– Да, так и сделаю.
Я не стал ничего добавлять и ушел. На всякий случай мне нужно встретиться с тетей и твердо все сообщить.
* * *
Как только внук вышел из кабинета, председатель Джин вскочил со стула. И начал ходить по кабинету, пытаясь успокоить потрясение, которое все это время сдерживал.
Мэр Сеула, который помогает стране преодолеть экономический кризис, получая дополнительные средства через продажу общественной земли. Оправдание хорошее.
Внук хочет создать этого мэра своими руками, а затем, заполучив землю, поглотить строительную компанию, с помощью которой сможет превратить ее в гору денег.
Картинка слишком хороша.
И, чтобы завершить эту прекрасную картину, внук готов даже пожертвовать парой сотен миллиардов вон, хотя точно знает, что обменный курс будет стремительно расти.
Разве это не означает его уверенность в том, что он сможет извлечь прибыль больше этой суммы?
Как только председатель услышал объяснение внука, ему тут же пришлось заставить себя подавить желание согласиться. Потому что нельзя так просто делиться своей силой.
А еще он снова почувствовал страх.
За своим милым, красивым лицом этот парень скрывал сущность самого злобного, свирепого зверя.
Нельзя позволить себя обмануть сладким речам о том, что «Аджин Групп» и «Тэа Констракшен» получат имя «Сунъян». Этот парень точно заберет «Сунъян Моторс» и «Сунъян Констракшен».
Внук, который пытался отобрать у дедушки его компании, вызывал гораздо больше похвалы и симпатии, чем дети, которые пытались их получить.
Однако Джин Янчхоль также ничего не мог поделать с охватившими его страхом и тревогой.
* * *
– Что? Ты сказал?
– Да.
– Доджун! Я же несколько раз повторила, что нельзя этого делать! Если отец узнает, начнет вставлять палки в колеса. Он ни за что не даст своего разрешения. Катастрофа. Теперь нам всем конец.
Тетя подняла шум с таким лицом, будто правда собиралась умереть, а на лице дяди застыл шок.
– Тетя, успокойтесь. Говорю же, все нормально.
– Да что же нормально?!
– Дорогая, успокойся. Давай выслушаем Доджуна. Наверняка он рассказал, потому что у него есть план. Разве нет?
Он всегда только подыгрывал своей жене, поэтому собственных мыслей ему недоставало. И на лице его отражалось лишь предвкушение того, как он станет мэром Сеула.
– Дедушка сказал, что подумает. И не ответил безоговорочным отказом.
Тетя глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.
– Вы ведь оба знаете, почему дедушка против, верно?
– А что? Он тебе что-то сказал?
– Похоже, ему было неприятно, что деньги на избирательную кампанию пойдут из «Сунъяна». А в случае политического скандала проблем не оберешься.
Тетя стала внимательно смотреть на мое лицо, не пропуская ни одного слова, как будто собиралась что-то у меня выведать.
– Поэтому я ему сказал, что средства можно раздобыть в другом месте. И попросил просто закрыть на это глаза.
– А дальше? Он больше ничего не говорил?
– Еще я добавил, что вы и так занимались политикой, поэтому было бы неплохо уйти на пенсию с должности мэра Сеула.
– Что? Закончить на должности мэра? Это же полнейшая ерунда!
Идиот. Совсем слов не понимаешь!
– Дорогой! Нужно сначала преодолеть гору, которая возвышается прямо перед глазами. Просто помолчи немного!
Тетя намного догадливей.
– Доджун, а если отец даст разрешение и закроет на это глаза? Ты сможешь профинансировать выборы?
– А сколько нужно?
Я моргнул, строя из себя невинность.
– Около трех миллиардов на особые партийные взносы и еще около пяти нужно заплатить руководству партии… А также около тридцати миллиардов на саму предвыборную кампанию. Думаю, примерно сорок миллиардов, если с запасом? – назвал одно за другим числа дядя, как будто только этого и ждал.
Говорит так, словно сорок миллиардов – это кличка чьей-то собаки… Как же он оторван от реальности.
Ему следовало, как минимум, подготовить подробные расчеты и ждать, разве нет?
– Ого! Невероятно много.
Стоило мне широко раскрыть глаза и изобразить удивление, как лицо дяди помрачнело.
– Почему ты удивляешься? У тебя столько нет?
– Конечно, не хватает. Мне ведь еще нужно отложить деньги на строительство кинотеатра для отца.
Молчавшая до этого момента тетя заговорила:
– Я могу подготовить где-то пятнадцать миллиардов вон. А тебе останется только двадцать пять. Сможешь?
– Да, так смогу.
Выражения лиц этих двоих были такие смешные, что даже смотреть неловко. Как у детей, одновременно удивленные и радостные.
– Я не могу вывести пятнадцать миллиардов разом. Прежде всего нужно заплатить особые партийные взносы в начале следующего года… Так что прошу тебя подготовить три миллиарда вон.
Так работают мозги совершенно оторванных от реальности людей из чеболей?
Говорят о миллиардах, десятках миллиардов вон своему племяннику, которому едва исполнилось двадцать, как будто в этом нет ничего особенного. Неужели для них правда деньги начинаются с нескольких миллиардов?
– Да, я быстро все подготовлю. Кстати, первым делом нам нужно подписать контракт, верно?
– Что? Контракт? Какой контракт?
Они оба озадаченно уставились на меня.
– Я ведь даже квитанции на эти суммы не получу, значит, нужен хотя бы контракт. Разве нет?
Я тоже озадаченно уставился на них в ответ.
– Доджун, ты еще слишком молод и мало понимаешь в таких делах. Никто не подписывает контракт, когда дает средства на избирательную кампанию.
– А-а, наш Доджун занимается только делами инвестиционной компании, вот так и подумал! Все эти деньги просто исчезнут. Это не финансовые инвестиции.
Эти люди все еще видели во мне только богатого юнца?
– Ох, я должен был все подробно объяснить, но забыл. – Я с неловким смешком хлопнул себя по лбу. – Минуточку. Кое-кто объяснит вам все в деталях. – Я встал с дивана в гостиной и крикнул у лестницы, ведущей на второй этаж: – Дядя! Спускайтесь.
Тетя с мужем продолжали все так же озадаченно смотреть друг на друга. Ведь сейчас здесь не было больше никого, кого младшенький мог бы назвать дядей.
* * *
– Земля? Общественная?
– Да, я планирую забрать ее всю разом после местных выборов в следующем году.
– Хочешь сделать мужа тети мэром Сеула?
– Разве я его сделаю? Это дядя должен сражаться.
Неодобрение О Сэхёна отразилось на его лице.
– Я не видел никого, кто бы продержался долго, ввязавшись в политику. Разве это не политикам мстят, вытряхивая из них всю грязь и вонь, которой те покрываются к окончанию срока своих полномочий? Разве ты сам не знаешь?
– Нет ни одной корпорации, которая смогла бы развиться без участия политической власти. Если заниматься бизнесом вне политики в Корее, вырасти в крупную компанию не удастся.
– И что? Что собираешься делать, когда получишь землю?
– Заняться крупномасштабным строительством. Хе-хе.
– Чем дальше, тем круче. Что? Строительство?
– Из-за чего, по-вашему, я заинтересовался строительными компаниями? Как раз из-за этого.
Я достал карту, которую раскладывал перед дедушкой.
– Самое ценное – вот здесь.
Я с силой воткнул красную булавку в точку на карте.
– Попробую развить это место.
– И где это?
О Сэхён, который уже страдал от старческой дальнозоркости, приподнял очки на лоб и внимательно взглянул на карту.
– Мапхо? Санамдон?
– Да, его ведь уже определили под жилую застройку.
– Эй, эй. Брось это. Зачем тебе лезть туда, где все уже решено?
Было объявлено, что этим летом на месте бывшей свалки Нанджидо в Санамдоне, в районе Мапхо, а также близлежащих слаборазвитых деревень, завода по производству угольных брикетов и пустующих земель воздвигнут «жилой квартал Санам».
Тогда я и почувствовал, что без строительной компании влезть в прибыльный бизнес невозможно.
