Моя Академия. Тетралогия (СИ) - Син Евгений

– Игорь Васильевич, вы уж меня извините, – обращаюсь к Клишенко. – Но я с лже‑Кольцовым разговаривал всего минут десять, а вы требуете, чтобы я вам выдал технику подготовки ментальных магов. Тем более что я сам ученик первого курса. Несложно догадаться, что в ментальной магии я ничего не понимаю от слова совсем.

– Просто я надеялся, что Кольцов хоть как‑то обмолвился о технологии создания, – в голосе следака звучат нотки оправдания. – Все же до встречи с ним, Ариадна была полностью обычным человеком. Неодаренной.

– Здесь я вам точно ничем не помогу, – заверяю. – Могу ещё чем‑то помочь? – перехватываю инициативу.

Всем видом показываю, что разговоры на тему Кольцова вести не готов. Мне попросту нечего рассказывать. Большего из меня не вытянуть.

– Помочь? – переспрашивает Клишенко. – Вряд ли. Вы проходите свидетелем, а дело мы закрываем. Возможно, мы еще увидимся в Академии.

Теперь моё время смотреть удивленным взглядом. Зачем приезжать, если дело закрыто?

– Пообщаемся по поводу поезда, – отвечает следак на немой вопрос. – Если мы найдем хотя бы минимальное подтверждение ваших слов или слов Кольцова, то нам придётся снова поднять этот вопрос.

– Тут всё понятно, – соглашаюсь. – Но вопрос по поводу ментальной магии никак не может быть в компетенции ученика первого года Академии. Это ваша работа, вы её и делайте, – тут же открещиваюсь от каких‑либо экспериментов.

– Вы проходите в качестве свидетеля, господин Орлов, – Клишенко давит на мои обязательства.

Принимаю игру, но сдаваться не собираюсь. Целитель явно обеспокоен моим состоянием и в любой момент готов прекратить все допросы.

– Да, я свидетель, – подтверждаю. – Всё, что мог рассказать про поезд и прорыв, рассказал ещё в первый раз. Кольцов наверняка вёл записи. Нужно будет уточнить детали – приходите. Нужно будет куда‑нибудь поехать с вами ещё раз – извините, больше не получится.

– К чему же так категорично? – удивляется следак.

– Я был полностью уверен, что вы за мной круглосуточно следите, – объясняю. – Но вы меня не просто потеряли. Вы еще и нашли не сразу.

– Мы пришли, как только поступил сигнал об опасности, – сухо отвечает Клишенко.

– Ага. Только не через десять секунд, как обещали, – замечаю. – Примерно через тридцать. За это время любой маг спалил бы меня до костей. Да чего уж там, десяти секунд было бы тоже вполне достаточно. Нам всем просто повезло.

– Вы сейчас живы, к чему эти рассуждения? – сжимает челюсть следак.

Он никак не ожидал, что в таком состоянии я смогу отстаивать себя.

– Жив только потому, что так захотел Кольцов, – продолжаю объяснять. – Я был нужен ему живым. С какой целью? Это второй вопрос. Очевидно, что он её не достиг. Но с этим тоже разбирайтесь сами. Я не успел узнать. Всё, что требовалось от меня – сделал. Девушка жива и свободна, а вы к этому практически не имеете отношения. Поэтому имейте в виду: при встрече я все расскажу Ариадне.

– Нет, – качает головой Клишенко. – В ближайшее время вы с ней навряд ли встретитесь.

Глава 15

Следователь уходит, и я тоже

– Почему вы так решили? – задаю вопрос.

– Мы забираем её, – холодно сообщает следак. – Инициация во взрослом возрасте – это не шутки. Всё очень серьезно. Девушка сейчас опасна для окружающих.

Целитель сочувственно кивает и посматривает на следователя с явным неодобрением.

– Я передам, – с удовольствием говорит целитель. – Сам лично проконсультирую девушку. Даже не надейтесь опутать её бессрочными контрактами, – улыбается Фёдор Ильич следователю. – Все разговоры будут проходить строго в моем присутствии.

Игорь слушает, но при новых вводных морщится.

– Ариадна давала срочную клятву нашей клинике, – объясняет Федор Ильич. – Мы можем и будем применять клятву в её интересах в этом конкретном случае. Забрать девушку вы можете, но заключить контракт на службу – только через меня.

Клишенко замирает на месте, будто не верит, что сказанное целителем – правда. Такой резкой реакции он точно не ожидал.

– Я вам обещаю, – Фёдор Ильич кидает на меня короткий взгляд и снова переводит его на следака, – что обязательно донесу до сведения девушки, что своим спасением она обязана не вам.

У следака слегка дёргается губа. Странно. Наверняка он уже неоднократно встречал подобные выпады в свой адрес. Возможно, Игорь Васильевич не привык к тому, что все четко понимают свои права. Сначала с крючка сорвался я, затем целитель. За ним Ариадна. Планы приходится перестраивать на глазах. Сомневаюсь, что у следака подобные ситуации бывают часто. Но Клишенко спокойно принимает и такие вводные. Всё‑таки их служба плохо зарекомендовала себя среди обычных людей. С этим, конечно, им стоит поработать. Главное, что теперь я совершенно спокоен за судьбу девушки.

– Ладно, – говорит следователь. – Было очень приятно с вами пообщаться, но мне пора.

Ледяные нотки в голосе выдают негодование. По крайней мере, моя обостренная чувствительность чувствует эмоции присутствующих ярче, чем обычно. Федор Ильич испытывает превосходство и чувствует свою абсолютную правоту.

– Приходите ещё, – кидаю на прощание следователю. – Не могу сказать, что тоже буду рад вас видеть, но от общения уходить не стану. Конечно, если вы при этом не утратите корректность. Напоминаю, что и вы, и ваш напарник Олег Луцкой должны мне услугу.

– Такое не забудешь, – с еле заметным вздохом говорит следователь.

Игорь откланивается и выходит из палаты. Целитель забирает с тумбочки пустой стакан и следует за следаком. На выходе Федор Ильич мельком оборачивается и подмигивает.

Лежу и прикидываю свои новые возможности.

Научился рисовать два глифа одновременно. Хорошо. Ходить в тумане тоже могу, хоть и ограниченно. Да и эта способность прокачки тела за счёт магии – открывает просто невероятные возможности, но требует длительных тренировок. Вообще, если посмотреть отстраненно, неделя дала какое‑то кошмарное количество возможностей и породила кучу вопросов. С ними тоже предстоит разобраться. Причём желательно, сделать это незаметно.

Четко понимаю, что мои знания о природе проводников – только мои. Знать о моих последних часах с Кольцовым точно никому не нужно. Ариадна в тумане находилась без сознания и точно ничего не вспомнит. Следовательно, рассказать тоже не сможет. Фактически в настоящем мире мы отсутствовали несколько минут, если я всё правильно понимаю. В междумирье время застывает или размазывается долгими полосками. Лже‑Кольцов тоже об этом обмолвился.

Сколько времени мы находились в междумирье на самом деле, понять сложно. Подозреваю, что долго, даже если исходить только из того, что я помню.

Кроме того, из слов следака делаю вывод, что магия крови в этом Мире существует. Если вдруг я стану очень полезным или донельзя нужным, они не побрезгуют её применить. Магия крови хоть и запрещена, но если кому‑то понадобится – наверняка найдется специалист.

Ничего не поделаешь, мой якорь крови у них. Уехал в качестве доказательства. Надо будет обязательно узнать, есть ли техники, чтобы обезопасить себя от попадания этой важной жидкости в чужие руки. Нужно при первой возможности посетить библиотеку. И не просто прийти туда, а копать довольно‑таки запрещённые материалы. С другой стороны, сейчас это будет сделать куда как проще.

Или можно… Нет! Нужно! Элементарно попасть на приём к директору. Уверен, что он кое‑что знает и поспособствует. Эту проблему пока можно отставить на важное место и ни в коем случае про нее не забыть.

Дверь открывается, и в палату возвращается целитель.

– Ну что, Ларион, я же говорил, что мы ещё не раз встретимся, – улыбается он. – Ваших сюда часто привозят. Особенно если посмотреть записи за последние полгода. Академия здесь, считай, прописалась. У нас из‑за частых визитов уже целый этаж студенческим назвали. Условно, конечно – но вы у нас постояльцы. Теперь ещё и первокурсников набрали, мало же других проблем. А вы, ребятишки, всё время во что‑нибудь вляпываетесь.