Виктор Волох
Последний вольный
Глава 1
День казался бесконечным. Я сидел за прилавком, пытаясь скоротать время за томиком Гоголя и краем глаза поглядывая в будущее. Как это возможно, спросите вы? Всё просто, слушайте дальше — скоро сами поймёте.
Моя лавка притаилась в полуподвале одного из кривых переулков Хитровки. Сюда редко заходят случайно. Сейчас в зале переминались всего двое. Первый — бледный студент с красными от бессонницы глазами, похожий на зомби, выжившего на одних энергетиках. Он уже десять минут гипнотизировал полку с «магическими» камнями, судорожно теребя лямку тяжеленного рюкзака. Сессия, судя по всему, у парня горела синим пламенем. Вторым был грузный мужик в кожаной куртке, похожий на прораба или отставного военного. Он вертел в руках тяжелое пресс-папье из оникса, но к кассе не шёл, ждал, пока мы останемся наедине.
«Прораб» приехал на черном внедорожнике, который бросил прямо на тротуаре, перекрыв выезд из арки. Я уже видел, как через пятнадцать минут из-за угла вырулит зеленый «крокодил»-эвакуатор, и шустрые ребята в неоновых жилетах начнут грузить его ласточку на платформу. После этого мне предстоял важный звонок, и лишние свидетели были ни к чему.
Я отложил книгу и посмотрел на студента, который как раз потянулся к аметисту, но тут же одернул руку, словно обжегшись.
— Подсказать? — спросил я, нарушая тишину.
Он вздрогнул, покосился на мужика в коже и подошел к прилавку, понизив голос:
— А у вас есть что-нибудь… ну, для концентрации? Или на удачу? Чтобы наверняка.
— Экзамен? — уточнил я.
— Пересдача, — мрачно выдохнул он. — У «Василиска». Если завтра не сдам — отчислят к чертям. Я всё выучил, честно, но как захожу в аудиторию — белый лист перед глазами. Мне бы какой-нибудь амулет, чтобы… ну, чтобы препод не валил.
— Амулетов от злых преподов не бывает, они сами кого хочешь сглазят, — усмехнулся я. — Но кое-что есть.
Я достал из коробки простой необработанный кусок флюорита. Дешевый камушек, но красивый.
— Вот. Камень ясности. Положишь в левый карман пиджака. Когда вытянешь билет, сожми его в руке и сосчитай до трех, прежде чем отвечать.
— И поможет? — с надеждой спросил студент.
— Если учил — поможет успокоиться. А билет тебе попадется про сопромат, четырнадцатый, кажется. Его повтори особенно внимательно.
Студент уставился на меня, раскрыв рот:
— Вы… вы серьезно? Про билет?
Я даже не смотрел в его будущее насчет билета, просто ляпнул первое, что пришло в голову, чтобы придать ему уверенности. Страх провалиться — вот что его убивало, а не незнание предмета.
— Бери камень. С тебя триста рублей. И иди учи четырнадцатый.
Он поспешно расплатился, сжимая кусок породы как спасательный круг, и вылетел из магазина, бормоча под нос формулы. Я знал, что он сдаст. Не из-за камня, а потому что теперь он всю ночь будет зубрить именно этот чертов четырнадцатый билет, а заодно повторит и всё остальное со страху.
Как только дверь звякнула, мужик в куртке шагнул к прилавку.
— Почем камень? — буркнул он, кивнув на оникс. Голос у него был хриплый, прокуренный.
— Три тысячи.
Он даже не торговался. Ему было плевать на магию, он просто искал тяжелый предмет в подарок начальству или себе на стол. Как только он вышел, прижимая покупку к боку, я встал и перевернул табличку на двери: «ЗАКРЫТО».
Сквозь пыльное окно я наблюдал, как мужик долго возится с ключами, роняя их в снежную кашу. А ровно через пару минут, как по расписанию, в переулок въехал эвакуатор. Будущее наступило.
Мой магазинчик спрятан в самом сердце старой Москвы, там, где Яуза встречается с набережными, а трамвайные пути петляют среди сталинских высоток и купеческих особняков. Это место — настоящий лабиринт, «городской узел», который не развяжешь. Шум Садового кольца здесь глохнет, уступая место гулу проводов и стуку колес редких трамваев.
Иногда я поднимаюсь на крышу, чтобы посмотреть на ржавые скаты соседних домов и антенны, пронзающие серое небо. В сумерках, когда загораются фонари и тени удлиняются, эти дворы-колодцы кажутся порталами. Не в сказку, нет. Скорее в Навь — туда, где время течет иначе, и где долгий день наконец-то сменяется ночью.
На вывеске над входом золотом по черному выведено: «Арканум». Чуть ниже, мелким шрифтом, чтобы не пугать прохожих: «Эзотерическая атрибутика, сувениры, редкие книги». Можно было бы, конечно, написать честно: «Магическая лавка», но тогда меня бы доконали городские сумасшедшие и фанаты «Противостояние экстрасенсов», желающие узнать, как пройти кастинг на телевидение. В итоге я заключил пакт о ненападении с магазином приколов на соседней улице: держу у кассы стопку их визиток. Когда очередной школьник спрашивает, где купить волшебную палочку или колоду крапленых карт, я молча протягиваю ему картонку. Дети уходят довольные, а я получаю благословенную тишину.
Зовут меня Максим Курганов. Имя, конечно, не настоящее — в паспорте у меня написано другое, но это долгая история, а я не люблю рассказывать долгие истории на трезвую голову. Я маг. Видящий. Некоторые умники называют таких, как я, «операторами вероятностей». Мне плевать, лишь бы не называли «гадалкой» или «экстрасенсом».
Я не единственный чародей в России, но, насколько мне известно, единственный идиот, который держит открытую лавку в центре Москвы.
Нас, настоящих, не так много, но и не так мало, как принято думать. Мы выглядим как обычные люди. Столкнувшись со мной в час пик в метро или в очереди на кассу в «Пятерочке», вы бы ничего не заметили. Разве что очень внимательный человек уловил бы странный, расфокусированный взгляд, но пока он соображал бы, что к чему, мой след бы уже простыл. Мы живем на стыке миров — обычной суетливой Москвы и её изнанки, Нави. А обитатели Нави ой как не любят непрошеных гостей.
Те из нас, кто всё-таки вынужден работать с людьми, шифруются как могут. Найти баланс, чтобы найти клиентов и при этом не уехать в желтый дом на улице 8-го Марта — задача не из легких. Большинство работает по сарафанному радио, «для своих». Молодежь, конечно, лезет в интернет, заводит блоги. Слышал я байку про одного чудака в Чикаго, который якобы рекламирует себя в телефонном справочнике прямо под рубрикой «Чародей», но это, скорее всего, просто городской миф.
У меня же есть мой «Арканум». Благо, мода на эзотерику, йогу и всякое «просветление» сейчас такая, что магазинчик с благовониями и странными амулетами никого не удивляет. Люди думают, что я торгую китайскими сувенирами для хипстеров и скучающих домохозяек. И слава богу. Потому что среди груды безобидного барахла очень удобно прятать вещи, обладающие реальной силой.
Например, вон та невзрачная жестяная банка на верхней полке, расписанная под хохлому. С виду — ёмкость для чая. На деле внутри лежит артефакт, способный исполнить любые пять желаний, хоть воскрешение Ленина. Узнай кто-нибудь правду — и визит налоговой или пожарной инспекции показался бы мне детским утренником по сравнению с теми проблемами, которые свалились бы на мою голову.
Линии вероятности сошлись в одну точку. Я знал, что телефон зазвонит ровно через тридцать секунд. Я откинулся в кресле, поудобнее вытянул ноги и, когда аппарат наконец разразился трелью, выждал два гудка — чисто для проформы.
— Слушаю.
— Макс, привет! — голос Леси в трубке звучал запыхавшимся, на фоне гудел ветер. — Ты как, не сильно занят?
— Свободен, как ветер в поле. Что стряслось?
— Слушай, я тут в Раменках, по тем оврагам лазила, ну, где гаражи сносили… И нашла кое-что. Можно к тебе подскочить?
— Прямо сейчас?
— А это проблема? — она напряглась.
— Никаких проблем. Дело срочное?
— Не то слово. Ну… — Леся замялась, подбирая слова. — Жутковатая штуковина, Макс. Руки холодит, даже через перчатки. Мне спокойнее будет, если она у тебя в сейфе полежит.
