Сквозь божественную ложь (СИ) - "Lt Colonel"

— Я была на плохом счету у наставников, — сказала Энель с неохотой. — Они не уставали ставить в пример моих братьев и сестёр. Пожалуй, в прямом бою я обходила только троих…

— Большая у тебя семейка, — хмыкнул я.

Ремарка дорого мне обошлась.

Энель провела стремительную атаку, и затупленный кончик тренировочного меча въехал мне в солнечное сплетение. Я захлебнулся воплем.

Ашура не любила разговаривать на семейные темы.

Нашими совместными усилиями полоска прогресса Мечника заполнялась, и до ранга Подмастерья (IV) оставалось не так уж много опыта. Тянуло закончить с мучением побыстрее, разблокировать ступень за свободный опыт, но я сдерживал порывы. Какой смысл тратить его на холодное оружие, когда лучше подкопить и спустить запасы на магические навыки впоследствии?

Один из принципов правильной раскачки гласил: покупать то, что можно нафармить, — признак новичка или очень богатого человека. Умом я соглашался с этим мудрым утверждением. Но когда альтернативой выступало ежедневное избиение, то бороться с желанием влить опыт в бой на мечах было трудно.

За тренировки капал свободный опыт, но давали его так мало, что им можно было пренебречь. Маленький бонус за усердие, не более.

Эмилиа разработала лояльную к пользователю Систему. Единственной валютой в ней выступал свободный опыт, который можно было получить в трёх случаях.

Первый — это применение навыка. Награждалось оно сообразно успешности. Потому-то за тренировки с Энель отсыпало сущие крохи.

Второй — это победа над противником, причём я подозревал, что под победой подразумевалась его смерть. После избиения Исаму и Судо, которых я оставил в живых и связал на прощание, Система сподобилась выдать только опыт за применение навыков. А вот убийства демонических волков и уничтожение нежити щедро вознаграждались.

Третий — это прокачка рангов у навыков. Получение опыта за их покупку не предусматривалось, так что обошлось без дыры в виде бесконечного цикла покупки способности, получения за её открытие опыта и приобретения следующего навыка.

Система подталкивала к смертельным сражениям и поиску сильных врагов. К сожалению, я не чувствовал, что готов выходить против таких. Идеальным сценарием виделся фарм на одной локации в течение нескольких недель, пока я не встану на один уровень с местными авантюристами.

В этом смысле околоигровой дух Эксдилики разочаровал. Как и на Земле, животные не спешили выпрыгивать из кустов, чтобы насадиться на мой меч и умереть во славу моей прокачки.

Возвращаться же в Туманный лес к агрессивным демоноволкам означало подвергаться действию проклятия и заполучить в соседи Ползучужаса. А с ним я планировал встретиться вновь не раньше, чем овладею магией и смогу спалить его ко всем чертям.

Кроме того, если бы я предложил нечто подобное, спутницы решили бы, что Энель слишком сильно приложила меня на последней тренировке. Не объяснять же им принцип работы Системы? История моего происхождения и без того была шита белыми нитками.

Когда стало окончательно ясно, что погони можно не ждать, с моей подачи изменилось расписание. Новое включало больше тренировок с мечом для меня и больше занятий с магией для Айштеры. Отныне мы ползли к западному тракту с черепашьей скоростью, однако я не спешил к цивилизации.

Встречать её нужно хорошо подготовленным, раз уж припасов хватает на долгое путешествие.

Моё решение не вызвало радости у Айштеры, но она промолчала, и я выкинул из головы её тихое недовольство. Шли дни, и фелина всё больше замыкалась в себе, ходила с задумчивым и несколько потерянным видом. Казалось, её что-то гнетёт.

Когда я понял, что фелина не справится с накатывающей депрессией самостоятельно, то пересилил нежелание лезть к ней в душу. Однажды вечером попросил Энель, которая могла помешать разговору по душам, прогуляться по окрестностям, выдержал ливень из непристойных намёков на тему того, что буду делать со знахаркой, и выпроводил ашуру из лагеря.

Айштера сидела у костра на поваленном дереве. Перебирала какие-то растения, разложенные на коленях, обнюхивала их и порой пробовала на вкус, по-звериному высовывая на мгновение розоватый язычок. Я подсел к фелине и завёл разговор о собранных ею травах.

Болтовня о знакомых вещах расслабляет людей, и то же верно для кошкодевушек.

Отблески пламени играли в глазах Айштеры, в её рыжих волосах играли тени. Она заметила, что я рассматриваю её, и замолкла на полуслове, слегка покраснев.

— Что-то не так? — спросила она. Суетливо оглядела себя. Я покачал головой.

— Нет. Просто… рад, что ты оживилась. Мне показалось, что в последнее время ты немного подавленная. Скажи честно, это из-за Энель? Она слишком гоняет тебя? Я могу попросить, чтобы она не напирала так.

— Энель? Нет, она ни при чём. Она добрая и помогает. Я… сперва я думала, что в её тренировках нет смысла, но потом заметила, что аура отзывается куда быстрее и…

Она замолчала.

— Извини, наверное, тебе не слишком приятно выслушать это всё. Про успехи других в магии, я имею в виду. Как я развиваюсь, а ты… ты хочешь научиться магии, но ты человек… то есть я хочу сказать…

— Глупости, — улыбнулся я, и Айштера ответила неуверенной, натянутой улыбкой. — Неужели ты думаешь, что я буду завидовать твоему прогрессу? Или начну относиться к тебе хуже из-за этого?

О, я завидовал — не конкретно Айштере, но любому магу, который жил на Эксдилике и без задней мысли владел тем, чем я безумно желаю обладать. Но выдавать этого я не собирался. Предпочитал использовал зависть как топливо для собственного развития. И уж тем более я не хотел обижать девушку.

Некоторое время стояла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием веток в костре.

— Когда я покидала дом, то думала, что иду навстречу приключениям, — заговорила Айштера. — Что впереди меня ожидает нечто… волшебное, яркое. Реальность оказалась другой, более… изматывающей.

Она вскинула ладони, прежде чем я сказал хоть слово.

— Я не жалуюсь! Ни в коем случае. Хотя я никогда прежде не стирала ноги. Но не это главное. Наше путешествие… мама описывала путешествия иначе. Менее однообразными. Мы идём, потом готовим, занимаемся, спим, а потом снова идём. Я верила, верю, что авантюристы покидают родные края, чтобы повидать мир, далёкие страны, и помочь другим, тем, кто нуждается. И я была готова помогать, я хотела и хочу помогать, но мы бредём по землям, которые мало чем отличаются от Подлесья, избегаем сёл. А вдруг им пригодилась бы знахарка? Вдруг там бушует хворь, которую я могу излечить?

Айштера схватилась за травы, словно не знала, куда деть руки, принялась сплетать их в пучки и раскладывать по холщовым мешочкам.

— Моя вина, я навоображала невесть чего. Слишком накрутила себя, вот и всё.

Ах вот в чём дело… Идеальный образ, созданный матерью Айштеры и переданный ею дочери, встретился с суровой реальностью. В который раз я напомнил себе, что фелина, в сущности, ещё совсем ребёнок.

— Твоя мама не обманывала, — сказал я, — она просто опускала детали. Загвоздка в том, что эти детали и составляют львиную долю приключений. О них не принято хвастаться. Разумные предпочитают останавливаться на том, что вызывает яркие эмоции, восхищает или пугает, вызывает уважение или презрение, но не скуку. Любое занятие практически целиком состоит из обыденных усилий. Путешествия — это не исключение. Уникальные впечатления украшают их, не более.

Взгляд упал на запасаемые фелиной растения.

— Возьмём, к примеру, знахарство. Ты собираешь травы, и в этом нет ничего нового. Ты создаёшь из этих трав настойки — привычное действие, требующее собранности и навыка. Радуешься ли ты, когда заканчиваешь? Может быть, чуть-чуть. А может, просто ставишь итог своих трудов на полку и выдыхаешь с облегчением. Настойки пылятся, пока не появляется больной. Благодаря твоим усилиям в прошлом, благодаря заготовленным настойкам он выздоравливает, и ты чувствуешь гордость за себя и свои умения, ты счастлива, потому что спасла кому-то жизнь.