Следующий (СИ) - Агишев Руслан

— А она согласна? — Марк кивнул на мачеху.

— Согласна, конечно же, согласна, — ответила за нее баронесса, даже не глядя на подругу. — Куда она денется? Говори.

— Я про все забуду, как будто ничего и не было. Про этого черта скажем, что грабитель, и чудом все обошлось. Вы в свою очередь даже косо в мою сторону смотреть не будете. Договор?

Марк, волнуясь, протянул руку, на которой тут же стала вырастать золотистая чешуя. Утолщались на глазах пальцы, из которых уже лезли мощные когти.

— Вот даже как, — Валери вздрогнула, а в ее глазах появилась страх. — Ты не слабосилок, ты маг! Договорились, конечно, договорились!

Глава 18

Хм, а вот это уже интересно… Похоже, это не просто иллюзии, а нечто большее

Первым к дому баронессы Кольберг прибежал околоточный надзиратель, толстый дядька в возрасте в засаленном мундире и пятых штанах. Увидев, что в доме творится, сильно побледнел, задрожал (а как же иначе, если покушение на жизнь и честь особы дворянского сословия), и тут же принялся свистеть в свисток. На свист прибежало ещё двое таких же несуразных стража, ошалелые, потные, и растерянные.

Само полицейское действо началось лишь с приходом участкового пристава, начальника этих горе-полицейских. Мужчина солидный с большими усами, тот сразу же развил бурную деятельность. Одного околоточного надзирателя отправил в магистрат, чтобы сообщить о происшествии городскому главе. Второго — в полицейскую управу и жандармского управление с этой же целью. Сам же, прихватив второго, начал «осматриваться».

Вот через полчаса примерно и грянуло по-настоящему.

Похоже, имена пострадавших — баронесса Кольберг, баронесса Воронцова и баронет Воронцов — оказались настоящей красной тряпкой для местного начальства, подстегнув их не хуже плети. Градоначальник, запыхавшийся, красный как свекла, лично прибыл, а не послал кого-то вместо себя. После него появился глава жандармского управления в сопровождении целого отряда подчинённых. Уже через минуту оба начальника орали друг на друга, на полицейских и на солдат, которых пригнали для оцепления.

— Кто? Почто? Найти! Поймать! Живо! Немедля! — разносились по улице истошные вопли. — Сгною! В Сибирь! На каторгу! Бегом! Поймать!

Все вокруг туда-сюда носились, как угорелые. Полицейские с палашами наголо, жандармы с револьверами в руках, словно готовились к атаке целого вражеского отряда, а не просто к поимке какого-то убийцы.

Переполох распространялся как саранча. Сначала людей хватали на одной этой улице, потом уже на двух соседних. Вскоре испуганные крики разносились уже по всему кварталу. Прохожим, бродягам, нищим руки в момент крутили, кидали в чёрные повозки и везли в ближайший околоток допрашивать.

Дом барона Воронцова

Марк только-только выдохнул после всего этого переполоха, приходя в себя. В своей комнате прилег, вытянул ноги и задумался. Случилось столько всего, что нужно было время, чтобы во всем разобраться.

— … Да, дела творятся. Подумать только, теперь я вроде как герой, который едва не погиб, спасая мачеху и её под подруженцию.

В этот момент в дверь комнаты требовательно постучали. Стук был нетерпеливым, быстрым, прямо поднимающим с кровати. Горничная Лиза никогда так не стучала, а значит, вывод один: к нему пришёл кто-то важный.

— Черт, принесла же кого-то нелегкая, — с досадой чертыхнулся парень. — Только-только расслабился.

Ничего не поделаешь, пришлось принимать вид «героя, ослабленного тяжкими битвами». На лицо сразу же натянул маску слабости. Мол, совсем сил нет после таких испытаний.

— Кто там? Входите, не заперто, — произнёс он еле слышно.

— Марк, это отец! Мы выйдем, — барон Воронцов как и всегда говорил громко, уверенно и совершенно безапелляционно. Он не спрашивал, а ставил перед фактом. — К тебе гости.

Марк закатил глаза. Так он и думал: отец кого-то притащил, чтобы похвалится сыном-героем.

— Входите…

Громко и тяжело вздохнул. Ни дать, ни взять — умирающий лебедь.

Дверь распахнулась, на пороге появился барон с широкой улыбкой, показывая в стране парня.

— Вот, Ваше Высокопревосходительство, мой сын! Как можете видеть, не побоялся, не убежал! Воронцовская кровь!

Следом вошёл тот, кому он все это говорит. Это был грузный мужчина в военном мундире с роскошным золотым шитьем на вороте и обшлагах. Золотом же сверкали погоны на плечах, массивные орленые пуговицы. Начальник барона, целый военный министр.

— Вижу, худоват, помят, но орёл, как есть орёл! — басом пророкотал министр, внимательно разглядывая Марка. Лицо грозное, густые усы торчком и бакенбарды, но в глазах проскальзывают смешинки. Добряк, похоже. — Одарен, значит, без меры, так?

Барон, помявшись, опустил голову, но тут же выпрямился. Понятно, что мало приятного говорить о сыне-слабосилке.

— Слабоват немного, Ваше Высокопревосходительство, но старается, работает.

— Гм, слабосилок? Надо же, — в глазах министра мелькнула откровенное удивление.

Удивление министра было более чем понятно. Уже выяснилось, напавший на дворянок был бывшим сержантом отдельной егерьской роты Ставром Емчик, человеком с непростым военным опытом, за которым тянулась очень нехорошая тяжелая слава. И поверить, что его остановил самый обычный мальчишка с весьма слабым магическим даром, было совсем непросто.

— Неужели сам этого зверя взял? — министр прищурился. — Он же своего бывшего командира застрелил из пистоля. Мне только что доложили. Сам?

Марк растерянно кивнул, сразу и не зная что и ответить. Паузу затянулась, но тут его осенило:

— Господь сподобил, Ваше Высокопревосходительство. Злодей, ведь, тоже думал, что от меня нет никакого толку. Как на вошь, на меня смотрел. Я же тихонько подобрался и вот…

Министр одобрительно кашлянул. Его взгляд уже совсем потеплел, как дедушка на любимого внучка смотрел.

— Гм, смотри-ка, еще и скромен. Другой бы уже в грудь себя бил, кричал, что герой, что вражину голыми руками заломал. Этот же молчит, лишнего не говорит.

Повернулся к барону.

— Хорошего сына вырастил. Смел до безрассудства, скромен.

Марк скромно опустил взгляд, даже немного покраснел (пришлось, конечно, напыжиться, словно по нужде нужно). Такой герой с виду, что пробы негде ставить.

Барон же, напротив, едва не святился от гордости. Гордо вскинул голову, широко расправил плечи, выставил вперед ногу. На каждое слово начальника кивал, улыбался.

— Такого орла обязательно нужно в наше ведомство! Как во взрослые года выйдет, так сразу же к нам возьму.

— Так, Ваше Высокопревосходительство, на следующий год в Николаевское военное училище будет поступать, — тут же выдал барон, засветившись еще сильнее. — Уже все оговорено.

— Хорошо, очень хорошо! — довольно прогудел министр. — Лично за ним послежу, коли Бог даст еще послужить Отечеству. Пока же буду лично ходатайствовать перед Государем о награде для Марка. Сегодня же буду просить высочайшей аудиенции. Гм, чего это с тобой? Весь побледнел… Барон, давайте, оставим Марка отдыхать.

Барон с готовностью кивнул. Мол, конечно-конечно. Открыл дверь перед начальником, почтительно пропуская его вперед.

— Молодец, Марк! — уже выходя, барон подмигнул сыну. — Отдыхай.

Дверь закрылась, и в воздухе повисла тишина.

Марк лежал и не двигался, сохраняя на лице постное выражение лица. Вдруг еще кто-то войдет, а он тут расслабился?

— Вроде тихо, — смотрел на дверь, слушая тишину. Дверная ручка, к счастью, не дергалась. — Дадут мне спокойно поваляться или нет? Сейчас еще Лизок заявится и начнет тут хвостом крутить. Никак не успокоиться, так и придется, похоже, ее завалить на…

Прошла минута, вторая, третья. На втором этаже, по-прежнему, царила тишина: никто не топал, не говорил, не дергал за ручку. Похоже, внизу все успокоились, и можно собраться с мыслями.