И тогда я искренне порадовался этому.
Потому что не важно, насколько искусным воином был Брайан, – воспротивься он сейчас приказу королевы, единственным исходом стала бы его гибель. А шаткие остатки моего разума не выдержат его смерти.
Поэтому, когда Нура приказала сиризенам доставить заключенного обратно в Илизат, я не сопротивлялся.
Нура снова отвернулась к окну и не смотрела ни на кого, пока меня уводили. Брат неотрывно глядел мне вслед.
* * *
Сражение тяжело отразилось на Аре. Башни устояли, но, оглянувшись, я заметил, что на верхних этажах Башни Полуночи выбито еще больше окон. Все пространство вплоть до берега устилали трупы. Охранявшие меня сиризены выглядели подавленными. Я не видел этих двоих раньше. Одна из стражниц двигалась как-то странно, неуверенно, будто постоянно опасаясь на что-то наткнуться. Красные шрамы на месте ее глаз выглядели совсем свежими. На вид я бы дал ей лет восемнадцать, и то с натяжкой.
Явно новенькая. Интересно, скольких сиризенов заставили завершить обучение раньше срока?
Колибри. Слово ни с того ни с сего всплыло в голове – еще один осколок бесполезного воспоминания. Раньше так называли сиризенов, потому что те передвигались размытыми тенями, выставив перед собой копье наподобие клюва. И при каждом ударе их форма спереди покрывалась кровью.
Сейчас, когда я наблюдал за спотыкающейся девушкой, прозвище казалось особенно жестоким. Колибри были крошечными и хрупкими, но все же птицами, а она явно еще не научилась летать. В следующий раз, когда на берегах Ары снова возникнут эти жуткие чудовища, ее просто раздавят. Мне стало безумно жаль молодую воительницу, и я даже не сопротивлялся, когда она подвела меня к берегу, а затем переправила через стратаграмму обратно в тюрьму.
Илизат, как всегда, встретил меня с распростертыми объятиями. Сегодня там царило странное спокойствие. Никаких галлюцинаций, никакого шепота. Я прилег посреди камеры. Тело налилось тяжестью. Раны уже затянулись – Вилла постаралась как следует, – но мышцы все равно протестовали против каждого движения. И голова… Головная боль сводила с ума: вернувшиеся воспоминания словно вырубали из черепа киркой.
По непонятным причинам меня охватила злость. Злость из-за всех смертей, свидетелем которых я стал сегодня. Злость на королеву за то, что снова отправила меня в тюрьму. Злость на себя за всех, кого не смог спасти, в том числе и самого себя. И даже на Брайана я злился, хотя причины этого бесследно ускользали.
Не знаю, сколько времени я так пролежал, прежде чем услышал знакомый скрежет каменной двери.
– Здравствуй, Макс.
– Зачем ты пришла? – спросил я, не двигаясь с места.
Мне не ответили. Наконец я не выдержал и сел. Нура стояла у стены, скрестив на груди руки.
– Зачем ты пришла? – повторил я.
– Ты получил серьезные ранения. Хотела убедиться, что ты не собираешься тут умирать. Ты слишком важен для нас.
Я бросил на нее взгляд, который ясно говорил, что я вижу ее притворство насквозь.
– Ты узнал Брайана, – сказала она.
– Узнал.
– Значит, ты вспомнил…
– Достаточно.
Наглая ложь. Воспоминаний явно было недостаточно. Но я заметил, как сильно смутилась Нура, услышав мой ответ. Видимо, наше прошлое хранило много такого, что она предпочла бы и дальше скрывать от меня.
– Понимаю. Тебе не нравится, что теперь я помню, кем ты была раньше, – рассмеялся я.
Ни один мускул на ее лице не дрогнул, но я понял, что угадал.
– Не будь таким самоуверенным. Ты так сильно ненавидишь себя за прошлое, что выбросил эту часть жизни из головы. А я не боюсь заглянуть в глаза своему прошлому.
– Ты даже мне в глаза смотреть боишься.
Она тут же встретилась со мной взглядом, словно принимая вызов.
– Брайан ушел? – поинтересовался я.
– Нет. Он, мягко скажем, не в восторге от твоего… положения, но он согласился остаться и сражаться за свою страну. Он поступил так, как я и предполагала.
Все правильно. Я с трудом мог связать между собой только что обретенные воспоминания, но даже самые разрозненные из них объединяло одно: Брайан великолепно владел военным ремеслом и любил его больше всего на свете.
– Отлично. Большая удача для аранской армии.
– Верно.
Повисла долгая тишина, во время которой мы просто рассматривали друг друга.
– Сегодня в сражении участвовал мальчик, – наконец сказал я. – Блондин. Соларий, из действующей армии. Его ранило, но я отвел его к целителю. Парнишку зовут Моф.
Нура нахмурилась.
– Моф, – повторила она странным тоном.
– Нелепое имя. Я просто… – Я прочистил горло. – Ты не знаешь, он выжил?
– Нет. Я не знаю.
– Он еще слишком юн, чтобы сражаться.
– Уверена, многие и моложе его сейчас носят форму.
– Ты считаешь, что это правильно?
Она рассмеялась хриплым, безобразным смехом:
– Нет. Конечно нет, Макс. Все, что сейчас происходит, неправильно. С начала этой войны погибли тысячи аранцев. Тысячи. А треклятый король фейри еще даже не ступил на наш остров. Он не исчерпал и малой доли своих возможностей. Ты думаешь, я не понимаю всей тяжести нашего положения?
Она сжала кулак и приложила к груди, над сердцем, словной для большей убедительности.
Тысячи. Конечно, я мог в общих чертах представить, насколько плохо обстоят дела, основываясь на увиденном около Башен в те редкие дни, когда Нура вызывала меня из Илизата при дневном свете. Сегодня я разглядел разрушения в городе. Я видел, как чудовища разрывают солдат пополам, будто лист бумаги. Если подумать, я сам чудом избежал подобной участи.
Честно говоря, я ей верил. Не оправдывал ее поступки, но верил ей.
– Зачем ты пришла? – снова спросил я.
Нура глубоко вздохнула и медленно выдохнула:
– Я пришла, потому что хочу, чтобы ты понял, как сильно нам нужен.
– Почему именно я?
Я так и не смог найти ответ на этот вопрос.
Бесчисленное количество раз Нура вызывала меня из Илизата и отдавала в руки Вардира для опытов. По растущему отчаянию королевы я видел, что она во мне нуждается. Но я не понимал почему. Почему я так важен? Что есть такого во мне, чего нет ни у кого другого?
Я никак не мог подобрать этот кусочек головоломки.
Нура бросила на меня взгляд, говоривший то, чего ей явно не хотелось произносить вслух.
– Скоро Вардир опробует на тебе измененный процесс, – сообщила она. – Я пришла сюда, чтобы на коленях умолять тебя помочь нам.
– Почему ты уверена, что я смогу помочь? Не то чтобы я намеренно мешаю опытам Вардира.
Я удержался и не стал добавлять, что определенно бы так и поступил, если бы мог.
– Ты вспомнил Брайана.
– Какое это имеет отношение к остальному?
Нура поджала губы. Она явно колебалась, прежде чем ответить, словно не желала раскрывать какую-то тайну:
– Вардир считает, что мы не можем добраться до твоей силы, потому что ты запер ее внутри себя. Твоя собственная связь с магией разорвана.
– Великолепно, учитывая, что именно из-за тебя я стал таким.
– Не собираюсь приводить доводы в свою защиту. Я не стыжусь того, что сделала с тобой, но и доказывать свою правоту не считаю нужным. Да, скорее всего, именно из-за меня тебя приговорили к заключению в Илизате. Но что случилось с твоим разумом? Я не имею никакого отношения к твоим внутренним проблемам.
– Нура, – позвал я, когда она начала отворачиваться.
Королева замерла.
Возможно, мне стоило оставить этот вопрос при себе. Я даже не знал, как его сформулировать.
– Что произошло? – наконец спросил я. – С нами?
Она долго молчала, стоя ко мне спиной.
– Я любила твою семью. Не важно, как я поступила с тобой. Не важно, что мне пришлось сделать с тех пор. Я любила твоих родных.
Не успел я ничего добавить, как стена раздвинулась и Нура исчезла в проеме.
Глава 11
