Демон Жадности. Книга 5 (СИ) - Розин Юрий

Моя вежливость начала таять. Усталость от всего этого дня, от интриг и теперь вот от этого примитивного силового давления, взяла верх.

— Хорошо, Ралот, хватит ходить вокруг да около. Что ты от меня хочешь?

— Признай, что ты обманщик! — рявкнул он, тыча в меня пальцем.

Я окинул взглядом его бойцов, их напряженные позы, злые глаза. И вдруг до меня дошло. Их ярость была слишком свежей, слишком непосредственной.

— Скажи-ка, — медленно проговорил я, — неужели вашим ребятам уже успели сообщить, что результаты состязания пересматриваются и вас подвинули с первого места? И вы решили, что проще всего прийти и надавить на меня, чтобы я отказался от претензий?

По тому, как они переглянулись, как некоторые невольно опустили глаза, я понял, что попал в точку. И в этот момент в моей голове щелкнуло. Зачем просто отбиваться, когда можно извлечь выгоду?

— Ралот, — сказал я, и в моем голосе снова зазвучали привычные мне нотки азарта. — Ты обвиняешь меня во лжи, я отрицаю это. Мы можем стоять здесь и препираться до утра. Но я предпочитаю более наглядные доказательства. Предлагаю пари.

Он насторожился.

— Какое еще пари?

— Мы сразимся. Ты на Развитии Предания, я на Завязке. Если я побеждаю, это доказывает, что я как минимум способен на то, о чем заявляю и, следовательно, моя история о победе над четверкой из «Ока» не так уж невероятна. В этом случае… я заберу к себе в батальон десятерых твоих лучших бойцов из «Черных Акул». Если же я проиграю… я публично признаю, что обманул судей, и моя дивизия добровольно снимется с состязания.

Предложение повисло в воздухе. Сотни бойцов в столовой замерли, затаив дыхание. Ралот сжал кулаки, его взгляд выжигал меня насквозь. Риск был колоссальным с обеих сторон. Для него — потеря десяти лучших бойцов. Для меня — полное унижение и крах всех амбиций.

— Договорились, — прошипел он наконец. — Идем на арену. Сейчас же.

— О, нет, — я покачал головой, с наслаждением отхлебывая воду из стакана. — Сейчас уже слишком поздно, все уставшие. Давай сделаем все по-человечески. Завтра. В обед. У вас будет время морально подготовиться к потере десяти бойцов. Кстати, ты обязательно будешь одним из этих десяти.

Ралот, побагровев от ярости, резко кивнул.

— Ладно! Завтра в обед! На третьей арене! Не опоздай!

Этого было достаточно. Прежде чем он успел развернуться, я вскочил на наш стол, заставив тарелки и стаканы весело зазвенеть. Все взгляды в столовой, и так прикованные к нашей перепалке, устремились на меня.

— Слушайте все! — мой голос, усиленный маной, легко перекрыл гул голосов и грохот посуды. — Завтра в обед на третьей тренировочной арене комбат Ралот Пайкарион из «Черных Акул» третьей дивизии и я, Мак Марион из тридцать пятой дивизии, выясним, кто лжец и трус! А заодно и то, чья дивизия заслужила первое место в состязании! Приглашаются все желающие посмотреть на это зрелище!

По залу прокатилась волна скептического гула. Из одного угла донесся громкий, пренебрежительный голос:

— Очередные провинциалы, решившие повыпендриваться друг перед другом. Собачий бой, не более.

Ему тут же ответили:

— А мне интересно. Говорят, этот Марион с четырьмя Преданиями в одиночку справился. Хоть и вранье, наверное, но посмотреть любопытно.

Я лишь усмехнулся, спрыгнув со стола. А вот Ралот, чье и без того воспаленное самолюбие, видимо, ужалила фраза про «провинциалов», сжал кулаки так, что кости затрещали.

Он бросил на меня последний ядовитый взгляд и, не сказав больше ни слова, грубо расталкивая своих же бойцов, направился к выходу. Его «Акулы» понеслись за ним, словно испуганный косяк.

Глава 5

На следующий день, без пятнадцати два, третья тренировочная арена базы была забита до отказа. Несколько тысяч человек заполнили трибуны, опоясывавшие гигантскую сферу, висевшую в центре зала.

Сфера представляла из себя энергетическое поле, способное без труда выдержать удар артефактора Эпилога Предания, а за его прозрачными стенами простиралось огромное пустое пространство — все три измерения для полного простора летающим бойцам.

Гул голов зрителей был оглушительным.

Ярана и Хамрон, следуя моему указанию, сумели в кратчайшие сроки организовать тотализатор. Несмотря на то, что подобные азартные игры официально правилами Коалиции запрещались, в таких неформальных мероприятиях начальство традиционно смотрело на это сквозь пальцы.

Однако контора Хамрона работала без особого ажиотажа. Коэффициент на мою победу был просто смехотворным — один к семи.

Причины были очевидны. Во-первых, никто в здравом уме не верил в историю о том, что артефактор с Завязки Предания мог в одиночку справиться с четырьмя противниками того же ранга. Это противоречило всякой логике.

А во-вторых, по базе уже успел расползтись тщательно подготовленный слух о моем бурном пиратском прошлом. Я сам позаботился о том, чтобы эта информация стала достоянием общественности — чем меньше в меня верили, тем выше были бы дивиденды для тех, кто все-таки рискнет поставить на аутсайдера.

Я наблюдал за этим со стороны, с удовлетворением отмечая, что наш с Силаром нехитрый план по распространению «компромата» сработал безупречно.

Ровно в два часа я шагнул из подготовительной зоны на освещенную платформу у края сферы. Почти одновременно с противоположной стороны появился Ралот. Он был в полной боевой экипировки, его лицо искажено сосредоточенной злобой.

Мы стояли друг напротив друга, разделенные лишь мерцающей пеленой защитного поля, под пристальными взглядами тысяч зрителей.

Свисток прозвучал, открывая для нас обоих проходы внутрь защитного поля. Ралот рванулся вперед с такой скоростью, что его фигура размылась.

Его сапоги, артефакты Предания, оставляли за собой шлейфы искаженного воздуха. Он не просто летел — он исчезал и появлялся в нескольких метрах, казалось, опережая саму мысль.

Мои татуировки «Прогулок», до сих пор всегда дававшие мне решающее преимущество в скорости, теперь казался детской игрушкой. Я едва успел отпрыгнуть в сторону, когда его молот, на лету увеличившись до размеров небольшого астероида, врезался в то место, где я только что стоял. Воздух с грохотом схлопнулся, отбросив меня волной давления.

Я активировал «Золотой храм», и золотистый купол едва парировал следующий удар. Молот, весивший теперь тонну, обрушился на барьер с такой силой, что по всему телу побежали трещины маны.

Одновременно с наручей Ралота вырвался сноп молний. Электрический разряд прошел сквозь мою защиту, как нож сквозь масло, и сковал мышцы на мгновение — но этого хватило.

Молот снова обрушился сверху, и на этот раз «Золотой храм» рассыпался с оглушительным звоном. Меня отшвырнуло к дальнему краю сферы.

Он не давал мне опомниться. Вокруг него клубами повалил густой, маслянистый туман, исходящий от его сапог. Он поглощал не только свет, но и звук, и большую часть мана-сигнатур.

Я двигался, полагаясь лишь на остаточные образы, видимые «Юдифью», которые туман искажал почти до неузнаваемости. Из мглы вынырнул его молот, уже легкий и быстрый, как жало змеи.

Я едва успел парировать удар татуировкой «Энго», но в последний момент Ралот подставил наруч. Щит на его предплечье вспыхнул, и сила моего собственного удара вернулась ко мне, отбросив меня назад, прямо на встречный курс его кулака, окруженного сферой искрящейся энергии.

Если бы я использовал техники татуировок, как в сражении с Артефакторами «Ока Шести», все закончилось бы очень быстро. Однако я не хотел показывать такому большому скоплению людей свой почти что бесконечный арсенал техник, которые по идее должны были быть довольно редкими и уж точно недоступными в захолустье вроде тридцать пятой дивизии.

Да, начальство уже знало о Маске. Хотя на допросе я утаил от них ее способность делиться с подчиненными маной, способность фактически на ходу создавать новые техники, для всех остальных стоившие баснословных денег не должна была кого-либо прямо шокировать.