Младший сын семьи чеболя. Новелла. Том 2 - Sankyung

Нужно проверить, насколько хорошо способен давать прогнозы Институт экономических исследований «Сунъян Групп». Правдивы ли слухи о том, что здесь собрались самые умные люди?

– Вероятность, что курс поднимется до двух тысяч двухсот вон, более девяноста процентов. Это прогноз докторов наук в Институте. Их прогнозы не всегда сбываются, но иногда они бывают правы.

Дедушка украдкой взглянул на меня, чтобы оценить реакцию.

– А что? Подумал о том, что сумма вырастет до двух тысяч вон, и стало жалко?

– Я ведь тоже вам уже говорил, что курс перевалит за две тысячи вон. Но мне совершенно не жаль. Я ведь ваш внук? Я не настолько мелочен, чтобы только и думать, как бы принести дедушке убытки.

– Знаю, что ты не мелочен. Но ты бы не стал оставаться в убытке. Что? Какое-то дополнительное условие?

Если разыгрывать невинность перед сообразительным человеком, это только пробудит в нем ненужную осторожность. Раз уж мы об этом заговорили, нужно все выложить.

– Я бы хотел попросить о двух услугах.

– Так и знал. Хорошо. Говори. Посмотрим, будет ли этого достаточно только для того, чтобы компенсировать твои потери, или же ты нацелился на еще большую выгоду.

Я разложил приготовленную заранее карту перед любопытствующим дедушкой.

– Это же карта Сеула?

– Да. Взгляните на области, которые я обвел красным.

Дедушка, внимательно осмотрев больше десятка отмеченных мест, поднял голову.

– И что здесь?

– Общественная земля, которая принадлежит городу Сеулу.

– Общественная земля?

– Да, и я бы хотел купить ее подешевле.

– Хм… Просишь меня надавить на мэра Сеула?

– Нет. До конца его срока осталось всего шесть месяцев. Нам нужно попросить, точнее, потребовать это у следующего мэра.

При слове «потребовать» глаза дедушки сверкнули.

– Ты случайно не мужа тети имеешь в виду?

– Именно.

– Нет.

Он отодвинул карту, как будто больше ничего не хотел слышать.

– Я буду финансировать выборы дяди. Когда он станет мэром Сеула, то продаст мне общественную землю, а вам, дедушка, останется только надавить на депутата района, где находится земля, чтобы он дал согласие на продажу. А может быть, даже давить ни на кого не придется, – продолжил я, сделав вид, что не услышал твердого отказа дедушки.

– Но разве я не сказал «нет»?

– Оправдание для этого хорошее. Если город Сеул продаст всю землю для некоммерческого использования, чтобы собрать средства в ситуации национального экономического кризиса, общественное мнение не будет против.

– Ха! Вот же парень!

– Можете сказать, почему вы так этого не хотите?

– Он из семьи Чхве, а не из семьи Джин. Разве это не достаточная причина, чтобы быть против?

Как и ожидалось, только мужская линия крови имеет значение. Кровь дочери уже не принадлежит семье.

Я сморозил глупость, сделав вид, что не понял:

– Мэр Сеула не может как-то повлиять на «Сунъян Групп».

– Зять Чхве ударился в политику, потому что это пришло в голову его жене. А он всего лишь ее марионетка.

Джин Союн намеревалась скрыть свой недостаток рождения дочерью при помощи политической власти.

Среди корейских политиков очень мало тех, кто выступал против председателя Джина.

Не нужно даже глядеть в микроскоп или через увеличительное стекло, чтобы увидеть, сколько у «Сунъян Групп» обходных путей и ухищрений. Однако все закрывают на это глаза и делают вид, что ничего не видят. А если кто-то об этом и упоминает, информацию тут же закапывают обратно.

Если влиятельный политик через громкоговоритель начнет болтать лишнее, совершенно очевидно, что это принесет целый ряд проблем.

Тетя прекрасно знала, что эту власть можно использовать, чтобы потребовать такую же долю в «Сунъян Групп», как и у сыновей, даже оставаясь дочерью, или получить еще больше их.

– Дедушка.

– Перестань!

– Почему вы не думаете о том, чтобы сделать дядю марионеткой «Сунъян Групп?»

– Что?

– К тому моменту, как сядет в кресло мэра Сеула, он покроется всевозможной грязью и пылью. Если все у вас в руках, разве он не будет вашей марионеткой?

– Эта грязь и пыль идет из «Сунъяна». Если все это взорвать, «Сунъян» тоже пострадает.

– Этой грязью и пылью покрою его я. И буду так крепко держать дядю за ошейник, что вам, дедушка, совсем не придется волноваться.

– Вы только взгляните на него! Деньги плачу я, а выделываться будет он? Вот же негодник! Ха!

Дедушка фыркнул, словно услышал нечто абсурдное.

– Нет. Деньги заплачу тоже я. Дедушка, вы сможете использовать его, когда это будет нужно.

– Чего? И деньги ты заплатишь? Тогда просто протолкни его. Тебе ведь даже мое разрешение не нужно?

– Один ваш звонок лидеру правящей партии, и дядя не сможет даже выставить свою кандидатуру. Разве нет?

Дедушка начал смотреть мне в глаза, не говоря ни слова.

– Ровно два раза, только на восемь лет позвольте ему притвориться хозяином мэрии Сеула. Я смогу получить все, что мне нужно, за этот период.

Я даже слышал, как крутятся шестеренки у него в мозгу. Затем дедушка наконец сказал:

– А вторая просьба?

– Вы даете разрешение?

– Пока нет. Сначала скажи вторую просьбу.

– Не допустите, чтобы «Тэа Констракшен» получила государственную субсидию.

– Что? «Тэа Констракшен»?

Название, сорвавшееся с моих губ совершенно неожиданно, заставило дедушку округлить глаза.

– Получив общественную землю, я не собираюсь оставлять ее под парковку. Нужно будет что-то построить. А для этого мне понадобится всего одна маленькая строительная компания, не так ли?

– Маленькая? «Тэа» входит в пятерку лучших строительных компаний. Ты что, считаешь ее крошечной конторкой?

– Дедушка, я хозяин «Аджин Групп» и «Сунъян Моторс». По сравнению с ними «Тэа» – просто малютка.

Вдруг по лицу дедушки расплылась улыбка. Он дает разрешение?

– Парень, да ты серьезен.

– Что?

– Я про твои слова, что ты хочешь воздвигнуть собственную компанию. Ты не умоляешь меня отщипнуть кусочек от «Сунъян Констракшен», а думаешь о том, чтобы поглотить «Тэа»…

– А если я попрошу, вы отщипнете?

Когда я сказал эти слова с улыбкой, будто в шутку, выражение лица дедушки снова странно изменилось.

– Может, и да… А может, и нет… Ну в любом случае теперь это не имеет смысла. Раз ты собрался поглотить «Тэа».

Нет. Не нужно обманываться. Он просто пытался меня подзадорить.

Я повторил эти слова про себя несколько раз, но все же мне было немного обидно от мысли, что такое могло бы оказаться возможным.

– «Тэа Констракшен», значит…

– Да, ни один бизнес не сможет избежать нынешнего валютного кризиса. Наверняка и «Тэа Констракшен» тоже жаждет долларов и в случае прекращения государственной поддержки обанкротится. Тогда я ее подберу.

– «Тэа»… Это хорошая компания. Пара вливаний, и она будет в полном порядке.

– Именно так. Это компания, которую директор О Сэхён и другие сотрудники выбрали после нескольких дней вдумчивого изучения.

– Выходит, «Тэа» и зять Чхве на месте мэра Сеула – один комплект.

– Да, если я дам кровь, а дядя послужит удобрением, компания расцветет полным цветом.

– А раз нет никакой связи между выборами зятя Чхве и «Сунъяном», то и проблем не будет?

– Именно так.

Дедушка начал постукивать пальцами по столу. Такая привычка у него была, когда он глубоко задумывался.

Я тоже замолчал и тихо ждал.

– А после того, как «Тэа Констракшен» расцветет…

– Конечно, получит имя «Сунъян».

– Весьма приятно это слышать. Ты единственный в этой семье, кроме меня, кто увеличивает число дочерних компаний «Сунъян», ха-ха.

У меня появилось плохое предчувствие. Этот смех не походил на радостный.

– Я подумаю об обеих просьбах. Как бы там ни было, наш контракт заключен, верно?

– Да.

– Тогда возвращайся к себе и поторопись. Даже руководители филиалов взволнованы. И смогут хоть чуть-чуть успокоиться, только если один миллиард долларов окажется у нас как можно скорее.