Знак Огня
Глава 1
Это был самый обычный августовский субботний день, жаркое солнце било в наглухо зашторенные окна спальни, крики детей во дворе и шум машин едва пробивались через плотно закрытые окна, чуть слышно гудел кондиционер в коридоре, нагоняя комфорта в приоткрытую по этому случаю дверь, а я лежал в постели и краем глаза следил за цифрами на экране будильника.
Вот сейчас стукнет четырнадцать сорок пять, вот сейчас эта электронная сволочь зазвонит, и я встану. А встану я потому, что это для других день, к тому же субботний, для меня же это было ещё одно утро рабочего дня, просто сегодня я во вторую смену. Скользящий график штука такая, ага.
Завод работал круглосуточно, печи не знали выходных и праздников, вот и мы с ними тоже. Ну, разве что на новый год, да и то не всегда.
А пока до звонка было ещё три минуты с копейками, и я смежил веки, пытаясь вновь окунуться в тот странный сон, что заставил меня подскочить на кровати. Я знал, что, если я сейчас подорвусь и начну бегать, собираясь на работу, то забуду то, что мне снилось, как будто и не было ничего, а вот если ещё полежать да постараться вновь провалиться в то странное состояние, то мне может повезти и я вспомню всё, что заставило моё сердце биться как при погоне.
И, кстати, погоня была, да, вот только это не меня гнали, это я кого-то гнал, причём кого-то, кто давным-давно заслуживал того, чтобы его догнали, сбили с ног без всякой жалости, бросили бы на пол, прижали сапогом к земле и о чём-то сурово спросили. И этот кто-то был мне давно знаком, вот только он не хотел показывать мне своё лицо, и это свербило меня сильнее всего.
С обычным кошмаром я бы не стал так стараться, с обычным кошмаром я бы сейчас просто встал на ноги, потянулся бы, поёжился, сбрасывая сонную одурь, да и пошлёпал себе в ванную, мыться-бриться, собираться.
Но я ведь выскочил из этого сна с сожалением, с чувством того, что я могу узнать сейчас что-то очень важное, что осталось совсем немного, совсем чуть-чуть, и мне откроется что-то, что изменит всю мою жизнь, но что-то не дало этому случиться, что-то обрубило всё на корню, как будто я подобрался к какой-то грани, к чему-то важному и, чтобы этого не допустить, меня окатили холодной водой, выбрасывая в явь, к существующему положению вещей.
Но вот тело моё расслабилось, руки-ноги налились тяжестью и теплом, я даже всхрапнул чуть-чуть, но тут же поморщился и повернулся на правый бок, потому что это и было, наверное, то самое, что вырвало меня из странного сна, а не чужая воля, как я уже сам себе напридумывал, и вот голова моя обмякла, и вот на грани восприятия вновь замаячило то самое, странное и заставляющее сжать кулаки, как дверь в спальню с шумом распахнулась, ударившись в ограничитель, и звонкий голос произнёс:
— Вставай! Хватит валяться, тебе на работу пора!
Я дёрнулся и понял, что это Алина, жена моя, и что она права, вставать пора, нечего разлёживаться, и что я её люблю, люблю без ума и без памяти, вот только почему её, обычно такой любимый мною голос, вдруг сейчас, спросонья, на грани яви и сна, воткнулся мне в мозг как раскалённый гвоздь в живое мясо, и заскрежетал в моих ушах не хуже металла по стеклу?
— Да-да, — я одним рывком сел в кровати и свесил ноги на пол, растирая лицо и пытаясь понять, что же сейчас случилось, и что это на меня нашло, — уже встаю.
— Всё нормально? — спросил тот же голос, вот только он уже был полон нежности и заботы, как всегда. — Чего расселся тогда? Особого приглашения ждёшь?
— Нормально, — ответил я и, повернувшись, посмотрел на неё, пытаясь проморгаться уже наконец, да что же со мной такое сегодня, переспал, что ли, — нормально всё, не переживай. Так, приснилось что-то, муть какая-то, не помню уже.
Алина стояла в дверях, застёгивая на одном ухе золотую серёжку в виде большого кольца, на втором-то оно было на месте. Вообще она уже была в полном боевом, что называется, наряде, видимо, собралась куда-то, и я привычно подумал, какая же она у меня красивая, и как мне с ней повезло, и что вообще могла найти такая девушка, как она, в таком парне, как я?
Ей, с её элитной, как она сама иногда с усмешкой говорила, красотой и такими же запросами, был нужен кто-то другой, а не обычный начальник смены плавильного цеха на небольшом металлургическом заводе. Не, платили-то мне нормально, хватало и на кредит по её «Лексусу», и на ипотеку, но вот на Мальдивы уже не оставалось.
Она стояла и с непонятным любопытством смотрела на меня, поправляя причёску. Высокая, стройная, статная, с густыми пшеничными волосами, свободно падающими до самых лопаток, в белых, обтягивающих джинсах и светлой, лёгкой, приталенной курточке, она казалась здесь немного чужой, светлым ангелом, спустившимся на землю. Всё-таки и ремонта в нашей трёхкомнатной ещё нормального нет, да и район маленько такой, ближе к промзоне, чем к центру, во всяком случае, её белый «Лексус» во дворе всегда стоял, как мне казалось, с немного оскорблённым видом, брезгливо сторонясь всех этих подержанных и побитых жизнью ласточек.
Алина чуть подалась вперёд, пошире открыв свои и без того свои большие, немного мультяшные голубые глаза, что-то высматривая во мне, она даже нахмурилась немного, и я поддёрнул голову вверх, чтобы ей было удобнее меня рассматривать, глядя в ответ на неё так, как всегда это делал, с нежностью и любовью, и она понемногу успокоилась.
— Не забудь прибрать после себя в ванной, — она вышла в коридор, потом свернула в свою комнату и принялась там чем-то шуршать, куда-то собираясь и потеряв ко мне интерес.
— Хорошо, — я встал и в одних трусах прошлёпал умываться, выключив наконец-то затрезвонивший будильник, — приберу обязательно.
— Надеюсь, — донеслось мне в спину, и я закрыл дверь, включив воду. Вода у нас становилась нормальной не сразу, горячая вначале текла чуть тёплая, холодная тоже, потому что трубы в подвале висели без всякой изоляции, открытые всем ветрам из открытых продухов, нужно было немного подождать, и я опёрся руками о раковину да подался вперёд, рассматривая себя.
Из зеркала на меня смотрел молодой мужик лет двадцати семи, мне столько и было, с нормальной мордой лица, среднего роста, но с широкими плечами — спасибо плаванию в школе, с мощными ногами и руками, спасибо каратэ в те же годы, и с крепко сбитым телом — спасибо самбо в институте. А, и ещё кулаки у меня были, слава богу, с голову шахматиста, да и пользоваться я ими тоже умел.
Потом-то, конечно, я всё это дело резко забросил, потому что нельзя же заниматься рукомашеством и дрыгоножеством только ради своего удовольствия, у меня же семья и работа, в самом деле, а сутки не резиновые, но иногда очень по всему этому делу тосковал, стараясь никому не показывать.
Но тело ещё не забыло нагрузок, да и на заводе я в основном не в кабинете сидел, а носился по цеху, как электровеник с педалями, хотя этого было откровенно мало, но всё же это было лучше, чем ничего.
По коридору звонко простучали каблучки, я дёрнулся, схватил пену для бритья, но дверь отворилась и я не успел.
— У нас, вообще-то, счётчики, — сообщила мне Алина, протянув руку, чтобы снизить напор, — и поменьше брызг, Даниил, — она назвала меня полным именем, что было явным признаком неудовольствия и раздражения, — все мои вещи должны быть сухими, понял? В конце концов, оставлять после себя чистоту в туалете и ванной — это ведь так несложно, правильно?
— Правильно, — кивнул я, попытавшись улыбкой оправдаться, хотя было бы в чём, я ведь и не сделал ещё ничего, только воду включил. — Чистота — залог здоровья, порядок прежде всего!
— Ладно, — сменила гнев на милость она, — я ухожу, приду поздно. Если что, меня не жди, обязательно принимай душ и ложись спать. Поесть — сам, всё сам. Всё, пока!
И она, помахав мне пальчиками в воздухе, развернулась на месте и, сделав несколько изящных шагов, как по подиуму, вышла из квартиры, закрыв за собою дверь, а я ещё раз порадовался, какая она у меня красивая и как мне с ней повезло.
