Демон Жадности. Тетралогия (СИ) - Розин Юрий

– Какая просьба? – спросила она, и в ее голосе снова зазвучала привычная дерзость.

– Я хочу поставить на тебя свою метку. Метку Маски. Она не причинит тебе вреда. Но она позволит мне отдать тебе приказ‑запрет. Запрет на разглашение того, что ты узнала. Ты не сможешь рассказать это никому, даже под пыткой, даже если захочешь.

Она смотрела на меня несколько секунд, а затем рассмеялась – коротким, резким, но не злым смехом.

– Ты хочешь запечатать мои губы? По‑своему, это даже романтично. Ладно, черт с тобой. Ставь свою метку, Мидас. Я и так не собиралась трепаться. Но если так тебе спокойнее…

Я кивнул и подошел к ней. Золотые нити на моей груди засветились мягким пульсирующим светом. Я прикоснулся пальцами к ее руке, ощущая, как крошечная частица энергии Маски, холодная и живая, перетекает в нее. После чего я, использовав уже отработанную на избранных членах батальона формулировку, поставил на Риалию запрет.

– Готово, – сказал я. – Приказ дан. Теперь ты защищена. От самой себя.

– Чувствую себя… странновато, но мне в каком‑то смысле даже нравится невозможность сопротивляться, – улыбнулась она. – Голова кружится, но приятно.

– А это… – я снова сосредоточился, на этот раз направляя более мощный, но все же контролируемый поток маны в ее ядро. – Это в знак благодарности. За информацию. И за верность.

Она вздрогнула, ее глаза закрылись от потока силы. Я чувствовал, как ее собственное ядро, находившееся на стадии Пролога Хроники, поглощает энергию, расширяется и уплотняется. Процесс занял меньше минуты. Когда я убрал руку, она стояла, тяжело дыша, и от нее исходила аура Завязки Хроники.

– Вот это… благодарность, – выдохнула она, открывая глаза, в которых плясали искры новой силы. – Теперь я и правда твоя. Навсегда.

– На время, – поправил я ее. – Пока не разрушим это место. А потом… потом посмотрим.

Я смотрел на Риалию, все еще ощущая на губах вкус ее поцелуя и холодок энергии, только что переданной ей. Тело Брунда висело за спиной как мрачное напоминание о начале расплаты, но сейчас важнее было будущее.

– Теперь главный вопрос, – сказал я, глядя ей прямо в глаза. – Я пришел сюда, чтобы уничтожить Перекресток. Не просто отомстить Кегарну и совету, а стереть это место с карты Неба. Что ты думаешь об этом?

Риалия не ответила сразу. Она отвела взгляд в сторону, к запыленному иллюминатору, за которым мерцали огни пиратской базы. Ее лицо, обычно оживленное сарказмом или страстью, стало серьезным, почти задумчивым.

– Этот Перекресток, – начала она тихо, – уже не тот, что был раньше. Тот, где мы с тобой начинали. Тот был… вольным. Хищным – да, опасным – да, но вольным. Сюда мог прийти любой, у кого был корабль и смелость. Можно было жить по своим правилам. А теперь они хотят превратить это место в обычную бандитскую базу, только очень большую. Правила, непомерные налоги, присяги… теперь еще и это «Око Шести». Они хотят надеть на нас униформу и поставить на довольствие. Я скорее пойду в подчинение к тебе в твою Коалицию, чем останусь здесь гнить.

Произнеся это, она через секунду сморщилась, недовольно махнув рукой, как бы отмахиваясь от самой мысли.

– Это просто оборот речи, если что. Стать солдатом Коалиции я не соглашусь ни за что. Но и здесь оставаться не хочу. Так что да, Мидас. Уничтожай его. Сожги дотла. От того старого Перекрестка не осталось и следа.

Облегчение, теплое и ясное, разлилось по моей груди. Я не осознавал, насколько мне нужен был ее ответ, ее поддержка. Риалия была частью этого мира, его плотью и кровью. И если даже она видела, что все сгнило, значит, я был прав.

– Я рад это слышать, – сказал я искренне. – Тогда я попрошу у тебя помощи. Мне нужна информация. Не только о планах совета. Мне нужно знать, что думают люди. Простые пираты, капитаны, которые не входят во Внутренний Круг. Как они относятся к новым порядкам? Много ли недовольных? Готов ли кто‑то поддержать перемены, если представится шанс?

Она улыбнулась, и в ее улыбке появился знакомый хищный блеск.

– Думаешь, можно поднять мятеж? Искать союзников среди толпы? – она покачала головой, но не в отрицание, а с одобрением. – Да, я могу это сделать. Хотя не обещаю тебе подробный социологический опрос, постараюсь вызнать получше, кто чем дышит.

– Прекрасно, – я кивнул. – Действуй осторожно. И жди моего сигнала. Через несколько дней мои люди вернутся с разведки, и мы начнем.

Я сделал шаг к выходу, но она остановила меня, легким движением взяв за руку.

– И это все? – в ее голосе снова зазвучала игривая обида. – Поручил задание и уходишь? Даже не простишься как следует?

Я посмотрел на ее губы, на огонь в глазах, на тело, шикарное, обнаженное тело, все еще напряженное и влажное от пота из‑за недавних событий и получения силы. И позволил себе слабость.

Я наклонился и снова поцеловал ее. На этот раз поцелуй был не яростным, а медленным, глубоким, полным невысказанного обещания и благодарности.

– До скорого, Риалия, – сказал я, отрываясь от ее губ.

– Возвращайся живым, Мидас, – прошептала она в ответ. – На этот раз я не переживу, если ты снова исчезнешь.

Я не стал ничего говорить. Просто повернулся и вышел из ее апартаментов, оставив ее одну с телом Брунда. Не самый красивый жест, но она была большой девочкой. Уверен, она придумает, что с ним сделать.

Глава 13

Я сидел в своей каюте на «Золотом Демоне». Передо мной на столе лежали разрозненные листки с заметками, сделанными как на основании моих воспоминаний за семь лет пиратства, так и благодаря тому, что удалось выяснить за последнюю неделю разведки – моей и моих людей.

Семнадцать членов пиратского совета. Восемь на стадии Развития Хроники. Четверо – на Кульминации. Двое – на Кризисе. Двое – на Развязке.

А на самой вершине сидела она – Нешала Костяная Маска. Пролог Предания. Благодаря всем преимуществам я мог без особого труда убить Артефактора Эпилога Хроники. Но пропасть между Хроникой и Преданием была колоссальной. Победить ее в честном бою было бы… крайне затруднительно. Почти невозможно.

Однако совет был лишь верхушкой айсберга. Еще тридцать капитанов ранга Хроники, не входящих в совет из‑за недостаточной стадии, а также по идеологическим или иным причинам. И около восьмидесяти Хроник, разбросанных по командам этих капитанов.

Это была сила, равная примерно двум бригадам Коалиции, а я собирался уничтожить ее одним батальоном. Правда, в моем батальоне состояло почти семьдесят Хроник, что также превышало стандарт для личного состава бригад Коалиции.

Но боевая сила не ограничивалась одними только Хрониками. Во Внутренний Круг, присягнувший на верность совету, входило более полутора сотен капитанов, начиная с Завязки Сказания. И в общем счете примерно десять тысяч пиратов, присягнувших на верность совету.

Десять тысяч. Мой батальон насчитывал шестьсот боеспособных единиц. Перевес по численности почти в двадцать раз. Но даже это было не самым страшным.

Корабли. Вот где был настоящий кошмар. Перекресток мог выставить против моих пяти кораблей флотилию в двести вымпелов. Сорок к одному. Никакая магия, никакая индивидуальная мощь Артефакторов не могла компенсировать такой перевес в огневой мощи.

Один мощный и точный пушечный залп был способен уничтожить до десятка Артефакторов Сказания. И, как вполне наглядно показал налет на базу Дикого Братства полгода назад, Хроникам корабельный обстрел тоже был, мягко говоря, в тягость.

И за всем этим – еще одна масса, так называемые «мальки». Тысячи пиратов‑одиночек, новичков, неудачников. Пушечное мясо, которое можно бросить в бой, чтобы измотать противника. Они не представляли серьезной угли по отдельности, но их количество могло захлестнуть волной, тем более я не горел желанием устраивать бессмысленную бойню.

Я откинулся на спинку кресла, потирая переносицу. Прямое столкновение было равносильно самоубийству. Даже с учетом фактора внезапности. Даже с учетом моих новых способностей и Маски Золотого Демона. Штурмовать Перекресток в лоб значило обречь весь свой батальон на смерть.