– Мы убьем Тисаану и Максантариуса?
После минутного колебания Кадуан ответил:
– Да. Возможно.
Я никак не могла подобрать название чувству, которое вызвал у меня его ответ. Сожаление? Неуверенность?
Они бросили тебя. Издевались над тобой. Использовали тебя в своих целях.
Но… в них также жила любовь. Когда-то они делили со мной душу. Даже сейчас я чувствовала, что в них осталась частица меня, а во мне – их. Но чего стоила наша связь по сравнению с ужасами, которые пришлось пережить Меджке и бесчисленному множеству других фейри?
Я с легкостью утопила любовь в ненависти.
– Твой план подразумевает смерть аранской королевы? – спросила я.
На сей раз колебаний не было.
– Да.
Я бросила последний взгляд на разгром вокруг и помост в засохшей крови.
Я не могла отомстить отцу за то, что он украл у меня. Не могла отомстить сотням и тысячам других людей, которые издевались надо мной на протяжении нескольких веков. Не могла сжечь их кости.
Но здесь и сейчас смерть аранской королевы казалась достаточным возмездием.
– Согласна, – произнесла я.
Одно лишь слово, но во рту оно отдавало кровью. На языке растаял вкус мести.
Глава 19
МАКС
Я был немного удивлен, что Селла не вышвырнула нас на улицу без лишних разговоров.
Но нет, она же не зря была настоящей аранской леди. Поэтому она гостеприимно пригласила нас войти, сразу же распорядилась приготовить комнату для гостей, дала нам возможность привести себя в порядок и сообщила, что ужин почти готов. Она вела себя холодновато, но вежливо, хотя – по понятным причинам – наш визит привел ее в полнейшее замешательство.
Я держал язык за зубами, пока мы с Брайаном не остались наедине, чтобы переодеться.
– Ужасная идея, – прошипел я, как только за нами захлопнулась дверь.
– Другой нет.
Я открыл рот, чтобы выразить сомнение, но хмурый взгляд брата остановил меня.
– Получается, ты помнишь Селлу? Ты же потерял память…
– Конечно, я ее помню.
Много лет назад Селла была возлюбленной Брайана. Хотя даже в молодости у того имелось всего три выражения лица и ни одно из них я не назвал бы теплым, тем не менее все знали: Селлу он обожает. Да и как ее было не любить? Добрая, талантливая, красивая девушка из хорошей семьи. Родители одобряли их отношения и ждали, что она станет идеальной леди Фарлион. Все шло как по маслу.
А потом… Тут я столкнулся с провалом в памяти.
– Я так понимаю, свадьба не состоялась?
– Нет, не состоялась. – Брайан насупился и отвел взгляд.
– Почему?
– Одевайся. И прикрой свои татуировки. – С этими словами он захлопнул за собой дверь.
Я сделал все, что мог. С тех пор как я покинул Илизат, в зеркало мне глянуть еще не случалось, и в глубине души я этому даже радовался. Неудивительно, что Селла смотрела на нас так подозрительно. Смена одежды и бритье помогли, хоть и незначительно. Я застегнул воротник и рукава, чтобы скрыть вытатуированные стратаграммы, но местами черные круги все же виднелись. Со знаками, наколотыми на кистях, а также с отметкой Илизата на ладони поделать и вовсе ничего было нельзя.
Брайан посмотрел на меня неодобрительно, но в ответ я мог только пожать плечами. Чего еще он ждал?
Тем не менее я разделял его беспокойство. За обеденным столом я старался не держать руки на виду, но, когда нам подавали ужин, поймал долгий, пристальный взгляд повара, который мне очень не понравился. Как будто тот пытался вспомнить, откуда ему знакомо мое лицо.
Для такой большой усадьбы слуг оказалось довольно мало, хотя я бы предпочел, чтобы их не было вообще. Мы с Брайаном переглянулись – молчаливое подтверждение, что мы думаем об одном и том же.
Селла тоже, вероятно, заметила любопытство в глазах слуг, и по ее приказу они вышли, плотно закрыв за собой дверь, и оставили нас в тускло освещенной столовой в неловком молчании.
Я без промедления приступил к еде. Вознесенные над нами, я и забыл, какой вкусной она бывает! Настолько вкусной, что висящая над столом ощутимая неловкость сразу же отошла на второй план. Конечно, в Илизате меня кормили, но тамошняя пища годилась лишь для того, чтобы не умереть от голода.
Брайан первым нарушил тишину:
– Спасибо, что приютила нас.
– Не за что. Я не могу отказать в помощи старым друзьям. Даже спустя столько лет.
Она не скрывала лед в голосе, продолжая изучать взглядом нас обоих.
– Глубоко признателен тебе, Селла.
Услышав почти ласковую интонацию, с которой он произнес ее имя, я невольно перестал жевать, а брови сами поползли вверх.
На секунду показалось, что передо мной все тот же влюбленный подросток.
Но веселое изумление сразу же сменилось беспокойством. Придя сюда, мы подвергли Селлу немалому риску.
– Мы уйдем завтра на рассвете, – продолжал Брайан. – Так что побеспокоим тебя всего несколько часов.
– Понятно, – ответила Селла, церемонно отправляя в рот кусочек еды. – Тогда не будем терять времени на светскую беседу.
Она всегда была умной. Тон ее голоса говорил сам за себя. На самом деле она имела в виду, что не будет задавать вопросов, ответов на которые ей лучше не знать.
Хорошо.
Брайан окинул взглядом комнату. Стульев за столом хватило бы еще на несколько человек, но накрыто было только на троих.
– К нам еще кто-нибудь присоединится?
Боже, Брайан, какой хитрый ход.
– Нет, сегодня мы ужинаем втроем, – одними губами улыбнулась Селла.
Казалось, Брайан очень хотел что-то ответить, но сдержался.
Ужин прошел быстро. К натянутому, неловкому разговору я почти не прислушивался. Мне и раньше плохо давались светские беседы, а разрушенная психика, пытки и проведенное в изоляции время отнюдь не улучшили навыки общения.
Когда с едой было покончено, Селла встала из-за стола:
– Если желаете, можно перейти в библиотеку и выпить чая.
Она еще спрашивает! Да за чашку чая я убить готов.
Селла подвела нас к высоким дверям из красного дерева и пригласила внутрь. Комнату заливал свет заходящего солнца, за большими окнами раскинулись пастбища, а где-то вдали угадывалось море. Вдоль стен от пола до потолка вытянулись книжные шкафы, посередине комнаты стояло несколько диванов и кресел. Между ними на полу, склонившись над книгой, сидела девочка. При нашем появлении она подняла голову, и я с трудом удержал готовое сорваться с губ ругательство.
С лица десятилетней девочки на меня смотрели почти черные глаза Брайана. На ее плечи падали темные кудри, щеки слегка обгорели на солнце.
Сходство было поразительным.
– Простите, – сказала девочка, поднимаясь на ноги. – Я не знала, что вы пойдете в библиотеку.
– Тебе не за что извиняться, милая, – ответила Селла. – Мы ненадолго.
Поцеловав девочку в лоб, она положила руки ей на плечи. Ребенок с любопытством нас разглядывал.
Брайан, как ни странно, выглядел совершенно невозмутимо. Селла тоже.
Почему я единственный реагирую так, как и положено в подобной ситуации?
При этом смотрела Селла исключительно на моего брата.
– Это Аделина, – непринужденно произнесла она.
Наступившая затем тишина тянулась очень долго. Не говоря ни слова, Брайан переводил взгляд с бывшей невесты на ребенка.
Мне становилось все более неловко, и я решил прервать молчание:
– Рад познакомиться с тобой, Аделина.
Мои слова, казалось, вывели Брайана из транса.
– Прошу прощения, что вторглись к тебе, – вежливо произнес он. – Мы будем очень признательны, если ты уступишь нам на время библиотеку.
– Конечно, меня совсем не затруднит, – ответила Аделина приятным, слишком учтивым для ребенка голосом воспитанной девочки из хорошей семьи.
Селла с улыбкой снова поцеловала ее в макушку и отправила восвояси. На прощание Аделина пожелала спокойной ночи и скрылась на лестнице, оставив нас в удушающей тишине.
