Роза Иллиана (ЛП) - Швартц Ричард

Дезина слегка кивнула.

— Что совсем неудивительно: Орикс предупреждал меня, что майор Меча любит сам вершить свою судьбу.

— Отличный выбор слов чтобы намекнуть, что он не всегда выполняет приказы, — прокомментировала Асела. — Штаб-сержант лишь намекнула, но я полагаю, она предпримет отвлекающий удар, чтобы помочь королеве и её спутникам с побегом.

— А как понять то, что Гренски пишет о Лиандре и остальных?

— Они собирались заставить живущую на болоте ведьму произнести заклинание, которое перенесёт их прямо в подземное озеро в Лассандааре, защищающее храм с одного края, поскольку вход, который я использовала тогда, скорее всего, найти не удалось. Похоже, что частично они добились успеха, поток миров изменил свой курс. Однако, что с ними теперь, знают только боги. И потом еще эта ведьма.

— Ведьма, — задумчиво произнесла Дезина, затем пожала стройными плечами. — Ну и пусть, война иногда заставляет искать странных союзников. Возможно, она сможет быть полезной. — Она увидела, как Асела слегка покачала головой. — Нет?

— Гренски пишет, что озеро находится рядом с храмом Сольтара, который осквернили слуги мёртвого бога. Тогда понятно, почему они не нашли вход, должно быть, он ведёт прямо к этому храму.

— Прямо в сердце врага, — прошептала Дезина.

— И это еще не всё.

— Что ещё?

— Мне известна лишь одна ведьма, охраняющая тамошнее болото. — Это хранительница эльфов. Бальтазар однажды встретился с ней. Она потребовала, чтобы легион отступил, в противном случае она выпустит охраняемого ею на болоте змея и позволит ему напасть на легион. Легион никогда не отступает, и он должен был защитить узловую точку потока миров. Как Сова, Бальтазар мог бы пойти на какие-то сделки, договоры, всё, что угодно, что могло бы предотвратить или прекратить войну, ведь нашей целью было не уничтожение варваров. Но Бальтазар уже тогда находился под влиянием Малорбиана… и напал на ведьму! Как оказалось, это было ошибкой, поскольку хранительница оказалась гораздо сильнее, чем он думал, и почти равной ему по силе. Она смогла сбежать и после этого стала злейшим врагом легиона. Она поклялась уничтожить каждого из них… Ещё трижды он встречался с ней, каждый раз она терпела поражение, однажды Бальтазару даже удалось ненадолго захватить её в плен. Но ей всегда удавалось бежать, и каждый раз она срывала планы легиона, оставляя после себя одни разрушения. В последней битве между ними он снова попытался схватить её, но она предпочла самоубийство, прыгнув в такую глубокую расщелину, что не смогла бы выжить после падения. — Асела глубоко вздохнула. — И снова это Бальтазар, кто оставил нам злосчастное наследие, потому что, похоже, она всё-таки жива.

— Как вы сами сказали, он находился под влиянием Малорбиана, — нерешительно промолвила Дезина. — Это случилось давно, возможно, она простила нас.

— Вряд ли, — хрипло возразила Асела. — Бальтазар держал её в плену четыре дня. Малорбиан использовал его, чтобы совершить над хранительницей и её духом самые ужасные вещи. После этого она была близка к безумию или уже сошла с ума, что и было его целью! Нет, — сказала она, печально качая головой. — Она не знает, что Бальтазар был одержим, и, возможно, до сих пор думает, что он действовал так по приказу императора. Она ненавидит его и всё, что он представляет. Есть только один проблеск надежды: возможно, она ненавидит слуг этого мёртвого бога ещё больше, чем нас. Если же нет… если она выпустит змея и натравит его на нас… тогда даже Громовая крепость может пасть.

Дезина медленно кивнула.

— Так она выпустила того змея в те времена или нет?

— Нет, — тихо ответила Сова. — Не выпустила. Она сама была уже достаточно смертоносна. Поскольку нет никого, кто был бы искуснее в обмане, чем эта хранительница.

— А если она не та, кого вы имеете в виду? Может, это какая-то другая ведьма?

— Гренски получила вести о Бликсе через ворона. У хранительницы тоже был спутник, как раз такой ворон. Нет, — тихо произнесла Асела. — Это должна быть она. И, возможно, новости, которые получила Гренски, тоже были ложными, и Пятая рота направляется прямо в ловушку. — Она серьезно посмотрела на Дезину. — Мне нужно ваше разрешение, чтобы отправиться в Лассандаар после того, как я возведу портал, ведущий в столицу Южнестранья. Возможно, мне как-нибудь удастся исправить беспорядок, который оставил после себя Бальтазар.

Дезина покачала головой.

— Пока нет. Вы нужны здесь и незаменимы для империи — «И для меня», — подумала она.

— Я знаю, — вздохнула Асела, вставая. — Империя превыше всего.

После того как Асела закрыла за собой дверь, Дезина подошла к полке и взяла с неё книгу. Жестом она заставила стул, на котором сидела старшая Сова, вернуться к письменному столу, где он стоял раньше. Затем молодая императрица аккуратно положила книгу обратно на стул, так, как она лежала до визита.

Она опустила взгляд на книгу, покачала головой и расправила плечи. Предстояло ещё многое сделать.

Комнаты Фелтора и Аселы находились на том же этаже. Они были расположены рядом друг с другом и имели смежную дверь. Когда Дезина направлялась к лестнице, она обнаружила, что дверь в комнату Аселы слегка приоткрыта и из неё доносятся тихие звуки. Никто не мог войти в Совиную башню незаметно для Дезины, так что, судя по всему, это была Асела. Но это было странно, поскольку до сих пор Сова избегала свои старые покои, а разместилась в пустой комнате двумя этажами ниже.

Тихонько подойдя к приоткрытой двери, Дезина заглянула внутрь. Сова стояла посреди комнаты на коленях, уткнувшись лицом в подушку, и горько плакала. Дезина знала об очищении в храме Сольтара гораздо больше, чем полагала Асела: один из агентов Орикеса случайно оказался там во время её очищения и со слезами на глазах рассказал Дезине о том, какие страдания Совы почувствовал и что вынес из них.

Вот что было известно Дезине: каким бы острым не был ум другой женщины, какая-то её часть лишилась рассудка. Ещё Дезина долго обсуждала это с братом Джоном, он тоже присутствовал при этом чуде. Священник не хотел вдаваться в подробности очищения, но они и не интересовали юную императрицу. Однако то, что рассказал ей брат Джон, имело смысл: иногда, когда страдания слишком велики, разум укрывается в другом мире.

— Это простая, но гениальная стратегия, которую использует разум, чтобы со временем исцелить себя, — задумчиво объяснил ей старик. — Когда страдания становятся слишком сильными, нужно создать дистанцию, иначе они тебя сломят. Ты не можешь продолжать молоть одни и те же зерна! Поэтому она поступила отчаянно — разделила себя на две части. Та, которую постигла эта жестокая участь, и другая, которая возродилась после очищения. Возможно, это бала рука моего господина, и это он разделил её таким образом. Чтобы одна оказалась в прошлом и всё закончилась, а другая смогла получить новую жизнь. Так же, как по его обещанию, после ночи всегда следует день! Поэтому неудивительно, что сэра Асела говорит о своём прежнем «я» так, как будто его уже нет. Это избавляет её от ужаса воспоминаний и сохранит острый ум, чтобы она могла встретиться с тем, что принесёт будущее. — Сказав это, старый священник не смог сдержать вздоха. — Я порылся в старых книгах, чтобы узнать о ней побольше, и нашел отчёт священника, совершавшего обряд бракосочетания: сам император передал сэру Аселу в руки Совы Фелтора, а Бальтазар был свидетелем. Он поклялся защищать её мечом и щитом. Священник написал, что ему редко доводилось видеть такую любовь, которая связывала их.

Дезины было интересно, кого оплакивала Асела. Саму себя, Фелтора или даже Бальтазара, хотя она, очевидно, до сих пор не простила его? Могучие Совы старой империи всегда изображались сияющими и золотыми… Какие же ещё трагические события могут скрываться во мраке истории?

Дезина всегда чувствовала себя сиротой, но она больше не была одна, она нашла старого, мудрого человека — своего деда, а теперь и двоюродную сестру. Если Асела думала, что это не имеет значения, что это всего лишь случайность рождения, то она ошибалась. «Существует судьба, ничто не происходит с нами без причины», — подумала молодая императрица. Она вспомнила старую миниатюру, на которой эти трое были так счастливы. Для Бальтазара и Фельтора было уже слишком поздно, они сгинули в магии, но для Аселы оставалась надежда. Если бы Дезина могла помочь и вернуть её счастливый смех, она бы сделала это. Но сейчас, пожалуй, лучше было дать Аселе время, которое, по мнению брата Джона, ей было необходимо.