Ядовитый поцелуй (ЛП) - Смит Л.Т.

Она заходит внутрь и сразу же внимательно всё осматривает, проводя рукой по спинке коричневого кожаного дивана, на котором разбросаны подушки в чёрно-белом пятнистом узоре. Её взгляд задерживается на большом плоском телевизоре, висящем на стене. Затем она поворачивается к обеденному столу, стоящему перед панорамными окнами. Обойдя стол, Лилит замирает и смотрит на открывающийся вид. Перед ней раскинулся городской пейзаж: взмывающие ввысь небоскрёбы, чьи огни расцвечивают небо. Вдали мерцает река, отражая огни города. Внизу пульсирует ритм мегаполиса, движение машин, непрерывная симфония жизни посреди бетонных джунглей. Иногда доносится вой сирены – напоминание о том, что город никогда не спит. Этот вид никогда не перестаёт завораживать. В каждом здании, на каждой улице, в каждой части города скрыта история, ждущая своего часа.

Я подхожу к ней сзади, упираюсь ладонью в стекло рядом с её головой. Она поворачивается и вздрагивает от моей близости.

— Хочешь немного развлечься? — спрашиваю я.

— Развлечься?

Её вызывающие глаза смотрят на меня с озорством. Чёрт.

— Да, развлечься. Уже ночь, но для города еще рано. На улицах полно тусовщиков – пьяных, шумных и готовых опозориться на глазах у всех, — говорю я, не сводя с неё глаз.

— Я уже неплохо повеселилась сегодня. Это считается?

Я протягиваю руку, убирая прядь волос ей за ухо.

— О, еще как. И я планирую повеселиться с тобой ещё, прежде чем верну тебя домой.

Она отводит взгляд.

— Не уверена, что хочу домой.

— Ты замужем, — напоминаю я.

— Не по своей воле. Честно говоря, я жалею, что вообще вышла замуж за этого мужчину.

Я отступаю и прохожу по коридору в спальню. Сменив пиджак и обувь, выхожу обратно и вижу, что она всё ещё стоит у окна, любуясь огнями города. Я собираюсь устроить ей такую ночь, что она напрочь забудет о своем муже-уебке, и хорошенько трахнуть её, чтобы она никогда больше не вспомнила о нём. Не потому, что хочу оставить её себе – это было бы безумием.

— Готова?

— Конечно. Давай напьемся, а потом займемся грубым сексом, — говорит Лилит.

— Мне нравится, как это звучит.

8.Лилит

Дорогой Дневник,

Черт! Жизнь прекрасна, когда муж тебе изменяет!

Знаю, знаю – звучит странно.

Но посмотри, где я сейчас.

И с каким мужчиной.

Интересно, какими ещё способами он сможет довести меня до оргазма.

Наверняка их гораздо больше, чем известно моему мужу.

Мои руки качаются в воздухе, и я беззвучно шевелю губами, напевая слова песни – наверняка неправильно. Его ладони лежат на моих бёдрах, а губы касаются шеи, пока он двигается позади меня.

Это самое весёлое, что со мной происходило за долгое время.

Так приятно просто отпустить всё.

Быть свободной.

У меня такое чувство, что я могла бы убить человека, и Реон не стал бы меня осуждать.

Впрочем, возможно, это говорит во мне алкоголь.

И всё это так неправильно. Но почему тогда кажется чертовски правильным?

Реон притягивает меня обратно к своему телу, и я чувствую его эрекцию. Я поворачиваюсь к нему лицом, когда он прижимает наши тела друг к другу. Танцпол забит до отказа, люди толкают нас, но нам нет до них дела. Он наклоняется, но его губы не касаются моих. Мы танцуем, кажется, уже несколько часов.

— Мне нужен воздух, — говорю я.

Он кивает, сжимает мою руку и ведет нас прямо через толпу. Люди расступаются перед ним. Реон – настоящий мужчина, совсем не такой, как Девен. От него исходит власть и веет опасностью. У него такой зловещий вид, который сразу дает понять, что в нем нет ничего обычного. Думаю, именно этим он меня и привлек.

Как только мы оказываемся снаружи, Реон заводит меня в переулок, и прежде чем я успеваю спросить, куда мы идем, прижимает меня к стене. Его руки находят мою юбку, он задирает ее, легко сдвигая в сторону стринги. Палец скользит по клитору, и он медленно водит круги, пока его губы парят над моими, почти касаясь их.

И вот тогда я осознаю, что он ни разу не поцеловал меня.

— Ты – самая горячая штучка, которую я когда-либо видел.

Он наклоняется, проводя губами по моей щеке, а зубы впиваются в мою плоть – не так сильно, чтобы пустить кровь, но достаточно, чтобы я почувствовала жжение. Все мое тело словно заряжается током от его укуса. Я никогда не чувствовала себя более живой ни с кем другим. Прохладный ночной воздух овевает мою разгоряченную кожу, а холод кирпичной стены впивается в спину. Темный, завораживающий взгляд Реона держит меня в плену. В нос бьёт запах его одеколона с примесью виски.

— О, смотри-ка, грязная шлюха и ее кавалер. Можно и нам к ней, когда ты закончишь? — раздается у входа в переулок.

Я чувствую, как Реон замирает. Он убирает пальцы от клитора и с ухмылкой засовывает себе в рот. Его дыхание обжигает мои губы, когда он произносит:

— Ненавижу, когда меня прерывают.

Я слышу приближающиеся шаги, но он не отстраняется.

— Давай, мужик, покажи, что у неё под юбкой, — говорит другой, теперь уже совсем близко от нас, всего в нескольких шагах.

Реон наклоняется и шепчет мне на ухо:

— На твоем месте я бы закрыл глаза, Гусеница.

Затем он отстраняется и поворачивается. Только теперь я замечаю двух мужчин в кожаных куртках, с бутылками спиртного в руках – один из них держит нож, на который падает свет из конца переулка.

Я должна бы сейчас бояться. Я стою в тёмном переулке с тремя мужчинами – двумя совершенно незнакомыми и одним, которого едва знаю.

— Если просто уйдёшь… — начинает тот, что с ножом, но обрывает фразу, когда его взгляд падает на меня.

Я чувствую, как он раздевает меня взглядом, и это ощущение не такое, как от взгляда Реона; его глаза горят восхищением, а этот человек смотрит грязно, с каким-то болезненным интересом.

— Конечно, вы хотите трахнуть ее? — спокойным тоном спрашивает Реон, бросая на меня взгляд через плечо. Мое сердце начинает биться чаще.

— О, мы хотим куда большего, — тот, что без ножа, лысый, смотрит на меня и кивает.

— Она действительно вкусная. И, чёрт, её киска такая тугая. Наверное, лучшая из тех, что у меня были, — говорит Реон, и от его слов у меня учащается пульс, а брови хмурятся.

— Блядь, мужик, перестань нас заводить. — Тот, что с ножом, опускает руку и поправляет член через штаны.

Я стою неподвижно, не понимая, что происходит.

Меня сейчас вырвет.

Это всё ловушка? Реон хочет моей смерти? Или, что ещё хуже… чтобы меня изнасиловали?

Конечно, нет. Правда?

Хотя, с другой стороны, я не знаю его.

Не самый разумный мой поступок.

Но вот я здесь…

Я никогда не утверждала, что умна.

Возможно, я сама виновата. Рассказала ему о своих тёмных мыслях, и он решил устроить это, чтобы напугать меня, заставить переосмыслить их? И хотя я против того, чтобы руки этих двоих прикасались ко мне, я всё ещё очень хочу посмотреть, как они истекают кровью.

— Ладно, может, ты получишь то, что останется от неё, когда мы закончим, — говорит кто-то из них. Думаю, это был лысый, потому что он роняет бутылку на асфальт – та разбивается, и остатки спиртного растекаются по земле к моим ногам. Я слежу за ней взглядом, прежде чем снова поднять глаза на происходящее. Парень делает шаг в мою сторону, но Реон всё ещё преграждает ему путь. Тот, что с ножом, наблюдает, отхлёбывая из бутылки и сжимая лезвие. Атмосфера накалена, адреналин пульсирует в моих жилах, пока я оцениваю ситуацию, разворачивающуюся передо мной. В глазах Реона опасный блеск, который я успеваю заметить мельком, когда другой мужчина делает шаг вперёд, и его намерения становятся очевидны.

— Я ведь не говорил, что люблю делиться, — Реон хитро усмехается и бросает на меня взгляд. — Закрой глаза, сейчас же, Гусеница, — приказывает он, и я осознаю, что алкоголь испарился из его организма. Словно его и не было. Теперь передо мной стоит мужчина, кажущийся куда более опасным, чем оба этих незнакомца.