Аттестат зрелости (СИ) - Рюмин Сергей

— Не будет, — отрезал Вострецов. — Квартиры выдадим исключительно рабочим завода. И пусть кто-нибудь попробует что-либо сказать.

— Кстати, — заметил Качалин. — Когда будем раздавать квартиры, надо будет журналистов пригласить. С одной стороны, как ты говоришь, экономика должна быть экономной. А с другой, рабочий класс получил поддержку администрации предприятия. Да и всегда можно сослаться на требования Главка, в конце концов. Против министерства никакой горком слова не скажет.

— Именно! — согласился директор.

— Кстати, как ты себя чувствуешь? — вдруг поинтересовался Качалин. — Ты ж в Москву на операцию собирался.

— Не будет операции, Дим, — отмахнулся Вострецов.

— Да ты что? — Качалин даже привстал. — Так всё серьезно?

— Не-а, — улыбнулся Вострецов. — Вылечили меня. Здесь вылечили!

Глава 10

Непонятная моему разуму лихорадка и её последствия

Всё воскресенье меня лихорадило. Maman с утра ехидно шутила, дескать, всё это результаты моего субботнего загула, сиречь похмелье.

Тем не менее, она сунула мне градусник, заварила крепкий чай с добавлением каких-то трав и в категоричной форме запретила вставать с постели.

— Завтра в школу не пойдёшь! — объявила она. — Если не поправишься.

Только ведь это была не какая-то болячка. Выбрав момент, когда maman застрянет на кухне, я, оглядев себя магическим зрением, обнаружил непонятную пульсацию своего магического ядра. Оно то раздувалось, то съёживалось, то снова раздувалось. Причём пульсация шла в такт ударам сердца.

У меня сразу родилась идея, но чтобы её проверить, необходимо было зайти в Астрал. А рисковать как-то не хотелось.

— Мэм! — позвал я. — Ты в магазин не собираешься сходить?

Мой вопрос вогнал maman в некоторый ступор. Она замерла возле меня, разглядывая мою хитрющую физиономию.

— Что надо? — спросила она.

— Да я вот подумал, может, тебе что-то надо? — промямлил я. — Ты ж вроде в универмаг хотела съездить?

Maman стояла надо мной, не собираясь уходить.

— Что ты хотел? — чётко повторила она.

— Я позаниматься хотел, — вздохнул я.

— А я тебе мешаю? — усмехнулась она.

— Мешаешь, — ответил я без тени улыбки. — Я сосредоточиться не могу.

— Какого шута ты вчера пил? — maman вдруг перескочила на другую тему. — Вот нельзя без этого было?

Я отрицательно мотнул головой, продолжая укрываться простыней до подбородка.

— Ну, что с тобой поделаешь? — maman всплеснула руками.

Я вспомнил про еще один аргумент — 500 рублей, полученные от фарцовщика. Встал, залез в шкаф, пошарил в кармане куртки.

— Ма, держи! — я протянул maman стопочку купюр, перевязанных черной резинкой-невидимкой. — Это тебе на оперативные расходы.

— Какие? — удивилась maman. — Опять заработал?

— Мэм, — напыщенно произнес я, залезая под простыню. — Мужчина я, в конце концов, или нет? Добытчик или как?

Maman вздохнула, сжимая купюры в кулаке, махнула рукой.

— Ма, — жалобно сказал я ей вдогонку. — Мне, правда, позаниматься надо.

— Сейчас уйду! — ответила maman. — Посуду помою и поеду. Действительно, в универмаг собиралась. Да забылось всё.

Странно, но в Астрале я не смог зайти в библиотеку. Даже пустое помещение с зеркалом, чтобы перед ним «погонять» силу по каналам, я создал с третьей или четвертой попытки.

Проблем с прокачкой каналов сначала вроде не возникло. «Живая» сила послушно пошла вверх, потом вниз, вверх-вниз. Также и заструилась она ручейком по «кольцу».

А вот с «некросилой» сразу возникли проблемы. Энергия упорно не хотела покидать моё ядро, которое под моими потугами запульсировало еще сильнее, чаще. Вместе с ним лихорадочно забилось сердце. Я замер, прекратив все попытки. Ядро постепенно успокоилось. Сердце тоже.

Я лег. Прямо на пол, в комнате, которую создал своим воображением. Расслабился, как будто входя в Астрал. Закрыл глаза, представил себя качающимся на волнах. Замер. Ядро теперь сжималось-разжималось редко, один-два раза в минуту, причем совсем незаметно с точки зрения амплитуды.

Я вгляделся в ядро. «Живая» сила в нём свернулась в неподвижный клубок, словно дремала. «Мертвая» тоже была скручена в клубок, только клубок не неподвижный, не статичный, а как бы дёргающийся. Да и «некросила» выглядела не серебристой, а искрящейся.

Я покинул Астрал, оценил состояние организма и остался вполне доволен результатами. Меня уже не лихорадило. Слабость исчезла. Зато появилось чувство голода. Две тарелки гречневой каши с подливой помогли прийти в себя. Ощущение были сродни тем, словно я прогнал магическую силу по каналам.

Maman вернулась под вечер. Одну сумку отнесла на кухню, попросив меня её разобрать. Вторую, поменьше, бросила на свою софу, предупредив меня:

— Не трогай. Это я себе купила.

Пока я разбирал сумку на кухне, раскладывая продукты (масло, сыр, сосиски — в холодильник, хлеб, крупы, бутылку растительного масла — в шкаф), maman переоделась, вышла ко мне:

— Ужинать будешь?

— Нет, мэм, — отказался я. — Я перекусил до твоего прихода. Но с тобой посижу.

— Ты поправился? — спросила она. — Смотрю, порозовел, повеселел.

Она пошутила:

— Значит, завтра школа не отменяется!

За ужином она продолжала терзать меня вопросами на предмет, что меня связывает с директором завода, да так, что мы вместе пьяные пришли?

— Соседи стали поговаривать, что неспроста тебя привозят на машине домой? — то ли сообщила, то ли спросила она. — Слухи нехорошие ходят.

— Наши люди в булочную на такси не ездят! — вспомнил я «Бриллиантовую руку».

— Именно! Так в чём дело, Антон?

— Мамуль, — вздохнул я. — Ну, я уже ведь говорил тебе, что у меня появились определенные способности…

Почему-то maman на этот ответ не обратила никакого внимания, только с досадой бросила:

— Иди спать. Поздно уже.

Вот и пообщались.

Глава 11

Партия сказала «надо!»…

Сразу же после первого урока прямо в классе я преподнес Жазильке синенькую коробочку.

— Держите, многоуважаемая Елена! Увы, других не было…

Я шутливо развел руками. Ленка ухватила духи, взвизгнула от восторга. Тут же подскочила ко мне и чмокнула меня в одну щеку, потом в другую.

— Спасибо, Антошка! Ты самый лучший! — воскликнула она.

Сидевший за соседним столом Димка Зеленчук скривился и с ненавистью многообещающе посмотрел на меня. Я ничего умнее не нашел, как озорно ему подмигнуть. Он поспешно опустил глаза, делая вид, что читает учебник.

Вообще-то Ленка-Жазилька уже через минуту забыла про меня, демонстрируя «Климу» своим подружкам Верке и Майке.

— С какого перепугу ты ей «вонючку» преподнес? — лениво поинтересовался Юрка Никитин. — Вы ж вроде как и не женихались совсем?

— Пообещал вот, — вздохнул я и слегка возмутился. — Фигасе вонючка⁈ Настоящая Франция! «Клима»!

— А, — флегматично отмахнулся Юрка. — «Клима», не «Клима»… Бабье счастье.

Девчонки уже успели надушиться. Запах действительно оказался приятным. Я мысленно порадовался, что подарил такие же Альбине.

Нетрудно было предугадать, что на следующей перемене Димка Зеленчук потянет меня на «разговор».

По теплой погоде такие «разговоры» велись на школьном дворе. Сейчас он меня потянул в туалет, предварительно выгнав оттуда каких-то малолеток. Каким-то образом с нами увязались Мишка и Андрей. Димка попытался их выставить тоже, но Мишка отрицательно покачал головой.

— Какого хрена, Дохлый, — Димка попытался меня уязвить, — ты к моей Ленке клеишься?

Он ухватил меня за лацканы, потянул на себя.

— Так, пацаны, хорош! — влез Мишка, пытаясь нас разнять. — Хорош, сказал!

Димка отпустил меня.

— Димон! — улыбаясь, ответил я. — Мне твоя Ленка нафиг не нужна. От слова совсем. Это твои дела. Пойдем к ней! Пошли!