Между добром и злом. Том 6 - Кири Кирико

У Кондрата было много мыслей по поводу их смерти: от конкурентов до личной мести кого-то из местных, ведь война была на этой территории, и местные могли стать такими же жертвами. Но всё упиралось в улики и подозреваемых, которых попросту не было.

Говорят, что нету тела — нету дела. Тут ситуация, по факту, похожая.

Ответив, что они забрали книгу, мужчина забрал железный сундук, а их проводили обратно сопровождающие, прямиком к дверям банкам.

— Ну… на этом всё, — выдохнула Дайлин. — Ну кроме как книгу ты хочешь проверить, да?

— Да, но уже не сегодня, — окинул взглядом он улицу, которая полнилась людьми. — Сегодня у нас другие планы.

— Именно. Тогда давай заскочим домой, сбросишь её, и идём, — предложила она.

— Давай.

Кондрат не был любителем шумных праздников, однако и против ничего не имел. У него был небольшой интерес взглянуть на то, как он будет выглядеть, и что интересного на нём будет, однако по большей части ему было просто всё равно. Давно прошло то время, когда Кондрата хотелось чего-то праздничного, радостного и весёлого. Теперь это вызывало разве что какую-то неприятную тоску и грусть.

Глава 8

Сказки Морси…

Кондрат провёл по буквам пальцами. Они были выдавлены на обложке зелёного цвета и закрашены золотой краской. Выглядело красиво. А ещё было достаточно одного взгляда, чтобы понять — вещица дорогая. Очень дорогая, учитывая сложности создания книг в этом мире.

Он задумчиво открыл книгу. Вновь взгляд скользнул по словам, написанным от руки, слегка размашистым, но изящным и красивым почерком.

«Дорогому и любимому Партесу от той, кто ждёт».

Кондрат не был графологом, однако здесь и без особых знаний понятно, что писала женщина, уж точно не мужчина. Но куда важнее, что авторша этих строк была грамотной.

Не сказать, что грамотные были редкостью, но это был удел знати, обеспеченных людей и кого-нибудь одарённого, кто явно умнее среднестатистических крестьян. Даже сейчас школ в империи явно не хватало, а тогда их было и того меньше. Поэтому безграмотных хватало с лихвой, а здесь человек мало того, что был грамотен, так ещё и умел действительно писать, писать каллиграфически красиво. И это мало похоже на какую-нибудь крестьянку, которой повезло попасть в школу. К тому же, откуда у неё были бы деньги на действительно хорошую книгу?

Конечно, можно было бы возразить, что для барона книга не такая уж и удивительная вещь, но Кондрат подозревал, что тогда он и не был им.

В книге была фраза «от той, кто ждёт». То есть женщина ждала Партеса Жангерфер. Откуда? На ум сразу приходит южная война, и это как символ её любви к нему. Как письма, платочки, какие-нибудь амулеты и прочего ещё от тысяч таких же любящих женщин и девушек. А тогда ни он, ни его сын не был баронами — свой титул они получили уже после войны за какие-то особые заслуги.

Другими словами, он не мог позволить себе книгу, и она ему не принадлежала.

Тогда кому? Женщине? Значит женщина была не такой уж и простой, раз смогла себе это позволить. Требовалось поднять прошлое, чтобы выяснить, кем была его покойная супруга и владела ли чем-либо, да и вообще, за какие заслуги они получили этот дом. А то сколько история знает случаев, когда мужчина или женщина удачно женились или выходили замуж, а потом избавиться от партнёра и становились полноправным хозяином.

Теперь, что касается книги.

Понятно, что подарок дорогой, но раз он настолько трепетно хранил его, то на это были причины. Или это было дорого, как память, и тогда можно вычёркивать версию с тем, как он получил все свои богатства. Или в этой книге было что-то важное.

С первым вариантом всё ясно — едва узнают историю семьи, всё встанет на свои места. А вот второе стоило проверить. Кондрат пролистывал страницы, внимательно разглядывая содержимое, но никаких пометок, порванных страниц, увеличенных букв или чего-то подозрительного он не нашёл. Зато смог познакомиться с местным фольклором.

История про демона, который ел маленьких мальчиков, заманивая их в болота, но однажды один смог его обмануть и стал величайшим охотником этих мест. Про умную тигрицу, — по крайней мере это животное напоминала Кондрату именно тигра, — которая обманула мать, заставив её скормить своих детей ей. Или про злую старуху, которая мучила внучек-сироток, чтобы избавиться от голодных ртов, а те в отместку сварили её и потом ели суп из бабки, что помогло пережить им голодную зиму.

Воображение у людей, конечно, в этих местах, богатое, и сказки у них интересные. Понятное дело, в те времена, — да и сейчас, если уж по-честному, — возрастной рейтинг никто не ставил, а они помогали детям с раннего возраста уяснить правила и прописные истины. Они воспитывали детей, готовя их к жизни. Но про мальчика, который обманул родителей, из-за чего они потеряли урожай и съели его любимую сестру — это уже как-то перебор. Тут уже историями в стиле «Пира» попахивает.

Но какими бы не были сказки, ничего подозрительного Кондрат не нашёл. Он пролистывал страницы, искал, но к вечеру начал потихоньку засыпать под монотонной работой.

— Не спи, — толкнула его Дайлин, которая и выспаться успела, и приготовиться. — Ты что, сидел весь день над книгой?

— Ага… — кивнул он, потерев пальцами переносицу.

— Понравились? — она взяла книгу. — Часть из них я даже знаю, мне их мама читала.

— И как? — поинтересовался Кондрат, взглянув на девушку. И не скажешь, что она росла на… подобном…

— Сейчас забавно вспоминать, — улыбнулась она. — Мне особенно запомнилась сказка про двух мальчишек, которые делили игрушку и случайно сожгли дом со своей матерью, отцом и младшей дочерью…

Вот Кондрату было не забавно читать это. Нет, понятно, что «хотел сказать автор», как с них требовали в школе — тут и про умение делиться, и про пожарную безопасность, но… больше похоже, что автор ничего сказать не хотел, и ему просто нравилось насилие. Как сказал ему однажды маньяк, это не преступление, если тебе было весело…

— Понятно… действительно забавно… — пробормотал он, отложив книгу.

— Ты готов?

— Мы торопимся? — спрятал он книгу.

— Надо застать самое начало праздника, естественно! — схватила она его за руку и потащила на улицу.

Праздник действительно начался с наступлением сумерек.

Ярко горели фонари города. На ветру развевались разноцветные украшения. Повсюду были разноцветные фонарики, сделанные из покрашенных в разные цвета масляных ламп. Люди в традиционной одежде разгуливали по улицам вместе с детьми. Чем бы и ради чего этот праздник ни был, он действительно дарил какое-то ощущение дружеского тепла и семейного уюта.

Дайлин с интересом оглядывалась по сторонам, пока что держа себя в руках, но в глазах то и дело поблёскивал детский интерес.

— Я бывала на подобном празднике в детстве с отцом, — мягко произнесла Дайлин, будто возвращаясь в прошлое. — Тоже праздник плодородия, его празднуют почти по всей империи. Ярмарки, конкурсы, много вкусной еды и весёлых людей. Знаешь, навевает приятные воспоминания…

— Поэтому ты хотела сходить сюда? — поинтересовался Кондрат. — Вспомнить старые деньки?

— Что? Нет, нет-нет, просто мне очень захотелось немного повеселиться. Ну знаешь, просто…

— Оторваться.

— Вульгарно звучит, но суть передаёт, — кивнула она. ­— Балы, это, конечно, весело и интересно, но иногда хочется чего-то более… бурного. И вокруг нет знакомых, кто может ткнуть в меня пальцем и начать распространять слухи. Для всех я просто ещё одна девчонка, которая приехала на праздник.

— У тебя внешность заметная.

— Как и у вон тех девушек, — кивнула она на двух девиц в более скромных, но при том более открытых нарядах с волосами цвета пшеницы. Они могли бы действительно сойти за аристократок. — Или у того рыжеволосого семейства.

— И всё же ты выделяешься, — произнёс уверенно Кондрат.

— Знаешь, это… льстит… — улыбнулась Дайлин.