Он сложил крылья и внимательно оглядел нас:
– Глупо было не убежать, как я говорил.
– Там, в лагере, – выдавила я, – ты остался, чтобы помочь? Кто-нибудь…
Да можно ли вообще задать последний страшный вопрос вслух?
В выражении лица Ишки что-то смягчилось.
– Многим из твоих людей удалось спастись.
Многим. Не большинству. Не всем. Можно ли испытывать облегчение?..
– Если ты не вернешься к повстанцам, они фейри интересовать не будут. Ты намного более важная добыча.
Странные у Ишки были способы утешения. Он сунул руку в карман мантии и вложил мне в ладонь стеклянный флакон:
– Выпей.
Я с удивлением уставилась на склянку. Размером с мою ладонь, с мерцающей серебристой жидкостью внутри.
– Что это?
– Средство поможет спрятать тебя – его – от фейри. Способ не идеальный, но придется смириться с несовершенством.
Такого объяснения для меня оказалось достаточно. Я откупорила флакон и одним глотком выпила содержимое. Тут же об этом пожалела – внутренности жгло, будто я проглотила огонь.
– Правда, я не знаю точно, как на это средство реагируют люди, – задумчиво произнес Ишка. – У нас оно вызывает желудочные колики.
Как мило. Я убрала флакон в карман и протянула ему руку:
– Что это такое?
– Это… – Он запнулся, словно не мог подобрать слова. – Искатель.
– Искатель?
– Такой инструмент. Как компас. Ключ, который ведет к другим… вещам.
– Каким вещам?
Слова из Ишки приходилось тянуть клещами. Может, если жизнь длится шестьсот лет, то умение вести беседу понемногу теряется?
– Ты же знаешь, как работает магия, – неохотно продолжил фейри. – Она похожа на подземные реки, текущие в глубине нашего мира и несущие потоки различных материй. Магия солариев, вальтайнов и магия фейри.
– И есть еще более глубокие уровни, – добавила я.
– Да. – Ишка согласно кивнул. – Глубинная магия, с которой ты все еще связана, несмотря на то что связь была разорвана и сшита заново. Тот самый пласт, из которого черпал твой возлюбленный… из которого черпал Решайе.
Он редко называл Решайе – Эф – по имени. Казалось, он не знал, какое из имен использовать.
– Но магия гораздо более многогранна, чем эти четыре уровня. Никто не знает, сколько различных течений скрывается под поверхностью нашего мира и на что они способны. Даже масштабные эксперименты, которые проводят люди и фейри, чтобы получить доступ к более глубоким источникам, позволяют дотянуться лишь до толики существующей силы. И в течение многих лет, даже тысячелетий, фейри не особо интересовались этими силами. Люди всегда стремились к новшествам. Мы же считали подобные опыты ересью и противоестественными изощрениями. Так продолжалось до тех пор, пока к власти не пришел Кадуан. Он первым понял, как можно использовать магические открытия для укрепления цивилизации фейри и помощи нашему народу – покончить с голодом, лечить болезни, даже развивать искусство и музыку.
Несмотря на все случившееся, когда Ишка говорил о Кадуане, в его голосе звенело восхищение.
– Пятьсот лет назад люди истребляли наш народ, и делали они это в поисках силы. В частности, они искали легендарные источники глубинной магии, которые сейчас мы называем леярами. Они сами не знали, что именно ищут, но понимали, что могут обрести силу, позволяющую побеждать в междоусобных войнах. И когда они… – Голос Ишки дрогнул. – Когда они нашли другой способ – Решайе, они прекратили поиски. Они получили необходимую силу. Но это не значит, что легенды, которые привели людей к нам, лгали. Все время своего правления Кадуан неустанно стремится к новым знаниям, и леяры не стали исключением.
Я пыталась разобраться в сказанном:
– И оказавшийся у меня артефакт – один из способов найти эти… эти источники магии.
– Мы считаем, что да. За последние несколько месяцев интерес Кадуана к пластам глубинной магии усилился. Пока я состоял в ближнем окружении короля, нам не удалось их обнаружить. Но мы знали, что с помощью такого ключа шансы значительно увеличатся.
Я опустила взгляд на свою руку. Узор не вызывал никаких ассоциаций ни с ключом, ни с компасом. Просто прилипший к коже металл.
– И что же нам теперь делать?
– Этот инструмент не должен попасть в руки Кадуана, – твердо заявил Ишка. – Ни при каких обстоятельствах. И хотя я не очень понимаю, что именно артефакт собой представляет, почему он так на тебя отреагировал и как его использовать, я точно знаю, что это ключ, который поможет фейри найти и использовать источники глубинной магии. И вполне возможно, что единственный шанс победить Кадуана – обнаружить их раньше.
– То есть ты предлагаешь применить эту силу нам самим. – На лице Саммерина застыло скептическое выражение. – Только нам.
Ишка смерил его холодным взглядом:
– Представь, чем обернется эта война, если одна из сторон завладеет подобной мощью. Кадуан больше всего на свете жаждет стереть ваш род с лица земли. Ваша королева уже не раз доказывала, что готова спалить мир дотла, лишь бы спасти свою страну. Представь, что будет, если один из них или, что еще хуже, они оба смогут в буквальном смысле слова перекроить реальность под свои нужды. Нам не нужно использовать артефакт. Будет даже лучше, если удастся его уничтожить. Но ключ определенно не должен попасть ни к аранской королеве, ни к Кадуану.
Саммерин слушал его молча, явно обеспокоенный картиной возможного будущего, которую нарисовал Ишка. Меня его слова тоже встревожили. Я осознавала, на что готова пойти Нура ради победы. И хотя короля фейри я знала только по рассказам Ишки, я видела, что он сотворил с Арой, видела создаваемых им монстров. Я чувствовала его ярость, когда проникла в разум Макса, чтобы разорвать установленную между ними связь.
Ишка был прав. Если хоть один из правителей получит настолько разрушительную силу, нашему миру может прийти конец.
Но еще до всех этих мыслей в голове появилась другая.
Мысль о каменной тюрьме на аранском берегу. Я подумала о стенах, которые так и не удалось разрушить, несмотря на все усилия. Насколько проще все станет, если я получу подобную силу…
Абсолютно эгоистичная мысль, но я не чувствовала стыда.
«Ты-то хотела спасти мир, – сказал мне однажды Макс. – А я – только тебя».
Сейчас его слова отдавали горькой иронией. Он считал, что для меня нет ничего важнее, чем мои люди, мои цели, мой долг.
Но он ошибался. Кое-что оказалось намного важнее.
– Ты прав, – сказала я Ишке. – Мы не должны допустить, чтобы Кадуан или Нура заполучили эту силу. Так что, полагаю, нам придется отыскать ее самим.
Ишка выглядел весьма довольным моим решением. Если бы он только знал!..
– Фейри продолжат охотиться за тобой, – предупредил он. – Ты должна это понимать. Будет неразумным возвращаться к твоему народу.
Конечно нет. Я не стану подвергать мятежников риску. Мелькнула мысль о Сереле, и я поборола непреодолимую волну грусти. При последней встрече я была так зла на него. А вдруг мы и вовсе больше не увидимся?
– Но ты все же пролетишь над лагерем? – спросила я немного резче, чем намеревалась. – Ты узнаешь, что с повстанцами?
– Да, – торжественно пообещал Ишка. – Так и сделаю.
Я кивнула и повернулась к Саммерину:
– А ты по-прежнему уверен, что хочешь остаться?
– Конечно, – ответил он, всем видом показывая, что мне в голову пришел нелепый вопрос.
Несмотря на все услышанное, целитель выглядел на удивление спокойным. В тот момент его невозмутимость казалась мне самым желанным подарком на свете, и я с трудом подавила желание его обнять.
Вместо этого я перевела взгляд на свою руку и разбегающиеся по ней золотые жилки. Померещилось или очертания узора поменялись? Вроде он стал больше, но я утверждать не могла.
– Я ничего не чувствую, – сказала я. – Если это какой-то компас, то я не знаю, как им воспользоваться.
– Я тоже не знаю, – кивнул Ишка. – Но я знаком кое с кем, кто, возможно, нам поможет. Мы пойдем на север.
