Печать пожирателя 8 (СИ) - Соломенный Илья

Ворота вздрогнули.

Сначала раздался скрежет, будто камень тёрся о камень. Потом — грохот, от которого задрожала земля. Створки медленно поползли в стороны, и между ними появилась тьма — густая, плотная…

Осязаемая…

А потом она задышала.

— Ну вот и приехали… — пробормотал дед, щурясь.

Я не ответил. Вместо этого сжал кулак, чувствуя, как пожиратель внутри меня отвечает на зов храма.

Врата были открыты.

Теперь оставалось только войти.

Но прежде, чем войти, я выдернул Хугина из глазницы. Высохший череп рассыпался под пальцами, но сам глаз — холодный и живой — легко отделился, оставив на костяных обломках лишь следы древней магии.

— Не думаю, что тебе стоит оставаться здесь, — Я сжал остаток маледикта в кулаке, чувствуя слабую пульсацию, — Ты же хотел выбраться?

— Да… — Его голос звучал приглушенно, словно эхо, — Но я не знаю, что там теперь. Внутри…

— Ну, сейчас и проверим.

Дед фыркнул, окидывая черный провал врат оценивающим взглядом.

— Если там какая-нибудь костедробилка, внук, я тебя придушу.

Я только усмехнулся и шагнул внутрь.

И реальность сломалась в тот же миг.

Первое, что я понял — пола под ногами больше нет. Вернее, он был, но… не совсем.

Мы стояли на небольшой каменной плитке, парящей в пустоте. Вокруг, куда ни глянь, простиралась бездна, усыпанная мерцающими точками далеких звезд. Холодный, безвоздушный мрак обволакивал всё вокруг.

— Охренеть… — Дед осторожно постучал каблуком по плитке, — Это что такое?

— Нет, — Хугин зашелестел в моей голове, — Это граница. Здесь реальность тоньше.

Я обошёл площадку, заглядывая вниз. Где-то в глубине, сквозь слои тьмы, угадывались очертания других помещений — обломки коридоров, арки, ведущие в залы с неестественным освещением, даже что-то похожее на сад с деревьями, растущими вверх ногами.

— Храм строили последние из первых пожирателей, — Я обратился к Хугину, — Они что, специально так его исковеркали?

— Нет. Он… изменился, — Глаз дрогнул, — Со временем.

Дед хмыкнул, указывая на только что появившийся из ниоткуда узкий мост, перекинутый через пропасть к следующему фрагменту храма.

— Ну что, идем?

Внутри храма была не только бездна — но и выстроенные прямо посреди неё без стен помещения.

И каждый зал был другим.

Мы прошли через библиотеку, где книги парили в воздухе. Их страницы шелестели без ветра, а буквы на них постоянно менялись, будто пытаясь что-то сказать. Вот только прочесть ничего не получилось — каждый том не спешил оказаться в моих руках и улетал подальше в бездну.

Затем на пути попался зал зеркал — десятки, сотни отражающих поверхностей, в которых наши силуэты искажались, превращаясь то в монстров, то в древних магов, то в кого-то совсем чужого.

Комната с часами, где время текло вспять, песок в стеклянных сосудах, парящих вокруг, поднимался вверх, а тени от стрелок механических часов крутились в противоположную сторону.

И везде — печати.

Сложные, многослойные барьеры, сплетенные из магии, которой я не видел никогда. Они перекрывали доступ ко всему ценному: к артефактам, лежащим на постаментах, к дверям, ведущим неизвестно куда, к свиткам с заклинаниями, светящимся в воздухе.

— Дерьмо космочервей… — Я остановился перед очередным щитом, сканируя его структуру, — Это не просто защита. Это… тест.

— Какой @#$% тест? — Дед склонил голову.

— Они проверяют, достоин ли ты, — Я коснулся барьера, ощущая, как магия отвечает на моё естество пожирателя, — Это не замки. Это вызов. Испытания, которые нужно пройти, чтобы открыть их…

Хугин молчал, но я чувствовал его напряжение.

— Значит, если ты прав… — Дед оскалился, — То где-то здесь есть что-то, что может тебя убить.

Я медленно кивнул.

— Или сделать сильнее. Вот только я не… Не уверен, что у меня хватит знаний и сил пройти что-то из этого. Сейчас, по-крайней мере. Да и кто его знает, сколько времени это займёт…

Желание вскрыть парочку тайников первых пожирателей было невероятно сильным — и всё же…

Я нашёл «пусковой крючок» испытания возле постамента, на котором лежал какой-то амулет — и попытался прочитать схему ведущих в никуда энергонитей…

Энергия неподконтрольно взорвалась в моей Искре, серебристые волны энергии сконцентрировались в ладони и выплеснулись в заклинание!

— Дерьмо!

Это не я активировал заклинание — оно само вырвалось из меня! Но печать лишь вздрогнула — и осталась нетронутой.

— Проклятье!

Я отпрянул, стиснув зубы. Рука горела, будто я сунул её в пламя! Передо мной мерцал тот же проклятый щит — сложный, многослойный.

@#$% насмешливый в своей неуязвимости!

— Какого хрена он САМ пытался вытянуть из меня магию.

Дед стоял в стороне, скрестив руки. Его лицо было невозмутимым, но в глазах читалось «я же говорил».

— Может, ты просто недостаточно силён?

— Я пожиратель, блин! — Я резко развернулся к следующему барьеру, загораживающему вход в узкий коридор с плавающими в воздухе кристаллами, — Этот храм создан для таких, как я!

Во мне проснулось желание, которое я даже контролировать не мог!

Новый заряд магии — на этот раз, полностью контролируемый.

Новый удар по барьеру.

Тот же результат.

Печать даже не дрогнула.

Я ощутил, как в груди закипает ярость. Это было неправильно. Я прошел через ад, чтобы добраться сюда, убил тварей, которые должны были меня сожрать, накопил столько силы — а теперь какой-то древний щит решает, что я недостоин⁈

— Марк…

Голос Хугина прозвучал тихо, но я вздрогнул от его внезапности — и ярость тут же пропала, схлынула, словно приливная волна.

— Что?

— Ты не понимаешь, — Глаз в моей руке пульсировал, — Это не просто замки. Храм… испытывает тебя.

— Испытыет⁈ — Я сжал кулаки так, что кости затрещали, — Я не просил устраивать мне экзамен!

— Но ты пришёл за его знаниями, — Хугин говорил медленно, словно объясняя прописные истины ребёнку, — Создатели храма не просто так оставили это место. Они хотели, чтобы только достойные получили их силу.

Я замер.

Достойные.

Так вот почему я впал в ярость. Вот почему появилось долбаное неподконтрольное мне желание вскрывать всё подряд! Вспышки чужих эмоций… Это не моё. Это храма.

— И что, я должен что-то… доказать?

— Да.

Я закрыл глаза, чувствуя, как гнев медленно сменяется холодным расчётом.

Хорошо.

Хорошо. Но не сейчас.

— Идём дальше. Кажется, сюда мне придётся вернуться попозже.

— Как скажешь.

Мы шли по бесконечным коридорам, и каждый шаг отдавался эхом в пустоте. Храм не подчинялся обычным законам пространства — появляющиеся из ниоткуда лестницы вели вниз, но через несколько пролётов мы оказывались выше, чем были. Двери открывались в залы, которых не должно было существовать. Воздух гудел от древней магии, и я чувствовал её вкус на языке — металлический, как кровь, и сладковатый, как испорченный мёд.

Дед шёл рядом, его вампирские зрачки сузились в полумраке.

— Слушай, внук, я вот о чём думаю… — Он бросил взгляд наверх, где мерцало звёздное небо, — Как этот храм до сих пор не разграбили? У Империи тысячи магов, артефактоведов, учёных. Они бы давно сюда вломились, если бы знали.

Я усмехнулся.

— А кто сказал, что не знают?

— Думаешь, они просто не смогли войти?

— Возможно, — Я провёл пальцами по появившейся рядом стене с непонятными фресками, ощущая под кожей лёгкий толчок энергии, — Но я больше склоняюсь к тому, что кто-то уже пробовал. И не смог.

— Юсупов? — Дед хмыкнул, — Думаешь, он тут был? Тогда почему не забрал всё себе?

— Может, и забрал, — Я остановился перед очередным поворотом, — Будучи в прошлом теле… Может, именно что-то отсюда и сделало его тем, кто он есть…

Мысль о том, что Распутин оказался «достоин» отчего-то мне не понравилась.

— Или не смог.

Голос Хугина прозвучал внезапно.

— Что?