Архитектор Душ IV (СИ) - Вольт Александр

Нандор держал руку на рукояти пистолета под пиджаком. Шая, напротив, выглядела почти расслабленной, но ее темные глаза внимательно сканировали пространство — окна особняка, кусты, тени под навесом крыльца.

— Коронер? А вы что здесь делаете?

Голос Нандора был негромким, но в нем прозвучало неприкрытое удивление. Рядом с ними, шагая в ногу с отрядом, возникла высокая фигура в темном плаще. Громов. Он даже не запыхался.

— То же, что и вы, — ответил коронер, не глядя на него. Его взгляд был прикован к дому. — Как вы там говорили? Мы в одной лодке?

— Мы так не говорили, — холодно возразил Нандор. Этот человек продолжал его раздражать своей самоуверенностью.

— Правда? А по-моему, все так и было, — в голосе Громова прозвучала легкая ирония.

— Прекратите пререкаться, — вклинилась Шая, и ее мелодичный голос прозвучал как серебряный колокольчик на фоне грубого мужского говора. Она бросила на брата осуждающий взгляд. — И да, Нандор, так и было. Коронер, — она повернулась к Громову, и ее тон смягчился, — пожалуйста, не лезьте на рожон. Мы благодарны вам за помощь и за то, что помогли выйти на след опасных подозреваемых, но держитесь в стороне.

Громов хмыкнул. Короткий, сухой звук, в котором Шае послышалось столько всего. Словно вся его жизнь была сплошной опасностью, и он лавировал в океане между акулами чаще, чем выходил в аристократический свет.

— Моя шкура мне дорога, — отозвался Громов, его взгляд так и не оторвался от дома. — Но я должен увидеть все своими глазами.

«Что за принципиальность? Зачем ему это?» — пронеслось в голове у Шаи. Он же сделал все что было в его силах. Он мог бы вообще сюда не являться, ведь это не его зона ответственности. Он мог спокойно сидеть в своем кабинете и ждать отчета. Но он был здесь. В самом эпицентре бури.

Группа достигла крыльца. Один из бойцов в каске жестом приказал всем замереть. Он осторожно, кончиками пальцев в тактической перчатке, коснулся массивной дверной ручки. Медленно нажал.

Дверь, к всеобщему удивлению, не была заперта. Она бесшумно подалась внутрь, открывая темный провал холла.

Никакого выбивания, никакого штурма. Просто открытая дверь, похожая на приглашение в ловушку.

— Лежать! Работает спецназ! — крик командира группы разорвал тишину, и бойцы хлынули внутрь.

Почти сразу же из глубины дома донеслись короткие, испуганные женские вскрики, а затем топот тяжелых ног и отрывистые команды.

Нандор и Шая вошли следом, за ними Громов.

Огромный холл. Пол из полированного темного мрамора, стены, отделанные панелями из резного дуба, гигантская хрустальная люстра под потолком. Все дышало деньгами. Старыми, аристократическими деньгами. На полу лицом вниз лежали две женщины в форме прислуги, над ними возвышались бойцы с автоматами наизготовку. Женщины плакали, их плечи сотрясались от беззвучных рыданий.

Больше в холле никого не было.

Началась методичная зачистка. Группа разделилась, бойцы растекались по комнатам как капли ртути. Первый этаж: гостиная с огромным незажженным камином, библиотека с тысячами книг в кожаных переплетах, столовая, кухня с фарфоровой посудой, сверкающей в полумраке. Каждая комната была безупречно убрана. Ни пылинки, ни следов борьбы. Ничего.

Нандор, Шая и Громов шли за одной из групп. Они поднялись на второй этаж по широкой витой лестнице. Здесь располагались спальни. Хозяйская спальня с огромной кроватью под балдахином, небрежно брошенный на кресло шелковый халат. Гостевые комнаты, идеально застеленные, словно в дорогом отеле.

Каждый ящик, каждый шкаф были вскрыты. Каждый угол осмотрен. Никаких потайных дверей. Никаких следов оккультных ритуалов. И самое главное — никого из тех, кого здесь ожидали увидеть.

— Чисто! — доносились доклады из разных концов дома. — Второй этаж чист!

Нандор остановился посреди хозяйской спальни, его лицо было непроницаемым. Он оглядел комнату, пытаясь уловить хоть что-то — запах, вибрацию, след чужого присутствия. Но дом был нем и холоден. Он ощущал лишь запах воска, лаванды и старого дерева. Запах богатства и покоя, а не логово маньяка-оккультиста.

Шая подошла к нему.

— Он ушел, — прошептала она. — Он знал.

Нандор молча кивнул. Сомнений не было. Их ждали. Точнее, их не ждали. Хозяин просто собрал самое необходимое и исчез, оставив после себя лишь безупречно убранный пустой дом., словно насмехаясь над ними.

Он посмотрел на Громова. Коронер стоял у окна, глядя во двор, где уже начинали работать криминалисты. Его лицо было спокойно. Ни разочарования, ни удивления. Словно он ожидал именно такого исхода. Или по крайней мере пытался сделать вид. Человек-загадка.

В этот момент по рации командира группы раздался треск и взволнованный голос одного из бойцов, осматривавших задний двор:

— Командир, мы нашли вход в подвал. Он запечатан на замок. Вскрываем?

— Да, — отозвалось по рации. — Только ждите, мы идем.

Нандор посмотрел на Шаю.

— Подвал, — сказал он.

— Ага, — отозвалась Шая. — Закрытый на замок, — она перевела взгляд на Громова. — Что думаете, господин Коронер?

— Насчет подвала? Ничего, — сказал он сухо, продолжая смотреть в окно. Шая увидела, как он провел языком по передним зубам. Это случилось непроизвольно, просто механическое действие человека, который очень глубоко погружен в свои размышления. — А вот то, что он исчез из дома, говорит об одном — в рядах полиции или СБРИ есть крот.

Эльфы переглянулись. Моя догадка была настолько очевидной, что они, вероятно, уже пришли к ней сами. Кто-то предупредил Вяземского. Кто-то, кто знал о готовящейся операции.

Мы спустились на первый этаж и вышли на задний двор. Группа штурма уже собралась у неприметной двери под лестницей, ведущей с террасы в сад. Дверь была старой, из поржавевшего от времени металла, и была заперта на массивную цепь, продетую через скобы и скрепленную огромным, ржавым амбарным замком.

— Ломайте, — скомандовал Соколов, который, очевидно, взял на себя руководство операцией.

Один из бойцов шагнул вперед, держа в руках огромный болторез. Инструмент в его руках выглядел как клещи хищного насекомого. Он вставил губки болтореза в дужку замка. Раздался глухой скрип, затем громкий, режущий ухо лязг, когда закаленная сталь поддалась. Боец отбросил перекушенный замок в сторону. Цепь с дребезжанием упала на каменные плиты.

Дверь открыли. Из проема пахнуло сыростью, затхлостью, запахом мокрой земли и чего-то еще кислого, словно прокисшее вино или перебродившая квашенная капуста.

Начался спуск. Впереди, пригнувшись, шли двое бойцов штурмовой группы. Лучи подствольных фонарей их винтовок резали густой, почти осязаемый мрак. Мы — я, Нандор и Шая — двигались следом, за нами Соколов.

Узкая каменная лестница вела вниз. Стены были влажными на ощупь, со свода свисала паутина. Впереди виднелся длинный, узкий коридор, освещенный единственной тусклой лампочкой под потолком, защищенной ржавой проволочной сеткой. Вдоль одной стены тянулись стеллажи, заставленные бутылками в толстом слое пыли. Сказать особо-то и нечего — обычный винный погреб зажиточного провинциального аристократа.

Но меня интересовало не вино, а то, что находилось в конце этого коридора. То, что я уже успел приметить в лучах мелькавших фонарей.

— Дверь, — подал голос один из бойцов, его голос прозвучал глухо из-под шлема.

В конце прохода виднелась массивная, окованная железом дверь. Не такая, какие ставят в винных погребах. Такие ставят в тюрьмах.

— Вскрываем.

Бойцы не стали возиться с замком. Другой спецназовец вынес вперед небольшой таран, похожий на кувалду, и с коротким размахом ударил в область замка. Дерево затрещало. Второй удар — и дверь с оглушительным грохотом распахнулась внутрь.

Штурмовики ворвались в открывшийся проем. Мы шагнули следом.

Лучи фонарей вспороли тьму как нож черную бархатную простыню. Они метнулись по голым каменным стенам, по земляному полу, и замерли, скрестившись на противоположной стене.