Адвокат Демонов (СИ) - Богатых Ростислав

— Если ты не виновен, то почему ты так трясешься? — спрашивает граф Дамиров, пытаясь разгадать это странное поведение Луки. И тот тут же поднял на Александра Сергеевича полные скорби глаза от бездыханного тела.

— Я боюсь, что вы не поверите мне. Что вы подумаете, что это сделал я…

— Признайся, — начал нагнетать прокурор так, как умел он один. — Признайся и я, возможно, сохраню тебе жизнь, как сделал это, когда ты своим случайным выстрелом чуть не разнес голову моей старшей супруги. А теперь так же случайно прострелил голову графу. Не слишком ли много случайностей?

— Это был граф Орлов! Это он стрелял в вашу жену, — внезапно вырывается у Луки, до того, как он сам успевает это осознать.

Произнеся это, Лука пугается. В его глазах появляются слезы. Он сглатывает комок в горле.

— Я… я не хотел его выдавать… простите, просите меня хозяин, — вновь начал причитать он над мертвым телом.

Дамиров отводит взгляд от этого жалкого зрелища, его разум работает на пределе. Граф крепко сжимает кулаки, стараясь взять себя в руки.

Мёрд! В это не хочется верить, но слова этого

жалкого парнишки звучат искренне.

Ярость захлестывает графа, как волна бушующего моря. Неужели шурин реально хотел убить его старшую жену⁈ По просьбе младшей⁈

Это Настасья подговорила его пойти на преступление? Как ни крути, но это может быть правдой… Женщина часто готовы друг друга убить ради мужчин.

Но даже если и так, то что убило графа Орлова⁈ Если в лесу их только двое… Или здесь есть кто-то ещё?

Страх, холодный и липкий, впервые сжал сердце графа Дамирова ледяной рукой. До этого момента он был лишь охотником, уверенным в своей силе и меткости.

Смерть, конечно, витала где-то рядом, призрачной тенью скользя за каждым выстрелом. Но она была абстрактной, направленной вовне. Сейчас же смерть смотрела прямо на него, из пустых глаз Орлова, устремленных в бездонное небо.

Мысль о третьем присутствии, невидимом и смертельно опасном, пронзила сознание графа, словно острая раскаленная игла. Граф Дамиров резко обернулся, вглядываясь в густую чащу, ожидая увидеть там блеск звериных глаз или очертания притаившейся фигуры. Ветер прошелся по листве и волосам Дамирова, взъерошив его пышную шевелюру. Каждый звук сейчас казался графу зловещим, каждая тень — скрывающимся врагом. Рука инстинктивно легла на рукоять пистолета, но пальцы дрожали, не в силах сжать холодную сталь. Он, бесстрашный прокурор и прославленный охотник, впервые почувствовал себя дичью, загнанной в ловушку. Сердце пропустило удар от возникшего предчувствия неминуемой беды.

* * *

Агу! Я сплю с улыбкой на устах и слюной стекающей из полуоткрытого рта. Мне тепло и хорошо. На мгновение я чувствую себя невероятно счастливым, напрочь забывая о том, что со мной произошло. Мне снится чудесный сон — кровавое побоище, в котором я возглавляю свою армию против армии клана демонических отродьев. Это не те демоны высшего ранга, которых я защищаю в суде, а те — которые торгуют низменными желаниями, обменивая их на души глупых простолюдин, готовых отдать свое самое ценное за ящик водки или ночь с красоткой из телека. Моя армия разбивает этих чертяг в пух и прах, впрочем, как обычно это и бывает. И я на радостях отправляюсь в любимый паб — отпраздновать победу.

Ведь что главное в любой битве?

Правильно — хорошенько отдохнуть после нее и обмыть свой триумф.

«Нельзя обесценивать достижения», — как говорил великий философ Стетхем. «Иначе достижения обесценят тебя».

Бармен мгновенно меня узнает и расплывается в благодушной улыбке.

— Ваше адвокатское величие, спасибо, что заглянули в «государеву службу».

— Люблю ваше заведение, хоть оно абсолютно противоречит моим воззрениям. Адвокатура все же отделена от государства, — из-за воспоминания о изречениях Стетхома меня самого разбирает охота по-философствовать.

— В этом сила адвокатуры.

— А в чем по твоему сила, брат? — спрашиваю бармена.

Похоже сам воздух этого пивного обители пьянит не хуже пенного. Хочется погрузится в легкие разговоры с барменом о жизни, правде и политике.

— Сила — в светлом пиве да в желтом полосатике! — отвечает он с улыбкой. — Они расслабляют и позволяют выкинуть из головы ту правду, о которой лучше забыть.

— А для адвокатов и вовсе, правда — это ложь, преподанная на правильно блюде.

Бармен чокается кулачком с моим стаканом. И я с наслаждением отпиваю прохладную жидкость, поднимая стакан в этот раз своими руками, а не силой мыслей. Мозгам иной раз тоже полезно дать отдохнуть.

— Можно составить вам компанию? — слышу я мелодичный женский голосок.

К барной стойке походит длинноногая дама с выдающимися формами. Такая скорее предпочитает благородные напитки пенному, либо же пиво уходит у нее в правильные округлости.

— Буду рад.

Я отодвигаю барный стул, приглашая её жестом сесть рядом.

— Шампанского? — галантно спрашиваю.

— Не откажусь, — она игриво прикусывает губу, а я мысленно гадаю относится она к куртизанкам или к какому-то благородному аристократическому роду.

— Бутылочку игристого, пожалуйста, в ведерке со льдом, — заказываю я у официанта и переключаю внимание на даму:

— Что-то ещё, мадмуазель?

— Мне достаточно одного вашего общества, чтобы опьянеть от любви.

В этот момент ко мне со спины подходит кто-то ещё:

— Вот вы где, уважаемый императорский адвокат. А я вас везде ищу…

Я оборачиваюсь, а на деле поворачиваюсь на другой бок, чувствую рядом какое-то горячее тело и обнимаю его.

Похоже это моя барная знакомая решила продолжить наше общение в более интимной обстановке. Я обнимаю её мягкое пушистое тело и….

Стоп! Пушистое⁈

— Мяо! — слышу оголтелое мяуканье и распахиваю глаза.

Твою ж куропатку! Я обнимаю ни аристократку и даже ни куртизанку, а этого драного (иносказательно) кота. Сам-то кот очень пушистый. Даже излишне. Его шерсть уже повсюду и даже у меня во рту.

Тьфу! — сплевываю я и с досадой понимаю, что я все еще в теле младенца.

Все что я только что так ярко видел — было в нот лишь сновидением, хотя…. Нет!

Меня озаряет яркое воспоминание.

Это ни финта ни сон! Перед глазами проносится последний день моей жизни.

Возможно на месте сражения или в баре присутствовал мой убийца. Еще б чуток и я мог увидеть его лицо.

А из-за этого Бередея все пошло коту под хвост.

— Мирославушка, — дверь открывается и сразу слышится взволнованный голос мамы. — Нам нужно срочно уезжать отсюда!

Почему⁈ Что такое? Мне нужно ещё спасти этого пацаненка, как его так?

— Лука. Я его уже спас, пока ты спал, — раздается голос Мстислава.

Он сидит в позе йога на моей кровати с видом победителя, его буквально распирает от гордости, отчего он надувается, как воздушный шарик.

— Опять ты⁈ — негодую я. — А как спас? Испугал своим видом его хозяина?

— Лучше. Я испугал лошадь и та вовремя отскочила в сторону, отчего пуля, которая должна была убить наповал перенька, пролетела мимо, да к несчастью попала в лося. Но к хозяину прилетела карма. Граф Орлов окочурился от непонятных видимых сил.

— Демоны! — поражает догадка мой мозг. — Они убивают аристократов, один за другим.

Мама тем временем открывает шкафы, вытаскивая из них какие-то свои девичьи добрачные наряды и кладет их в пустой чемодан. Она вздрагивает, услышав мое громкое «агу».

— Понимаю, тебе здесь понравилось. Но мы не можем тут больше оставаться, иначе…

Софья резко замолкает и вскрикивает, когда дверь нашей комнаты со скрипом раскрывается.

Глава 9

Дамиров отступает на шаг, его мысли метаются в беспорядке, словно рой взбешенных пчел. Он пытается ухватить хоть одну за ниточку, которая привела бы его к разгадке, но клубок противоречий лишь туже затягивается.