Проклятый Лекарь. Том 5 (СИ) - Молотов Виктор

Логично. Но слишком щедро. Должен быть подвох. ОБЯЗАН.

— Можно посмотреть документы по клинике? — спросил я, все еще переваривая масштаб предложения.

— Конечно! Я подготовился! — граф с энтузиазмом ребенка, показывающего новую игрушку, выдвинул ящик массивного стола и достал папку. — Здесь все. Учредительные документы, лицензии, штатное расписание, финансовая отчетность за последний год.

Я открыл папку. Документы были систематизированы идеально — разделители, цветные закладки, оглавление. Кто-то очень педантичный этим занимался.

Клиника «Новая заря». Тридцать два койко-места. Лицензия на терапию, хирургию, диагностику. Персонал — пятьдесят человек по штатному расписанию, фактически работает тридцать. Убытки — двести тысяч в месяц стабильно.

— Это все экономические показатели, — заметил я, перелистывая страницы. — А где медицинская статистика? Структура заболеваемости, показатели смертности, процент осложнений, удовлетворенность пациентов?

Граф нахмурился, полез в другие ящики стола:

— Где-то здесь были… Черт, куда я их дел? Точно помню, что были!

Он выдвигал ящик за ящиком, перебирал папки, даже заглянул в сейф:

— А, вспомнил! Я же отдавал их на анализ! Лилии Павловне. Она должна была проанализировать, почему такая высокая смертность.

— Высокая смертность? — поинтересовался я.

— Восемь процентов при норме в пять. Это одна из причин, почему страховые компании неохотно с нами работают. Говорят, слишком много летальных исходов.

Восемь процентов — это действительно много. Либо принимают слишком тяжелых больных, либо лечат неправильно, либо… есть третий вариант, но о нем лучше не думать.

Граф нажал кнопку селектора:

— Марина, попросите Лилию Павловну зайти ко мне. С документами по «Новой заре». И вообще со всеми медицинскими документами, какие у нее есть.

— Сейчас передам, Алексей Петрович, — отозвалась секретарша.

— Отлично! Пусть бросает все и идет сюда.

Пять минут ожидания граф заполнял рассказами о своих других клиниках — где все прекрасно и прибыльно.

Я слушал вполуха, размышляя о предложении.

Своя клиника — это не просто статус и деньги. Это неограниченный доступ к пациентам, а значит — к Живе. Можно будет набирать полный Сосуд каждый день без усилий.

В дверь постучали — деликатно, три коротких стука.

— Войдите! — крикнул граф.

В кабинет вошла девушка, которая сразу привлекла мое внимание.

Не красотой — хотя она была привлекательна. А какой-то внутренней собранностью, организованностью.

Лет тридцать пять, строгий деловой костюм темно-синего цвета, волосы собраны в идеальный пучок, на носу очки в тонкой оправе. В руках толстая папка документов, которую она держала как святыню.

Образец профессионализма.

И явно умна — во взгляде читается интеллект.

— Лилия Павловна! — граф встал, что было неожиданно. — Как раз вовремя! Знакомьтесь, это доктор Пирогов.

Я тоже встал — элементарная вежливость:

— Святослав Пирогов. Можно просто Святослав.

— Лилия Ростова, — она протянула руку для рукопожатия. — Очень приятно. Я много о вас слышала.

Следит за медицинскими новостями. И рукопожатие у нее крепкое, уверенное. Но…

В момент рукопожатия я заметил — ее кисть слегка отёчна. Не критично, обычный человек не обратил бы внимания.

Но я замечаю такие вещи автоматически. Обручальное кольцо сидело плотнее, чем должно, оставляя вдавленный след на коже. Классический признак периферического отека.

— Взаимно, — ответил я, отмечая еще одну деталь.

Когда она поправляла очки, движение было слегка скованным, словно суставы побаливали. Артрит? Нет, слишком молода. Что-то другое.

— Лилия Павловна, у нас уникальный специалист! — граф явно был настроен на хвалебные речи. — Кандидат медицинских наук, диссертация по организации здравоохранения! Могла бы руководить любой больницей, но работает у меня консультантом!

— Алексей Петрович преувеличивает, — Лилия смущенно улыбнулась.

— Ничего я не преувеличиваю! А знаете, почему она не идет на руководящую должность? Потому что воспитывает двух мальчишек одна! Близнецы, восемь лет, сорванцы еще те! Отца убили на войне пять лет назад. Герой Российской Империи, посмертно!

Лилия покраснела:

— Алексей Петрович, пожалуйста, не надо…

— Надо! Вы слишком скромная! — граф повернулся ко мне. — Знаете, Святослав, она работает за троих! Я плачу ей тройную зарплату, и это все равно меньше, чем она заслуживает! И при этом умудряется воспитывать двух сорванцов!

— Они не сорванцы, — мягко возразила Лилия. — Просто… активные. Мальчики в этом возрасте все такие.

— Активные — это вы мягко сказали! На прошлой неделе они что устроили? Гонки на инвалидных колясках по коридорам клиники! Представляете? Стащили коляски из приемного покоя и устроили ралли! Весь персонал смеялся, даже пациенты!

— Они извинились, — Лилия явно чувствовала себя неловко. — И больше так не будут.

— Да я не ругаю! Наоборот! Клинике нужен смех! Особенно такой безрадостной, как «Новая заря»!

Лилия положила папку на стол, и я заметил, как она незаметно потерла запястье. Жест был мимолетным, автоматическим — так делают люди с хроническими болями, даже не осознавая этого.

Периферические отеки плюс суставные боли. Интересная комбинация.

Ревматоидный артрит? Системная красная волчанка? Или что-то более экзотическое?

— Лилия Павловна, у вас все в порядке? — спросил граф, тоже заметив ее жест. — Выглядите уставшей. Опять всю ночь с мальчишками не спали?

— Все хорошо, Алексей Петрович, — она улыбнулась, но улыбка была натянутой, словно причиняла боль. — Просто… очередная непонятная аллергия. У меня последнее время странная реакция — то рука распухнет, то нога. Но проходит само через несколько часов.

Аллергия, которая проходит сама? Мигрирующие отеки, которые самопроизвольно исчезают? Это не похоже на типичную аллергическую реакцию. Они не ведут себя так.

— И антигистаминные не помогают? — спросил я, внимательно изучая ее лицо.

Лилия удивленно посмотрела на меня:

— Откуда вы знаете? Да, не помогают абсолютно. Я пробовала все — супрастин, тавегил и даже современные препараты второго поколения. Никакого эффекта. Как будто сахар ем.

— Интересно. И отек у вас… он плотный, бледный и не чешется, верно?

Ее глаза расширились от изумления:

— Точно! Именно так! Как вы… Вы что, экстрасенс?

— Нет, просто внимательный врач. Плюс немного медицинской дедукции. Как давно это началось?

— Около полугода назад. Сначала редко, раз в месяц. Думала — переутомление, стресс. Теперь почти каждую неделю случается. Но это же не опасно, правда? Просто неудобно — кольцо не снимается, обувь не налезает.

Полгода прогрессирующих отеков, не реагирующих на антигистаминные. Странные, безболезненные, мигрирующие, самопроизвольно исчезающие. Где-то я уже читал о подобном…

— Итак, — Лилия открыла папку, доставая графики и таблицы, — медицинская статистика по «Новой заре» за последний год. Откровенно говоря, картина удручающая.

Она продолжила рассказывать про клинику — проблемы с персоналом, устаревшее оборудование, вороватый завхоз — но я уже слушал вполуха. Все мое внимание было приковано к ее лицу, которое начало едва заметно меняться.

Сначала я подумал, что это игра света. Но нет — нижняя губа определенно стала полнее. Потом я заметил, что веки слегка припухли, делая глаза уже.

— Лилия Павловна, — перебил я ее рассказ о проблемах с поставщиками медикаментов, — у вас сейчас есть ощущение распирания? Давления изнутри? В горле или животе?

Она удивленно посмотрела на меня, и я увидел, как ее зрачки расширились от тревоги:

— Да… Как вы узнали? Такое чувство, будто что-то надувается изнутри. Как воздушный шарик. Наверное, нервничаю. Я всегда нервничаю при знакомстве с новыми людьми, особенно с такими известными, как вы…

Тревожный звоночек.

Это не нервы.