Четвертое крыло (ЛП) - Яррос Ребекка

"Это другое дело". Он вскакивает на ноги и протягивает руку. Я беру ее, голова идет кругом, пока я стою. Не сейчас. Не допустить головокружения. "Эметтерио не разрешает использовать силы, чтобы уравнять шансы, когда дело доходит до испытаний. Но там? Поле не ровное, и тебе нужно научиться использовать все, что у тебя есть".

"Я не умею многого, кроме как заземляться, прикрываться щитом и двигать кусок пергамента". Я убираю в ножны новый кинжал, затем собираю остальные и делаю то же самое. Они действительно прекрасны, все помечены разными рунами. Жаль, что многие части культуры Тирриша были утрачены много веков назад во время объединения, включая большинство рун. Я даже не знаю, что все они означают.

"Что ж, похоже, нам придется поработать и над этим". Он вздыхает и принимает боевую стойку. "А теперь, заслужи свое прозвище и постарайся сделать все возможное, чтобы убить меня".

…

Февраль пролетел как в тумане. Ксаден занимает каждый незапланированный момент моего дня, а Даин не раз стискивал зубы, когда командир крыла отрывал меня от тренировок отряда, потому что у него есть что-то бесконечно более важное для меня.

Что обычно заканчивалось тем, что я получал по заднице неоднократно на мате.

Но я должна сказать, что он не нянчится со мной, как Даин, и не относится ко мне легко, как Рианнон. Он доводит меня до предела моих физических возможностей на каждом занятии, но никогда не идет дальше, обычно оставляя меня без костей, потной кучей на полу зала для спаррингов, задыхающейся.

Обычно тогда Имоджен напоминает мне, что я нужна в тренажерном зале.

Я ненавижу их обоих.

Отчасти.

Трудно спорить с результатами, когда я учусь побеждать самого сильного бойца в квадранте. Мне еще предстоит победить его, но меня это устраивает. Это значит, что он не позволит мне победить.

Он также не целует меня снова, даже когда я настаиваю.

Март приходит с бесчисленными футами снега, который каждый день приходится разгребать до утреннего построения. И в те моменты, когда реликвия жжет мне спину и я чувствую, что могу вылезти из собственной кожи, если сила, нарастающая во мне, не высвободится, я вспоминаю, что у меня все еще нет печатки. Прошло уже почти три месяца.

Каждое утро я просыпаюсь с мыслью, не наступит ли сегодня день, когда я спонтанно сгорю.

"Шарла Гюнтер", — читает капитан Фитцгиббонс со смертного листа, его руки в перчатках скользят по замерзшему пергаменту. На этой неделе потеплело, но ненамного. "И Мушин Веди. Мы отдаем их души Малеку".

"Веди?" спрашиваю я Рианнон, мои брови взлетают вверх, когда строй заканчивается. Я не знала его хорошо, так как он был во Втором Крыле, но имя все еще шокирует, учитывая, что он, по слухам, был одним из лучших среди нас.

"Ты не слышала?" Она поближе натянула на шею свой плащ с меховой подкладкой. "Его печатка проявилась вчера посреди урока Карра, и он вспыхнул".

"Он… сжег себя до смерти?"

Она кивает. "Тара сказала, что, по мнению Карра, он должен был уметь владеть огнем, но он просто переполнился им в первом порыве и…"

"Он вспыхнул как факел", — добавляет Ридок. "Это заставляет тебя радоваться, что твоя печатка все еще прячется, да?"

"Прячется — это один из способов сказать это". Если не считать способности, о которой я не должна даже шептать, я оказываюсь тем, кого ненавидит моя мать — средним. И не то, чтобы я могла обратиться за помощью к Таирну или Андарне. Знак — это все обо мне, а я, видимо, не справляюсь, о чем мне постоянно напоминает жгучая реликвия на спине. Какая-то крошечная, тайная часть меня надеется, что мой знак еще не проявился, потому что он отличается от других, не только полезный, но и… значимый, как у Бреннана.

"Определенно, сегодня мне хочется прогулять занятия", — бормочет Рианнон, дуя на свои руки, чтобы согреть их.

"Никаких пропусков занятий", — предупреждает Даин, пригвоздив нас взглядом. "До битвы отрядов остались считанные недели, и нам нужно, чтобы каждый из вас показал себя с лучшей стороны, чтобы победить".

Имоджен фыркнула. "Да ладно, Аэтос, я думаю, мы все знаем, что у Второго крыла есть отряд в Хвостовой секции, который выкурит всех нас. Ты когда-нибудь видел, как они бегают по Перчатке? Почти уверена, что они были там, хотя она все еще покрыта льдом".

"Мы победим", — решительно кивнув, заявляет Цианна, наш исполнительный офицер. "Сорренгайл может замедлить нас на Перчатке" — она сморщила свой ястребиный нос — "и, возможно, в управлении оружием тоже, с такими темпами, как она продвигается…"

"Ну, спасибо". Я складываю руки на груди. Спорим, я могу прикрыться щитом лучше, чем все они вместе взятые.

"Но навыки Рианнон с лихвой компенсируют это", — продолжает Цианна. "И мы все знаем, что Лиам и Хитон собираются разгромить друг друга на мате в соревновании. Остаются только маневры полета и любое задание, которое лидеры крыльев придумают для судейства в этом году".

"О, и это все? Блин, я думал, это будет сложно". Сарказм, исходящий от Ридока, достаточно густой, чтобы Даин бросил на него взгляд.

"Вас осталось десять человек", — говорит Даин, оглядывая нашу группу. "Всего нас двенадцать, что ставит нас в невыгодное положение по сравнению с парой других отрядов, но я думаю, мы справимся".

На прошлой неделе мы потеряли двоих из нового пополнения, когда печатка меньшего из них проявилась в "Боевом листке", и они оба замерзли насмерть за несколько секунд, почти уничтожив Ридока. Его лечили от обморожения, но обошлось без необратимых повреждений. Теперь Надин и Лиам — единственные, кто остался из той партии, которую мы приобрели после Молотьбы".

"Но, чтобы справиться с этим, мне нужно, чтобы вы, ребята, пришли на занятия". Он поднимает брови на меня. "Особенно ты. Знак был бы замечательным, знаешь ли. Если ты сможешь это сделать". Как будто он не может решить, как относиться ко мне в последнее время: как к первокурснице, которая испытывает трудности, но все еще здесь, или как к девушке, с которой он вырос.

Я ненавижу то, что между нами не все гладко, все как-то неправильно липко, как будто надеваешь одежду, не успев высушить ее после ванны, но это все равно Даин. По крайней мере, он наконец-то поддерживает меня.

"Она сегодня пропустит занятие Карра", — прерывает Ксаден, появляясь позади Сойера, который спешит расчистить путь.

"Нет, не собираюсь". Я качаю головой и игнорирую быстрый скачок моего пульса при виде его.

"Она должна уйти", — возражает Даин, а затем стискивает зубы. "Если у крыла нет более неотложных дел для кадета Сорренгайл, ее время лучше потратить на развитие навыков владения оружием".

"Я думаю, мы оба знаем, что она не собирается проявлять сигнет в этой комнате. Она бы уже сделала это, если бы это был ключ". Я бы не пожелал своему злейшему врагу взгляда, которым Ксаден смотрит на Даина. Это не гнев и даже не возмущение. Нет, он выглядит… раздраженным, как будто жалобы Даина ниже его достоинства, что, согласно нашей субординации, так и есть. "И да, у крыла есть более насущные дела для нее".

"Сэр, мне просто не нравится, что она и дня не проходит без хотя бы практики владения оружием, и как командир ее отряда…"

Он не знает, что Ксаден давал мне дополнительные занятия по владению оружием, пока мы спарринговали.

"Ради Данна." Ксаден вздыхает, призывая богиню войны. Он лезет в карман своего плаща и достает карманные часы, держа их на вытянутой ладони. "Подними их, Сорренгайл".

Я смотрю на этих двух мужчин и хочу, чтобы они просто разобрались между собой, но вероятность этого равна нулю. Ради целесообразности я упираюсь ментальными ногами в пол Архива. Бело-горячая сила струится вокруг меня, вызывая мурашки на руках и поднимая волосы на затылке.