Но мгновение спустя сверкнуло и у меня. Я получил четвёртую бусину.
Минджи лукаво улыбнулась, показала мне язык и исчезла.
— И что это, вашу мать, было? — спросил я у пустой дороги.
— Видящая, — послышалось сзади.
Я подпрыгнул, развернулся и увидел Кондратия. Он стоял рядом со своим фургоном.
— Блин, как ты подкрался?
— Ехал вас спасать. Думал, тут и лягу… Но вон как получилось. Пожалуй, не будем поднимать шум, что визит видящей из другой страны оказался несогласованным. — Кондратий вынул из кармана кнопочную звонилку. — Кимушка, отбой!.. Ну, вот так. Вознеслась душенька. Больше уж этой погани нечего ловить, разбежались. Дальше — штатно, продолжай обход.
Кондратий сбросил звонок. Посмотрел на меня и вдруг добродушно рассмеялся.
— Как разлетелись-то, твари, а? Ровно тараканы от дуста. Хороша девчонка! Сильна.
— Ничего не понимаю, — пробормотал я. — Ты её знаешь?
— Да откуда бы? Первый раз вижу. Мы — не одни, Тимур. Мир большой, видящие есть везде. Знать в лицо всех и каждого невозможно. Иногда случаются… такие вот сюрпризы. Помню, занесло меня в пятом году, в русско-японскую, на Дальний Восток…
— Погоди, — оборвал я. — А почему бусины появились и у меня, и у неё? Это ведь кореянка вознесла Дашу?
Кондратий развёл руками.
— Того не ведаю. Я — обходчик. А вознесение — ваша работа, про всякие тонкости у Мстиславы спрашивай. Подвезти тебя до отеля?
— Да не, не надо. Я Еву дождусь.
— Ну, смотри, дело твоё. Если вдруг чего, мы всегда на улицах.
Кондратий сел в фургон и уехал.
О том, чтобы пробиться обратно к Еве, нечего было и мечтать. В фан-зону рванули уже все, кто был в клубе, кореянка исполняла что-то на бис. Вела себя так, будто никакой стычки с пожирателями не было в помине. Разве что голос во время исполнения звучал до того торжествующе, что казалось — сейчас сама вознесется вслед за Дашей. И ей для этого даже не надо становиться призраком.
Меня Минджи, если и заметила, виду не подала. Подумав, я рассудил, что это правильно. Она ведь тут для того, чтобы петь. А пожиратели и незнакомые видящие — постольку-поскольку, форс-мажор. Она, может, вообще не собиралась палиться, что видящая. Может, налог какой при пересечении границы зажмотила, или ещё чего-нибудь. Я ведь понятия не имею, как у видящих всё устроено в плане международных отношений.
Ева выпорхнула из клуба в компании таких же возбужденных, светящихся от счастья девчонок. Увидев меня, как будто даже не сразу вспомнила, кто я такой и что здесь делаю. Но, вспомнив, тут же бросила:
— Пока, девочки, спишемся, — и устремилась ко мне.
— Ну что⁈
— Всё отлично. Даша теперь там, где ей хорошо. Спасибо тебе.
— Правда? — Ева смотрела с недоверием.
— Ну, вот. — Я вытряхнул из-под рукава куртки чётки. — Ты ведь их видела?
— Конечно! Красивые.
— Помнишь, сколько было бусин?
— Помню, три. А у твоего друга — ну, этого, взрослого, — целых два ряда. Я ещё спросить хотела, почему у тебя так мало.
— Потому что я стал видящим недавно. Бусин было всего три. А теперь?..
Ева уставилась на чётки. Пробормотала:
— Четыре…
— Вот. Бусины появляются, когда возносится душа. Даша вознеслась.
— Угу. — Вот теперь Ева мне поверила. Права Мстислава, наглядность — наше всё. — А что ты тогда здесь делаешь? Минджи уже уехала.
— Тебя жду. Минджи-то мне зачем?
— А я тебе теперь зачем?
— Ну, тебе ведь интересно было, наверное, чем история с Дашей закончилась? Вот я и остался, чтобы рассказать. И поблагодарить, без тебя ничего бы не получилось. Да и про маньяка тоже не стоит забывать. Неспокойно в городе…
Глава 13
Вспомнив о маньяке, Ева поёжилась. До сих пор, видимо, держал адреналин от двух концертов подряд, всякую ерунду из головы выкинула.
Мы сели в подъехавшее такси.
— А что вообще было? — приблизившись ко мне, негромко, чтобы не услышал водитель, спросила Ева. — Я ведь с той минуты… ну, там, в туалете… ничего не помню! Когда в следующий миг себя осознала, голова закружилась, чуть на пол не рухнула. А потом поняла, что у сцены стою. А тебя нет.
— Я как раз в этот момент Дашу из клуба выводил. — Душераздирающие подробности я решил опустить. — Слушай, а Минджи как себя вела?
— Так её не было, она в этот момент сбежала за кулисы. Говорят, что иногда исчезает так, прямо во время концертов. На московском концерте тоже убежала, а потом вернулась. Говорят, что у неё иногда наступает состояние, в котором надо остаться наедине с собой. Чтобы сосредоточиться.
— Угу. А фанаты, значит, спокойно ждут, пока вернётся?
— Ну да. А что?
— Да нет. Ничего. Не думал, что фанаты такие терпеливые.
— Это особенность Минджи! — обиженно заявила Ева. — И мы принимаем её такой, какая есть!
— Понял, ага. Это не баг, это фича.
Молодец Минджи, ничего не скажешь. Сделать из своей… ну, условно, слабости изюминку — это ещё додуматься надо.
Навигатор объявил, что до конца маршрута осталось сто метров.
— Мне было ужасно страшно, — опустив глаза, пробормотала вдруг Ева. — Когда ты сказал, что вместо меня мной станет Даша… Ты не представляешь, как мне было страшно! Вдруг я не смогла бы снова стать собой?
— Но ты всё равно согласилась.
— Ну да. Я представила, как поступила бы Минджи. И согласилась. А теперь, когда ты сказал, что Даша спасена… Я бы согласилась ещё сто раз. — Ева вдруг дернулась ко мне и быстро поцеловала в щёку. — Спасибо.
— Да мне-то за что?
— Я никогда прежде не чувствовала себя такой нужной.
Такси остановилось. Мы вышли каждый из своей двери, Я вошёл вместе с Евой в подъезд, поднялся на этаж. Убедился, что у двери квартиры Еву не поджидает Никита с топором наперевес.
Обернувшись на пороге, Ева попросила:
— Не забудь мне позвонить, когда закончите с маньяком. Я не собираюсь всю жизнь сидеть дома! На концерте, между прочим, с очень интересным парнем познакомилась! — и решительно заскрежетала ключом в двери.
* * *
— Тебя старуха спрашивала, — доложил мне зевающий охранник, когда я вошёл в отель. — Велела, как появишься — сразу к ней.
Я кивнул. Мстислава держала в страхе божием весь персонал. На мой осторожный вопрос, как это вообще так, она ведь здесь, по сути, никто, всё тот же словоохотливый охранник важно ответил, что так оно всегда было. Не нашего, мол, ума дело. Мы вопросов не задаём, и ты не задавай, здоровее будешь. Мало ли, кому старуха родственницей приходится. Я, как мог, изобразил лицом глубокое понимание.
Войдя в кафетерий, объявил:
— Это всё я один! Планы ни с кем не обсуждал.
— Ну да, ну да, — покивала Мстислава, — я и вижу. А шкатулка тебе в руки с неба упала, не иначе.
Шкатулку, принадлежащую Вану, я держал подмышкой.
— Шкатулка у меня ещё с того раза осталась!
— Угу. Я так и поняла… Ладно, победителей не судят. Рассказывай.
Мстислава принялась набивать трубку. Я принялся рассказывать.
— Кореянка, говоришь… — Мстислава затянулась трубкой и впала в задумчивость, выпуская дымные кольца. — Интере-есно…
— Ага, мне тоже. Больше всего — почему вознесла Дашу она, а бусина появилась ещё и у меня? Что случилось-то, я понял. Минджи — та самая видящая, которая была нужна именно Даше, мы с Денисом об этом говорили. А вот бусина почему раздвоилась?
Мстислава улыбнулась.
— Да тут как раз всё ясно. Вознесла душу кореянка, а подвёл её к вознесению ты. Кабы не бился так над ней, не переживал, ту девчонку не уговорил бы в своё тело призрака пустить — ничего бы не было. А клиенты наши, коль уж благодарят, так от всего сердца. Тот, кто благодарности не ведает, кто считает, что все кругом ему и так должны, к нам в отель не попадет.
— Так я же не ради бусины это всё!
— Оно понятно, что не ради неё. В ком корысть говорит, видящими не становятся. А ты, напротив, заслуг своих не замечаешь. Девчонка-то, которую провожал — пообещала, говоришь, дома сидеть?
