Скверная жизнь дракона. Книга седьмая (СИ) - Костенко Александр

— Давай, утырок, испорти моё имущество. Имущество ксата, магессора Настрайской магической академии, и сулина Всеобщей Церкви, — я развёл руки в стороны, откидывая края плаща и выставляя участки голубой паранаи с белыми символами. — Сделай это, утырок. И я лично, прежде чем тебя обезглавить, оторву тебе яйца и заставлю их сожрать.

— Да я же пошутил…

— Держи язык за закрытым ртом, шут. Пока я здесь, твой язык служит затычкой для твоей же задницы. Или ты что-то имеешь против сказанного мной? Хочешь сказать, что я в чём-то неправ? Что оскорбил тебя? Ну так давай кровь! Прямо сейчас, давай, — я пальцем показал на умника. Тот стушевался, молча замотал головой и поднял руки, как бы отказываясь от всех своих слов и возражений. Я показал на Утару. — Стрела разбойника, дикий зверь, напавший монстр. Доля авантюриста прискорбная. Но она — моё имущество. И кто подстроит его порчу, тот будет отвечать по всей строгости. Клянусь, я этого утырка из-под земли достану. А обратно закопаю по частям.

В гильдии повисла тишина, никто не пытался мне возразить или перечить. Все искоса поглядывали на шутника, сидевшего с бледным лицом и мельтешащим взглядом, выискивая путь к побегу.

Дальше всё прошло чуть быстрее, я записал Утару на получение навыка «Чувство магии», заплатил за обучение графскими расписками и вышел из гильдии. Девчонка отправилась следом за мной.

— С-спасибо, — проговорила девка, робко глянув на меня.

— Не обольщайся, — я удержался, чтобы не обозвать Утару нехорошими словами. — Всё запомнила?

— Через неделю обучение.

— Пошла исполнять задачи, — скомандовал я. Магическая татуировка на шее девчонки моргнула красным, Утару на мгновение скривило от боли, и она помчалась в сторону уже её бывшего жилья.

Именно из-за случившегося в гильдии, а ещё из-за разговоров со столяром о заказе мебели, и с местным магом о новых условиях запитывания сигнального контура, и выяснением в ратуше о заказе дров и угля — из-за всего этого вчера вечером я только и смог, что устало рухнуть на стул около камина и откупорить бутылку вина. И буквально через минуту вернулась Утара. Она принесла вещи свои и трёх парней — и на этих же вещах провела ночь в комнате для слуги, пользуясь ими как лежанкой.

Под утро девчонка начала ныть о затёкших плечах, но мой приказ организовать завтрак отрезал любые возмущения о нелёгкой судьбе. Утара сама выбрала её, нечего рот открывать по пустякам.

После завтрака в дверь постучали. Пришёл слуга графа в компании двух мужиков. Граф, якобы, многое предусмотрел из случившего за последние дни и счёл необходимым предоставить мне небольшую помощь. Мужики перетащили кровать в комнату для слуг — в ближайшую ночь я буду на ней спать, а там её займёт Утара и будет дожидаться столяра с заказанной мебелью.

Перед уходом слуга передал меч Утары, которым она пользовалась, и послание от Рания. Он успокаивал меня не бояться гильдии авантюристов и вольных наёмников — очень скоро в гильдии сменится глава.

— Всё остальное для работы добудешь сама, — я передал меч Утаре. Та взяла его в дрожащие руки, отказываясь понимать произошедшее.

— Я могу… Зачем я… Что со мной будет дальше? — спросила девчонка заплетающимся языком.

— Ты тупая? Мои вчерашние слова забыла?

— Нет, я помню, хозя… — прервалась Утара, увидев, как я потянулся к кинжалу. — Я хотела сказать, господин. Я помню ваши слова, господин. Я… Я только…

— Значит — тупая. Твоя задача, Консерва — оберегать дом и мои вещи. А ещё быть авантюристом и сделать так, чтобы в будущем я не тратился на услуги магов. Что в этих словах непонятного?

— Нет, я понимаю всё, — Утара закивала и прижала меч к груди.

Я сел на стул в гостиной, вальяжно откинулся на спинку. И жестом поманил Утару в центр комнаты. Девчонка послушно исполнила приказ, всё так же держа меч у груди. Несколько секунд я с намёком косился на оружие, прежде чем остроухая отнесла меч в комнату, а по возвращении она так вообще нагло попыталась притащить с кухни второй стул, для себя. Но не оставило и шанса моё замечание, что в этом доме только один разумный в праве решать, когда и кому садиться и стоять.

Собираясь воспользоваться девчонкой и уменьшить количество пробелов в знаниях — я приказал Утаре держать в себе сегодняшний разговор со мной, никак и никому о нём не рассказывать. И начинать выкладывать всё о произошедшем несколько дней назад.

Всё обстояло примерно так, как и сказал Каир в лесу. Но беспокоил уверенный тон пацана, что я как-то смухлевал на процедуре дознания. Утара причин не знала, всё решил Каир. Это случилось в один из дней, когда я закончил обучение первого года и уехал, а ребята только прибыли в Магнар и обживались в городе. Они узнали о произошедшем и Каир едва справлялся с обязанностями лидера в группе, всё порываясь бежать в приют, чтобы тот не закрылся, хотел даже к местному властителю податься хоть в рабство, лишь бы это помогло спасти приют. И тогда же они узнали про историю, как некто в фиолетовом плаще дал денег нищему и сказал, что ксат кого-то убил. А спустя несколько Каир пошёл на встречу с Нотом и Галисом, обсуждать будущее, и вернулся разъярённым от злости оруком. Пацан не вдавался в подробности, но клятвенно уверил, что это именно ксат убил ту хозяйку магазина.

— Что именно сказали Нот с Галисом? — спросил я, но, как оказалось, Каир никому ничего не объяснил. — После моего убийства вы что собирались делать? Идти до Настрайска?

— Да. И вернуться в Магнар.

— Кто-то ещё о вашем плане знал?

— Нот и Галис знали только, что мы хотим осенью приехать. Каир им говорил, чтобы ждали нас к концу второго месяца.

— Какое-то сообщение вы должны были им отправить?

— Нет, — предельно чётко и ясно ответила Утара, магическая печать на её шее осталась тускло-синей. Я раздражённо потёр переносицу, предвкушая головняк в Магнаре. Клятва Налдаса в лог-файле, Нот с Галисом не могли меня подставить. Но и девчонка не врёт.

Понимая, что ничем хорошим происходящее мне не грозит, я лишь устало вздохнул, подкинул в затухающий камин несколько поленьев, и посмотрел на Утару как на невменяемую дуру.

— Что за херню вы несли про поедание детей?

Глава 5

Часть 2

Если из Трайска я выехал, откровенно закопавшись в собственные мысли и практически игнорируя происходящее в караване — то во Фраскиске совсем раскис.

Ждать отправки отряда разведки пришлось три дня, я всё время читал книги по истории развития зельеварения и медленно сходил с ума. Только это может объяснить, почему на второй день я принялся бродить по городу, пока не нашёл в его южной части высокий четырёхметровый каменный забор, десятиметровой санитарной зоной отделённый от ближайших зданий. За забором прятались несколько зданий и деревьев, и широким квадратом он занимал больше гектара земли. На всей протяжённости серо-жёлтой каменной кладки нашлась только одна дверь: широкая, в обхват руками; с прорезью в центре, закрытой изнутри ставней; и массивным железным кольцом вместо ручки, одновременно служившим и дверным звонком.

Я потянул руку к кольцу, но не взялся. За этой стеной ксаты со своей жизнью и судьбами, и мне не ведомо, что вообще там происходит. Летающих тварей, драконов, я не боялся: запретов у меня больше нет, старые маразматики на острове сами сказали, что считают меня за простого разумного и приказывать не могут. Но, даже так, заходить в священную миссию ксатов я не решился.

Скорее всего — именно страх заставил меня уйти, вернуться в отель и засесть за книги. Но я постоянно отвлекался и мысленно возвращался к той широкой двери с прорезью. Даже спустя неделю в голове эхом звучат слова Утары. Девчонка не уточняла, про какой именно пункт договора между ксатами и церковью говорила, но я не знал только одного из десяти. Девятого. Ксаты могут принимать в священные миссии сирот и отказников, но всегда не старше двух лет. Чаще всего к широкой двери с прорезью приносят новорождённых местные шлюхи и бедняки, и подкидывают ночью, чтобы никто не видел.