Кстати, об отравлении…
– Я знаю, где ты был, – сказала я, обернувшись к Кайрену, – в курсе, какое задание дал тебе Хранитель. И я благодарна за твой выбор.
Лицо Артаса стало напряженным, в глазах полыхнуло знакомое уже пламя.
– Ты говоришь так, будто есть что-то, о чем еще я должен знать, – он склонил голову набок, разглядывая меня с хищным прищуром.
– Ничего, о чем тебе стоило бы беспокоиться, – усмехнулась я и протянула поводок подошедшей Ливии. – Идем, меня вызвали к ректору.
– И давно ты мне приказываешь? – скривилась драконица, но по ее лицу промелькнула тень беспокойства.
– Если я не приду, мистер Итан Саргон точно не оставит это без своего внимания, – напомнила я.
Никто не знал, насколько ректор академии был осведомлен об играх, что велись в стенах его учебного заведения, и после того, что произошло на завтраке, мало кто рискнул бы вызвать на себя недовольство Хранителя.
Ливия понимала это ничуть не хуже, чем я.
– Идем, – неохотно сказала она, принимая поводок. – Хотя объяснить мистеру Саргону наличие еще одного артефакта будет сложно.
Она будто мысли мои прочитала.
– Может, ты снимешь его на то время, что я буду в кабинете ректора? – спросила я.
– Конечно, она его снимет, – тихо рыкнул Кайрен, открывая дверь, что вела с крыши и пропуская нас вперед. – И не только на время.
– Нет, – я твердо посмотрела ему в глаза. – Я готова поддерживать этот фарс до заката. А потом, клянусь всем, что мне дорого, я приложу все силы, чтобы выяснить, кто играет с нами.
Это были громкие, возможно, необдуманные слова. Но они уже сорвались с моего языка, и я не жалела о том, что поделилась своими намерениями, потому что они были истинными. Я действительно планировала найти этого безжалостного ублюдка. Решимость клеймом горела в моем сердце, подталкивая к действиям, и, наверное, она сверкала в моих глазах, потому что Кайрен с серьезным видом кивнул, принимая мою клятву.
– Я помогу тебе в этом, – сказал он. – Кажется, все зашло слишком далеко.
Браслет с такой силой ударил меня током, что я лишь после этого осознала, какое вожделение испытывала в этот момент к Артасу. Его решимость нашла отклик в моем сердце, воспламенив тело, но боль, как всегда, отрезвила меня, напомнив о том, что даже моя девственность мне не принадлежала.
Однажды я спросила отца, почему он выбрал именно браслет, а не банальный пояс верности, который уберег бы мое целомудрие с надежностью банковских стен. И на это мне ответили, что ни один дракон, не одобренный Кэмероном Саргоном, не получит от меня ни капли магии. У меня было еще много вопросов к своему родителю, начиная с того, почему он поступал со мной так жестоко, но задавать их можно было с тем же успехом, что биться головой о каменную преграду.
– Идем, – Ливия нетерпеливо дернула меня за поводок, вырвав меня из размышлений, в которые я внезапно рухнула, будто в глубокую пропасть. – Не будем заставлять господина ректора ждать.
Кайрен отправился с нами, глядя по сторонам со свирепостью дикого зверя, чтобы никто не смел к нам приближаться. В академии был самый разгар учебного дня, но, несмотря на это, многие адепты торчали в коридорах и провожали нас самыми разными взглядами. Я постаралась отгородиться от этого болезненного внимания, сделать вид, что ничего не произошло, но на самом деле сложившаяся ситуация беспокоила меня до такой степени, что казалась занозой, застрявшей глубоко в сердце. И все, чего мне хотелось – это вытащить ее и избавиться от дискомфорта, который она причиняла.
К кабинету ректора мы подошли втроем, и перед самой дверью Ливия сняла с меня ошейник.
– Надеюсь, это вы выйдет мне боком, – вздохнула она раздраженно.
– Скорее всего, Хранитель уже в курсе, что вы нарушили правила, – Кай, похоже, решил не щадить наши чувства. – И я почти уверен, что вы будете за это наказаны.
– Как и ты, – хмыкнула Лив, отвернувшись от Артаса и сложив руки на груди, будто его слова не напугали и ничуть не задели ее. Но после того, чем она поделилась со мной в той кладовке, я почти не сомневалась, что слова Кая достигли ее сердца, просто она не показывала вида.
Сделав глубокий вдох, будто перед прыжком в воду, я постучала в приемную ректора и тут же вошла, плотно прикрыв за собой дверь.
Николетта сидела на своем месте, как всегда лениво подпиливая ногти, и при моем появлении даже не подняла взгляд.
– Мистер Итан Саргон ждет тебя, – сказала она равнодушно. – Поторопись.
– Ага, – пробормотала я и, мгновение помедлив перед входом в ректорский кабинет, вошла.
Дядя Итан сидел за столом и, нахмурившись, изучал какой-то документ. Когда я подошла, он поднял голову и окинул меня мрачным, изучающим взглядом.
– Не думал, что мы снова увидимся так скоро, – сказал он низким голосом, от которого у меня по спине побежали мурашки. Этот тон не предвещал ничего хорошего. – Присаживайся.
Я без возражений опустилась на жесткий стул для посетителей, и, оправдывая мои мрачные мысли, дядя Итан вытащил из-под пачки бумаг уже знакомое изображение. Видимо, копий было несколько, и в холле висела всего лишь одна из них.
– Объяснись, – нахмурившись, потребовал от меня мужчина. – Что это такое?
– Не то, о чем ты подумал, – пробормотала я, опустив взгляд. – Между нами ничего не было.
– Между вами? – его голос повысился. – Ты что, была там с кем-то еще?
Дядя внимательнее всмотрелся в снимок, и мой желудок сжался от отвращения к сложившейся ситуации. Он всегда был снисходителен ко мне и делал поблажки, пока не видел отец, но в тот момент отчего-то мне показалось, что вместо него за столом сидел мой драгоценный родитель. И дело не в том, насколько они похожи внешне. Дело во взгляде. В его тоне. В напряжённо скрестившихся на столе пальцах.
Я вскинула голову, нахмурившись:
– Я сегодня утром по твоему же указу проходила проверку у лекаря. Ты должен был получить отчёт. Какие ко мне могут быть вопросы? Не знаю, кто и как сделал это изображение, но на нём отчётливо видно, что я в комнате совершенно одна!
Дядя Итан немного успокоился и подался вперёд, глядя мне прямо в глаза.
– Мариса, – проникновенным тоном начал он, – я и сам хорошо помню сегодняшний отчёт от мистера Реми. И меня волнует вовсе не это.
Казалось, он изо всех сил сдерживался, чтобы не сорваться на крик и не влепить мне пощёчину. И я искренне не понимала, почему. Поэтому только покачала головой:
– Тогда к чему этот цирк? Ты же видишь, кто-то пытается меня унизить – только и всего. Может, просто отыщешь виновника и накажешь? Или не считаешь нужным вступиться за мою честь?
– Я уже провёл некоторое исследование, – дядя Итан постучал пальцами по лежавшей на столе фотографии. – И выяснил, что здесь изображена комната одного конкретного адепта. Мистер Рейвен Коннор, верно?
Он вскинул бровь, и я опустила взгляд. Кровь прилила к щекам, и это не могло укрыться от дяди: бледная кожа выдавала всё, ему не нужно было даже ощущать запаха моих гормонов.
– Он просто позволил мне отдохнуть в своей комнате. Я была одна.
– Я вижу, – глаза дяди Итана сузились. – Почему именно он? Слушай, я тебе не отец и не собираюсь блюсти твою девственность сверх того, что просит делать Кэмерон. Но Коннор… это последний, с кем ты могла завести дружбу.
– Почему? Чем он вам не угодил? – искренне изумилась я. – Папа тоже как узнал про него, сразу как с цепи сорвался!
Дядя Итан шумно выдохнул, откинулся к спинке стула и напряжённо потёр глаза. Помолчал немного и покачал головой:
– Чтобы я тебя с ним больше не видел. Никогда.
– Почему? Что с ним не так? Если он какой-то не такой, ты бы его не принял в свою академию. Или дело в чём-то большем? Политика? Он ведь из какого-то другого мира, да? Сын большой шишки?
Взгляд дяди Итана снова стал жестким, и в воздухе явственно повеяло запахом гари.
– Ты должна держаться подальше от этого юноши, Мариса. Без обсуждений.
