Царство Сибирское (СИ) - Путилов Роман Феликсович

Глава 21

Глава двадцать первая.

Воздушное пространство. Окрестности Тулы.

После чрезвычайно успешного уничтожения британского дирижабля авиабомбой мы поняли, что этот способ абсолютно не годится, и сегодня все самолеты, в том числе и мой, несли под брюхом громоздкую неуправляемую ракету. Дожидаться боевых аэропланов не было никакой возможности, и я решил атаковать противника своим ВИП-лимузином. Теоретическая дальность такой ракеты составляла две версты, но несмотря на все мои попытки вспомнить схемы снарядов земных «Торнадо» и «Ураганов», в конце полета траектория этой вундервафли была, скажем так, гулящей, поэтому по огромной туше дирижабля надо было стрелять почти в упор.

Примитивный пороховой двигатель выбросил длинный хвост пламени, лизнувший специальную асбестовую обмазку брюха самолета, туша ракеты вырвалась из специального тубуса, в котором она перевозилась с завода, на хвосте раскрылись изогнутые крылышки стабилизаторов и подгоняемая реактивным хвостом туша ракеты устремилась к беззащитному баллону воздушного гиганта. Теперь у пилота не было необходимости судорожно рвать ручку, дабы увести аэроплан в сторону, спасаясь от осколков и взрывной волны от своего же снаряда — дистанция в двести сажен позволяла не боятся промаха или последствий взрыва.

Длинный кованный нос ракеты, как нож масло, рассек оболочку баллона, а через секунду взрыв четырех пудов пороха разорвал оболочку дирижабля изнутри, выбросив наружу разом множество баллонов с зачарованным, негорючим водородом, после чего гондолу с остатками разорванной оболочки закрутило в скоротечном штопоре и через пару минут безумного танца остатки дирижабля ударились о землю, после чего в небо ударили языки пламени и облако земли. Слава богам, обломки не долетели до окраины города почти версту, рухнув на чьи-то огороды, а то вредные последствия сорванной бомбардировки могли превысить ущерб от удачной бомбометания.

В иллюминаторе салона промелькнула пара аэропланов, успевших к шапочному разбору, а вот мой адъютант приник к круглому оконцу с другого борта, пристально вглядываясь на квадраты обработанных полей.

— Ты что там увидел, Крас?

— Что-то мелькнуло, не пойму, что?

— Может быть птица?

— Да нет, не похоже, как бы не человек?

— Черт. — сердце кольнула ледяная игла: — Крас, скажи пилоту, чтобы покружил там, где ты что-то видел и смотрите в оба.

Хитроумные британские собаки, получив информацию о засаде на дирижабли, могли предусмотреть летающего мага-контролера, который заранее выбросился с дирижабля, чтобы со стороны наблюдать за нашими мерами противодействия.

Покружив над квадратом минут пятнадцать, я понял, что проще найти иголку в стогу сена, чем затаившегося мага. Последний мог, как удирать с места боя со всех… что там у них, не ноги же, или приземлиться и спрятаться от воздушного наблюдения…да в том-же стогу и лесном околке, во множестве, разбросанном среди крестьянских и помещичьих полей, поэтому я дал команду возвращаться. О наземной поисковой операции не могло быть и речи — слишком мало у меня было людей в окрестностях города Тула, да и Крас Полянкин мог ошибаться, приняв за человека тень большой птицы, типа орла или коршуна.

Окрестности Тулы.

Падение дирижабля произвело настоящий фурор в городе оружейников. Свернувшуюся с небес «штуку» видела треть города, уже через двадцать минут вокруг горящих обломков собралась огромная толпа возбужденных горожан, количество которых постоянно увеличивалось, так что, прибывшие через два часа коляски с губернатором и членами комиссии по противовоздушной обороне еще час ждали, пока подоспевшие солдаты и полицейские оттеснят людей и освободят проезд. Трупы воздухоплавателей, разбросанные по окрестностям, были одеты в темные рабочие комбинезоны без меток производителя или прачечной, отсутствовали и знаки отличия, пуговицы не имели никаких гербов или надписей. Зато, в чудом не пострадавшей от пожара, каюте капитана были найдены фотографии мужчины в форме британского моряка с семьей, паспарту на фотографиях утверждало, что сделаны они в фотоателье, расположенном в Лондоне. Двигатели, вооружение, посуда, компасы и прочие мелочи, что взрывом разметало по окрестностям, несли клейма британских фирм производителей, что безусловно указывало…

Да ни на что оно не указывало, во всяком случае, официально. Несмотря на недружественный шаг британского правительства, потребовавшего немедленного возврата всех долгов, Российская империя пока надеялась на сохранение союзнических отношений и воздерживалась от встречных демаршей.

Во всяком случае, председатель комиссии сообщил мне, что британские товары торгуются по всему миру, а британский офицер, выйдя в отставку, мог частным образом устроится капитаном дирижабля в любой стране мира, и он, председатель комиссии склонен видеть здесь очередную провокацию союза германских государств, пытающихся вбить клин в отношения между Британией и Россией…

Окрестности Тулы.

Оставшиеся десять дней, отведенные на испытания моего чудо-оружия в небе над Тулой прошли спокойно, более налетов не было, и напрасно моё доморощенная служба воздушного наблюдения судорожно вглядывалась в небо, а в небе, сменяя друг друга, весь световой день крутились дежурные аэропланы. После трех дней бесплодного сидения на аэродроме, я приказал готовить к вылету мой воздушный лимузин и звено боевых самолетов — мы вылетели в район Вязьмы, которую, как писали газеты, третий день штурмовали войска европейской коалиции.

Крепость Вязьма.

Черный дым, клубившийся над старинным городом был виден с расстояния в пятьдесят верст, по на восток уходили отдельные группы беженцев и солдат в форме императорской армии, ехали телеги, загруженные ранеными и каким-то скарбом. Я уже дал команду искать подходящую посадочную площадку, когда из прилегающего к Смоленской дороге леса выехали всадники, на пиках которых болтались бело-красные флажки. Не теряя времени, кавалеристы развернулись в лаву и помчались в сторону дороги, от которой, разглядев опасность, бросились разбегаться немногочисленные беженцы.

Два десятка солдат в форме императорской армии, сопровождавшие обоз, рассыпавшись цепью попытались занять оборону перед вставшими телегами, но всадники, охватив обоз с флангов, забросали защитников десятками фаерболов, после чего, запалив телеги с беспомощными людьми, бросились догонять и колоть пиками беженцев, что не успели скрыться в лесу с противоположной стороны дороги. Колона кавалеристов строилась на дороге, ожидая, когда их товарищи, пытавшиеся догнать последних гражданских у самой кромки леса, вернутся назад, когда с неба на них обрушилась смерть. Закрепленные на носу каждого моего аэроплана митральезы, хотя и имели ограниченный запас патронов, но по плотной колонне, не ожидавших нападения кавалеристов, отработали отменно. Рои пуль рвали людей и лошадей, срезая все без разбора, как коса смерти…

Картина избиения на Смоленской дороге повторилась, только вместо испуганных гражданских, в этот раз по полю метались обезумевшие от страха военные, не думавшие ни о чем, как о спасении. Пара огнешаров, взлетевших навстречу моим самолетам, никакой роли не сыграли, слишком неточно они взлетали.

К сожалению, патронов хватило только на два захода, а около трех десятков всадников успели скрыться в лесу, после чего я дал команду садиться на ближайшем же, подходящем поле.

— Грузим бомбы, набиваем в короба патроны и взлетаем. — не успели меня выгрузить из аэроплана. Как я принялся вынимать из внепространственного кармана укупорки с боеприпасами: — Механики, оружейники, берем винтовки и в мой аэроплан, полетим этих уродов добивать.