случае, Конрад купился почти сразу.

— Ну что вы, сола, не плачьте, — добродушно прогудел он. — Ничего непоправимого ведь не случилось!

— Ах, я не плачу, — возразила я, украдкой смахивая слезу. И благодаря про себя преподавательницу по актёрскому мастерству, которая не отстала от нашего курса, пока каждый не научился плакать буквально по щелчку. — Просто пыль в глаза попала. Здесь столько пыли! Я просто не выдерживаю! И у меня все руки в ссадинах…

Опять же, почти не соврала. В этот раз для борьбы с сорняками я додумалась обмотать ладони тканью, однако на пальцах всё равно темнела пара порезов.

— Ох, сола Розвуд, ну не плачьте! Ну полно, полно…

Мужчина пересел на мою лавку и неловко похлопал по плечу.

— Вы не понимаете! — всхлипнула я.

— Ну что вы, совсем напротив! — успокаивающе пробасил он. — Более того, я даже знаю, как вам помочь!

Вот оно! Вот мы и добрались до сути. Я даже не сомневалась, что пришёл он именно за этим. А ведь не разыграй я спектакль – ещё минимум час выпытывала бы его цели. Такие, как он, почти никогда не говорят прямо.

— И как же? Найдёте людей, чтобы помогли мне привести в порядок поместье?

Говоря это, я с мольбой смотрела на мужчину, картинно хлопая мокрыми ресницами. Так что его реакция от меня не укрылась. Он едва заметно скривился, в глазах промелькнула досада. Но лицо тут же вновь приняло благожелательное выражение.

Превосходная работа! Если бы я не знала, куда смотреть, и не заметила бы. К счастью, я знала. Да и Конрад, увидев, что перед ним безобидная девица, слегка ослабил контроль.

— Откровенно говоря, у меня есть другое предложение, намного лучше, — обнадёжил он и слегка отодвинулся.

— В самом деле?

— О, да. — Он растянул губы в ещё одной радушной улыбке. — Откровенно говоря, сола, я попросту не могу смотреть, как вы тут страдаете!

Да он ещё моих страданий не видел! Зашёл-то впервые. Посмотрел бы он на меня, когда я жевала пригоревшую рыбёшку. Или воду таскала от пруда. Но если он считал, что подобные мелочи способны меня сломать, то сильно ошибался.

— Всё не так плохо, как кажется, — скромно возразила я, опуская взгляд.

— Ну что вы, я же вижу! Дом в ужасном состоянии. Пыль летает клоками, пол проваливается…

Он обвёл широким жестом кухню. Нисколько не смущаясь, что после недавней уборки пыли видно не было, а пол под ногами выглядел вполне крепким.

— А на двор вовсе не взглянешь без слёз. Сорняки, заросли, забор покосился!

Забор, к слову, был в полном порядке. Из всего периметра пострадали только ворота. И, откровенно говоря, я сильно сомневалась, что они сами свалились с петель. Им явно кто-то помог.

— У вас даже воды нет! — скорбно закончил он. — А ведь вы привыкли к городской жизни! Всегда жили на всём готовом!

К слову, на втором этаже я вчера видела ванные комнаты. Как минимум одну точно – в хозяйской спальне. Но, уверена, и в остальных спальнях они тоже имелись. Жаль, воды в кранах не было. Но почему-то мне казалось, что всё это вполне можно починить.

— Но что я могу поделать? — спросила я и тихонько вздохнула, не выходя из роли. — Городское поместье у нас забрали. Ну, вы знаете…

— За долги вашего батюшки, — подтвердил Конрад. — Да, это всё очень, очень печально.

Мы помолчали, скорбно разглядывая разломанный пирожок.

— А что же вы не едите? — спохватился мужчина. — Пирожки жена моя готовила. Замечательные вышли! С луком и яйцом!

— Мои любимые! — согласилась я и вновь придвинула к себе блюдце. А заодно случайно смахнула стакан с водой.

14-3

— Ой, как неловко!

Пока я искала тряпку и нарочито неловко вытирала стол, староста нетерпеливо барабанил пальцами по столу. Он явно не получал удовольствия от общения с неуклюжей девицей. Впрочем, это чувство было взаимным. Этот мужчина мне не нравился. Я прямо нутром чуяла исходившую от него враждебность.

А в какой-то момент я осознала, что чувство было не моё. Вернее, не только моё. Неприязнь принадлежала сыроварне. Её чем-то очень сильно раздражал этот мужчина, так жаждущий предложить искреннюю помощь.

И это только сильнее укрепило меня в уверенности, что пирожки трогать не стоит. Вряд ли, конечно, он пришёл меня отравить – и всё же, рисковать не хотелось. Откровенно говоря, мне в целом стоило переставать брать еду из рук незнакомых людей. Что-то я расслабилась.

— Так о чём вы говорили? — спросила я, снова усаживаясь напротив Конрада. Теперь уже спиной к двери. — Кажется, вы хотели предложить помощь? Возможно, вы могли бы прислать нескольких мужчин, чтобы они починили двери на первом этаже?

— Боюсь, это исключено, — покачал он головой. — К сожалению, в начале лета все мужчины заняты в поле – сами понимаете.

Однако это не помешало Зигфриду вчера прийти сюда, чтобы заколотить дверь в подвал. Так что в слова старосты верилось с трудом.

— Конечно, понимаю, — не стала спорить я. — Но тогда что же мне делать? Ведь я не могу и дальше жить в подобных условиях. Вы же понимаете!

Откровенно говоря, я уже жаждала услышать предложение Конрада – зачем-то же он сюда пришёл? Как бы его половчее поторопить, чтобы он поделился уже своей целью – и проваливал подальше. Почему-то я не сомневалась, что предложение мужчины мне не понравится. Интуиция, не иначе.

К счастью, ещё дальше тянуть со своим предложением он не стал.

— Видите ли, сола, — начал Конрад отеческим тоном и попытался поймать мою ладонь.

Я оказалась быстрее. Словно случайно я убрала руку, чтобы поправить причёску. После чего чинно сложила ладони на коленях и ободряюще улыбнулась. Мужчина в ответ тоже выдал кислую улыбку, но руку убрал.

— Что себе позволяет этот плебей! — распалялся рядом Отто. — Трогать благородную солу своими грязными руками! Как совести-то хватило?

На самом деле, ругаться призрак начал намного раньше, но я упорно старалась не обращать на него внимания. Уверена, мужчина не понял бы, начни я общаться с воздухом. И однозначно бы насторожился. Так что я изо всех сил держала себя в руках.

— Так вот, — продолжил Конрад, — так совпало, что у меня имеется небольшая квартирка в Бривертоне.

— В самом деле? — Я наивно хлопнула глазами.

— Откровенно говоря, даже довольно большая квартира, — поправился он. — Со всеми удобствами, так сказать. И меблирована, к тому же. Кровать там… Шкап ещё.

Я вежливо слушала мужчину. Хотя в глубине души уже догадывалась, что конкретно он хотел мне предложить. И не ошиблась.

— К сожалению, так сложились обстоятельства, что жить в ней я не имею возможности, — посетовал он.

— Конечно, вы ведь староста деревни, — подхватила я.

— Именно! Вот я и подумал – ну что квартира простаивает? Ведь я могу сделать доброе дело и пустить в неё пожить благородную солу, находящуюся в бедственном положении. Исключительно в благородных целях.

— В свою квартиру? — ахнула я. И тут же засомневалась: — Но постойте. Как же это будет воспринято обществом?