Заметив нас, адепты начали стихать. Они привлекали внимание друг друга, указывая на меня, оборачивались, шептались, отходили в сторону, но далеко не уходили, словно ожидали чего-то интересного. И мне это очень не понравилось.
Ливия решительно направилась сквозь толпу прямо к доске объявлений, потянув меня за собой. Я несколько раз врезалась в кого-то и лишь чудом устояла. А когда мы оказались достаточно близко, чтобы рассмотреть изображение, Ливия коротко выдохнула:
– Ах ты безднова дрянь…
Я сощурилась, пытаясь разглядеть изображение. Это было довольно сложно сделать, учитывая, что мне нужно было притворяться незрячей. И всё же, мне удалось понять, что именно было изображено на вывешенном плакате.
И моё сердце перестало биться.
– Я же говорила, это она… – услышала я рядом, но стояла, расфокусировав взгляд и стараясь не показывать на лице эмоции. Там, на тёмном снимке, была я. Обнажённая, в постели в комнате Коннора. Одна рука лежала на груди, другая покоилась между ног, а лицо смотрело прямо на фотоартефакт, который сделал это изображение. Я сразу догадалась, что он располагался на улице, за окном в крыше, сквозь которое мне хорошо была видна луна прошлой ночью.
– Ты уверен? – услышала я мужской голос в стороне.
– Да точно, только он такое носит.
– Очешуеть, Коннор Кая уделал.
– Жаль, что я не успел первым.
Адепты снова начали расступаться, пропуская к доске самого Рейвена. Не глядя на меня, он подошёл к доске, сорвал с неё плакат, рассмотрел, усмехнулся, скомкал и так же молча ушёл, словно ничего особенного не произошло.
Сначала все стихли окончательно, а потом взорвались бурными обсуждениями разыгравшейся в холле сцены. Поведение Коннора только породило ещё больше слухов и вопросов, но я не разбирала слов. Голоса вокруг слились в единый шум, в ушах зазвенело, а в груди стало так тесно, что я едва могла сделать вдох.
Ливия резко дёрнула меня за поводок, выводя из ступора.
– Идём, – сухо бросила она. – Нам здесь делать нечего. Я их развлекать не собираюсь.
То и дело запинаясь, я пошла за ней, и, когда мы вышли из толпы, уловила боковым зрением до боли знакомую фигуру. Кай, выписавшийся из лазарета, стоял у колонны и, скрестив руки на груди, смотрел прямо на нас.
Я едва сдержалась, чтобы не обернуться и не встретить его прямой взгляд, когда Ливия ускорила шаг, направляясь в сторону лестницы. Она словно не видела и не слышала ничего. И мне оставалось только двигаться за ней, изображая покорную зверушку, которой должна была быть.
Но спокойствие и молчание Ливии напрягало меня. Это не было на неё похоже. Она всегда обладала вспыльчивым характером, и этим больше походила на огненного дракона, чем на грозового, и даже среди доминант её побаивались. Но в тот момент она молчала, глядя только перед собой. Совершенно забыв о том, что я должна быть слепой, она взбежала по лестнице сначала на второй этаж, потом на третий, всё выше и выше, пока, наконец, не толкнула дверь, ведущую на посадочную площадку на крыше.
Оказавшись на улице, Ливия медленно втянула носом воздух и замерла, глядя прямо перед собой.
Посадочная площадка была рассчитана на три-пять взрослых драконов, и по размерам соответствовала примерно половине среднего полигона. Но дверь располагалась почти у самого её края, и потому перед нами открывался вид на задний двор академии, конюшни и ипподром, украшенные всеми красками осени, и дальше – за погодный купол – туда, где простиралась бесконечная белая долина льда и снега, известная, как Ледяной Лес.
Я редко поднималась так высоко в воздух. На территории академии стояли только малоэтажные здания, и в этом попросту не было необходимости. И потому теперь замерла, глядя на то, как осень и зима соприкасались друг с другом.
Но мгновение волшебства длилось недолго. Ливия с силой сжала в руке поводок, потянула на себя и, когда я шагнула к ней, оказавшись слишком близко, сощурилась и процедида:
– Объясняй.
Натянувшийся ошейник неприятно сдавил горло, но я не попыталась отстраниться. Нет. Я никогда не уступала перед Ливией, и теперь, после всего, что произошло за это утро, тем более не собиралась проявлять ни малейшей слабости.
– Что именно тебе объяснить? – сухо уточнила я.
– Не прикидывайся идиоткой, тебе не идёт, – Ливия улыбнулась, но улыбка эта больше походила на оскал. – Ты прекрасно знаешь, о чём я.
– Потрудись уточнить.
Ливия резко дёрнула за ошейник. Не ожидая этого, я невольно пригнулась, и моя голова оказалась на уровне её груди. Бездна, это было унизительно, но доводить до новой драки мне показалось слишком рано.
– Я знаю его комнату, как собственную чешую, – цедила Ливия над моей головой. – Сари живёт в его общежитии, и я частенько захожу к ней в гости с тех пор, как Коннор перевелся в Даркхолл. Поверь, я могу найти тысячу поводов оказаться с ним наедине.
– Не понимаю, к чему ты, – ответила я так же напряжённо.
– К тому, что можешь дурой не прикидываться, на том фото ты была в комнате Рейва и лежала голой в его постели. Не знаю, что у тебя за побрякушка на руке и как она работает, но можешь не сомневаться, что я больше не верю ни единому твоему слову.
– Можешь не верить, – прохрипела я, выпрямляясь, несмотря на то, что ошейник больно давил на шею. – Это твоё дело, верить мне или нет. Но я продолжаю утверждать, что между нами ничего не было.
– Вот как? – Ливия рассмеялась, и от того, насколько близко к себе она меня держала, я почувствовала её рваное дыхание. – Значит, в постель к нему просто так залезла? Полежать, помечтать? Какая, интересно, должна была сложиться ситуация, чтобы ты оказалась у него в постели, но между вами ничего не было? А?!
К этому моменту я уже десять раз пожалела, что согласилась на предложение Коннора в ночь после бала. Но отступать было уже некуда.
Я вскинула голову.
– Довольно, Лив.
– Нет, – прошипела она, – ты мне всё расскажешь. Здесь и сейчас.
– Так сложилось, – упрямо выдохнула я. – Мне было негде ночевать, а он не собирался возвращаться в комнату до утра.
– Ха, ха и ещё раз ха!
Мне было больше нечего сказать, поэтому я просто смотрела ей прямо в глаза и ждала. Чего-нибудь. Вспышки агрессии. Активации ошейника. Угроз. Чего угодно. Но того, что произошло – я не ожидала.
Дверь рядом с нами распахнулась, и на посадочной площадке появился Кай.
– Тьма, – прошептала я.
Только его сейчас не хватало.
Кай закрыл за собой дверь, и я ощутила дуновение его магии. Раздался щелчок. Должно быть, он запер дверь, чтобы никто больше не вышел на площадку, и замер, словно зверь, готовый в любой момент прыгнуть.
– Уходи, Лив, – хрипло выдохнул он.
Порыв ветра заставил его волосы взметнуться, и я вдруг ощутила, насколько мы трое малы в открытом пространстве окружавшего нас неба и ветра. Насколько тихи наши голоса. Насколько мелочны наши переживания.
Эта мысль заставила меня усмехнуться.
– Что, и ты пришёл требовать от меня объяснений?
Наши взгляды встретились. Кай кивнул:
– Вижу, Лив тебя и в самом деле освободила.
Это замечание ей не понравилось, и Ливия сильнее натянула поводок, словно удерживая меня перед собой, как живой щит.
– Что тебе нужно, Артас? – вскинулась она. – Хочешь говорить – говори при мне. Я свою зверушку тебе не доверю.
Кай угрожающе приблизился. За нашими спинами была лишь невысокая оградка, а за ней – только пустота. И я мысленно порадовалась, что магия начала отзываться. По крайней мере, если что, я успела бы распахнуть крылья.
Если, конечно, Ливия не провернёт ключ в ошейнике, снова сделав меня беспомощной.
Кай сощурился, и его серебристые глаза недобро сверкнули. Так он выглядел на полигоне во время дуэлей. Я много наблюдала за ним и хорошо знала этот взгляд.
– Я сказал, уходи, – процедил он.
– Что, силой заставишь? – упрямо вскинула подбородок Ливия.
– Заставлю, если потребуется.
