Аквилон. Трилогия (СИ) - Токсик Саша

«Данила дал деньги фальшивым русалкам! Несправедливо!»

У кабинета Надежды Светловой было неожиданно многолюдно.

У дверей толпилось человек пять. Рабочие с верфи, судя по одежде. Оказывается, они все сопровождали своего коллегу, здоровенного мужика с лицом, обветренным всеми ветрами Озёрного края.

Он стоял, прислонившись к стене, явно превозмогая боль. Правая нога была обмотана повязкой, теперь больше похожей на тряпку.

Дверь открылась. Надежда вышла, провожая пожилую женщину с перевязанной рукой.

– Помните, два раза в день промывать настойкой, которую я вам дала. И никакой работы этой рукой минимум неделю.

– Спасибо, доктор, – женщина сунула ей в руку несколько медяков. – Добра вам, и жениха хорошего!

Надя проводила её взглядом и повернулась к ожидающим. Белый халат был безупречно чистым, несмотря на то, что она явно работала с утра, а время перевалило далеко за полдень.

Она выглядела уставшей. Но когда увидела меня, всё изменилось. Глаза заблестели, на щеках появился лёгкий румянец, который она тут же попыталась скрыть, отвернувшись к грузчику.

– Проходите, я вас сейчас осмотрю.

Но прежде чем увести пациента, она повернулась ко мне.

– Данила? Не ожидала вас сегодня увидеть, – сказала она мило соблюдая приличия. – Мы договаривались на завтра, вы говорили что мастер…

– Мастер справился с работой чуть раньше, – улыбнулся я. – камни готовы, но они подождут. Это всего лишь камни, а у вас тут люди.

– Спасибо, – улыбнулась она и увела грузчика внутрь.

Дверь осталась приоткрыта. Не специально, просто петли разболтались и створка не доходила до косяка. Хозяйственная часть меня отметила, что надо бы их смазать. Или предложить это сделать. Повод зайти ещё раз.

О чём я думаю? Какие петли, какие поводы? С удивлением я понял, что эмоции и восторженность молодого тела перекрывают мой древний опыт. Хотя, так ли это плохо?

Через щель я видел, как Надя работает. Сняла грязную повязку. Грузчик зашипел сквозь зубы, но не закричал. Из тех, кто терпит до последнего. Как деревья, которые умирают стоя.

– Где вы это получили?

– На барже. Крюк соскочил, по ноге полоснул. Думал, само заживёт.

– А потом упали в воду?

– Ну… да. А как вы…

– Инфекция характерная. Портовая вода это сборник всех болезней мира. Одни крысы чего стоят. Вы знаете, сколько крыс тонет в портовых каналах каждый день? Десятки. И каждая несёт с собой букет заразы.

Она говорила спокойно, по‑деловому, но это производило нужное впечатление. Рана была глубокой, уже начала гнить. Чувствовался скверный сладковатый запах. Ещё день‑два, и пришлось бы ампутировать ногу. А для грузчика это означало бы конец всему. Инвалиды с верфи долго не живут.

Белый кристалл лечебного артефакта засветился в её руках. Она направляла энергию аккуратно, дозированно. Чувствовалось, что она и правда была лучшей на курсе.

– Ух, полегчало, доктор! – удивился такому стремительному избавлению от боли грузчик.

– Теперь очистим рану от инфекции.

Золотистое свечение выжигало заразу. Я не чувствовал процесса, это не моя стихия, но понимал что происходит. Лечебная магия уничтожает инфекцию, не трогая здоровые ткани.

На такое способны только люди с даром целителя. Поэтому их помощь такая дорогая и востребованная. Надежда работала методично, сантиметр за сантиметром очищая плоть.

После она зашила рану, ловко, профессионально, быстрыми стежками. Впервые я видел её за работой, и это вызывало новое чувство. Уважение.

Надежла стояла спиной ко мне, убирая инструменты. Плечи опущены, она явно устала. Рана была запущена, расход энергии огромен. Но когда я вошёл, выпрямилась, расправила плечи. Не хотела показаться слабой.

– Едва ли он способен расплатиться за операцию такого уровня, – я кивнул на дверь. – Услуги одарённого целителя стоят целое состояние.

– Не всё меряется деньгами, – Надя смутилась, что это прозвучало слишком резко и добавила. – Без операции он бы потерял ногу. А в его случае это нищета или голодная смерть. И вообще! – она перешла в наступление, – я видела список вещей вашего «Бюро находок». Там не только драгоценности, но даже портняжные ножницы какой‑то белошвейки. Будь вы действительно циником, искали бы только золото и бриллианты, ради своих процентов!

– Раскрыт и обезврежен, – я развел руками. – Я неисправимый альтруист. Ну что, приступим к спасению человечества?

Глава 17

– Вы принесли камни? – глаза у неё загорелись. – Всё получилось?

– Надеюсь, что да, – ответил я. – Но это ещё не всё. Я нашел для нашего проекта потенциального инвестора.

Она отпрянула и замерла в задумчивости. Кажется, та часть работы которая связана с экспериментами нравилась ей гораздо больше организационной.

– Инвестор? Уже? Кто?

– Купец Добролюбов. У него своя марка питьевой воды и серьёзные проблемы с подделками. Так что он очень заинтересован в приборе, который сможет их определять.

Я рассказал о ситуации, а она слушала, не сводя с меня глаз. В них читалась и надежда и волнение.

– Добролюбов… – она присела на стул. – Я о нем слышала. Все говорят о нем, как о человеке исключительной честности. Если он поверит в нашу затею, то мы обретём сильного союзника. С его репутацией наши приборы станут использовать все!

Её энтузиазм восхищал, но я понимал, что чудес не бывает, и даже если всё пойдет хорошо, работа предстоит долгая и серьёзная.

– Сначала нужно провести успешную демонстрацию, – напомнил я. – Такую, чтобы эффект был очевидным, но в то же время стойким.

– Конечно! Где камни? Покажите скорее!

Я достал камни. Она взяла один, повертела на свету, поднесла к окну. Солнечный луч пробился сквозь мутную поверхность, и камень вспыхнул голубым.

– Они такие маленькие, – удивилась она. – В прошлый раз осколки русалочьего камня были намного больше. Уверены, что сработает?

– Уверен, – кивнул я. – Вспомните, что у нас вышло в прошлый раз. Не стоит повторять подобное перед наблюдателями.

Надежда вспомнила погоню за элементалем и невольно фыркнула смехом.

– Доверюсь вам и вашему мастеру, – Надя открыла дверь в лабораторию. – У меня уже всё готово.

В ожидании источников энергии Надя немного модернизировала конструкцию. Камень теперь можно было закрепить на специальной стойке и опустить вниз винтом. Она проделала это с одним из подготовленных мной артефактов. Затем налила в колбу испорченную воду и стала крутить винт.

Эффект был слабым. Едва заметное помутнение, даже меньше чем от артефакта «рыбки». Кажется, я переборщил с безопасностью. Поток энергии получился слишком тонким. Не способным пробудить элементалей.

– Слабовато, – пробормотал я. – Дайте‑ка проверю.

Я протянул руку к камню и аккуратно направил в него поток энергии. Совсем чуть‑чуть, расширяя канал. Краем глаза я видел, как Надя наблюдает за мной с любопытным прищуром.

– Попробуем ещё раз.

Второй тест прошел совсем иначе. Воде потемнела, стала мутной, а после отвратительно завоняла болотом.

– Потрясающе! – Надя зажала нос, но глаза сияли. – Никто в здравом уме не станет пить такую воду! Идеальное доказательство!

Она вдруг замерла, обернувшись ко мне. Смотрела на меня так пристально, словно видела впервые. Умная девушка. И умеет делать выводы.

– Что за мастер создал эти камни? – спросила она. – Это ведь вы? Я видела, вы что‑то сделали с камнем и он стал работать лучше. Это вы, я угадала⁈

Ну вот, мой секрет раскрыт. Но я по этому поводу не сильно расстроился. Рано или поздно Надя узнала бы правду. Точнее только малую её часть, которая торчала над поверхностью как верхушка айсберга. В настоящую правду, о том что я тысячелетний Архимаг, она не поверит, даже если я скажу ей это напрямую. Решит, что это розыгрыш.