Дальний Рубеж (СИ) - Ступников Виктор

И очередным подтверждением тому оказался рынок. Я помнил его по первому приезду, когда здесь было уйма народу, а прилавки ломились яствами на любой вкус. Теперь же только запустение. Я прошел мимо них, направляясь в аптеку, где и планировал реализовать рукрецию. Потому кто, как не травники, могли по достоинству оценить мой товар.

Вывеска была поцарапана, а дверь укреплена железными полосами — еще один признак, что все не так гладко, как было в первый раз. Я постучал, и через щель в ставне на меня уставился настороженный глаз.

— Чего надо? — раздался хриплый голос.

— Торговать, — коротко ответил я, доставая один из пузырьков с рукрецией.

Дверь приоткрылась, впуская меня внутрь. За прилавком стоял сухопарый старик с острым взглядом.

— Не думал, что кто-то решится ходить с таким сокровищем в наше неспокойное время, — глядя на меня через очки оценивающим взглядом, недоверчиво произнёс аптекарь. — А уж тем более решит его продать.

— У меня такого добра много, и я не прочь расстаться с частью его.

— Уж простите мое любопытство, — аптекарь с характерным хлопком открутил крышку и вдохнул аромат рукреции, оценивая качество товара. — Но откуда у приезжего князя вдруг такие запасы высококачественного товара?

Я усмехнулся. Что за лис этот аптекарь? Не по лбу же он у меня прочитал, что я из князей. Значит, кто-то уже доложил.

— Да так, места знать надо, — уклончиво ответил я. — А вы что, за каждый товар, который вам приносят, людей так допытываете?

— Ну что вы, ваше сиятельство, — аптекарь резко изменился в лице, расплывшись в масляной улыбке. — Я пекусь за каждое лекарство и каждую травинку, попадающую ко мне на прилавок. Всех поставщиков в ежовых рукавицах держу, а вы человек новый, незнакомый мне, потому и вопросы возникают.

Не то, чтобы я верил хоть одному его слову, но и не поболтать я сюда пришёл.

— Так сколько дашь? — прямо спросил я.

— Смотря, сколько у вас имеется, княже. Вряд ли вы проделали такой путь только из-за одного пузырька, — аптекарь хитро прищурился. Этот лис мне уже стал надоедать.

— Говори свою цену или я продам товар другому, — пригрозил я.

— Зачем так горячиться, княже? — аптекарь поднял руки перед собой ладонями вверх. — Я ведь хотел заплатить больше, если товара много. Мне тоже невыгодно брать по несколько грамм.

— Без малого килограмм.

— Много, — он задумчиво почесал макушку. — Я не смогу тебе за все это заплатить, но могу предложить взять зерно, тряпки, фрукты, овощи или технику какую. У меня большие связи в городе. Всем тебя обеспечим.

Если этот лис не обманывал, то сделка действительно могла получиться выгодная. Я задумчиво почесал щетинистую щеку и дал добро.

— Но не обессудь, княже. В мгновение ока я все не соберу. Сам понимаешь, скольких людей обзвонить надо, со сколькими договориться…

— Сколько времени тебе нужно? — уточнил я.

— Час, может два.

— Даю тебе полтора часа. И либо я уезжаю отсюда с полным обозом круп, фруктов, овощей, материалов для теплицы... И да, не забудь про различные игрушки детям, книжки и сладости. Либо я продаю рукрецию кому-то расторопнее.

Аптекарь недовольно проскрежетал зубами, но на мои условия все же согласился.

— Полтора часа, — пробормотал он, уже доставая из-под прилавка потрёпанную записную книжку. — Но учтите, ваше сиятельство, сейчас не лучшие времена для торговли. Цены выросли втрое с прошлого месяца.

— Меня это не интересует, — холодно ответил я. — Ты сам предложил бартер.

Он засуетился, начал что-то быстро записывать, потом вдруг резко поднял на меня взгляд:

— А если… если я предложу кое-что получше?

— Например?

— Информацию.

Я нахмурился. Аптекарь понизил голос, оглядываясь на дверь:

— Вчера здесь были люди хана. Искали того, кто поставляет рукрецию. Говорят, в их рядах появился маг, и он очень хочет заполучить именно этот ингредиент.

Вот оно что.

— Они знают про меня?

— Пока нет. Но если вы начнёте торговать открыто… — он многозначительно пожал плечами.

— Тогда тем более торопиться некуда, — я ехидно улыбнулся. — Ты получаешь рукрецию, а я — всё, что мне нужно, плюс гарантию, что никто не узнает, откуда она взялась.

Аптекарь задумался, потом резко кивнул:

— Договорились. Но предупреждаю — если хан узнает, что я с вами работал…

— Он не узнает.

Оставив ему часть товара в качестве залога, я вышел на улицу. Ванька ждал у машины, нервно щелкая семечки и раскидывая шелуху.

— Ну что, ваше сиятельство?

— Ждём. Ты бы не мусорил здесь. Все же в гостях.

— А что такого, ваше сиятельство? Тут и без меня вон сколько всего раскидано, — он обиженно указал на раскиданные по брусчатке гниющие фрукты и обёртки от конфет, но все же мусорить перестал, складывая шелуху себе в кулак.

Мы устроились в тени у стены, наблюдая за суетой на улице. Люди спешили по своим делам, но в их движениях читалась тревога.

Срываться сейчас с места и куда-то ехать не имело никакого смысла. Мы бы уже никуда не успели, за зря потратив время. Поэтому оставалось только наслаждаться одним из последних погожих дней лета, установившихся сегодня.

Спустя час утомительного ожидания к нам вышел аптекарь. Весь красный и взмокший. Видимо, ему пришлось применить всё своё красноречие, чтобы выбить для нас все пункты, по которым мы договаривались.

— Ну что? — строго глядя на него, поинтересовался я.

— Все будет, ваше сиятельство, — тяжело дыша, ответил лекарь. — В течении тридцати минут обещались все доставить. Никогда в жизни мне не приходилось столько болтать, — сокрушался он.

Мы вернулись к машине, когда первые грузовики с мешками полными зерна стали подъезжать. Не совсем доверяя аптекарю я заслал проверить содержимое мешков Ваньку. То же провернули с овощами, фруктами и прочим. И только убедившись в том, что аптекарь нигде не надурил нас, я передал ему все запасы рукреции.

— Очень приятно иметь с вами дело, — он весь аж просиял, получив на руки столько ценного порошка.

Я же сел в машину и приказал Ване ехать домой. Наша машина двинулась, и за нами потянулся целый караван из грузовых автомобилей.

В этот момент я и не подозревал, какие трудности меня поджидали дома.

Глава 11

Дорога обратно заняла больше времени, чем предполагалось. Грузовики с провизией и материалами еле тащились по размытой дороге, а к вечеру и вовсе начался дождь, превративший грунтовку в месиво. Мы с Ванькой вынуждены были несколько раз вылезать и толкать застрявшие машины, пока наши сапоги не покрылись толстым слоем грязи.

Когда наконец показались огни деревни, я почувствовал облегчение. Но оно длилось недолго.

— Ваше сиятельство! — из темноты перед машиной выскочил Ермолай, его лицо было бледным, а глаза расширены от ужаса. — Спасите! Они… они уже здесь!

Ванька резко остановил машину.

— Кто? — хмурясь, спросил я, хотя варианта было всего два: живые или мертвые.

— Ожившие! Их целая толпа! Напали с запада, как только стемнело!

Я выскочил из кабины, приказав Ваньке организовать разгрузку и спрятать провизию в полях до дальнейших моих указаний. Сам же бросился к частоколу, на ходу доставая нож.

Картина, открывшаяся мне, была словно из кошмара.

Перед частоколом, в свете факелов, метались десятки теней — изможденные, с пустыми глазницами, с кожей, обтянувшей кости так, что казалось, будто они вот-вот рассыпятся. Но они не рассыпались. Они шли. Медленно, но неотвратимо, царапая длинными ногтями по бревнам частокола.

— Где Пётр?! — закричал я, пробираясь к воротам.

— На западной стороне! Они прорвались там!

И мне теперь надо было как-то прорываться в деревню.

Я побежал вдоль частокола, огибая его на приличном расстоянии, чтобы не быть замеченным ожившими. Для меня одного их было слишком много, чтобы бездумно бросаться в лобовую атаку.

Обогнув мертвецов и зайдя с западной стороны, я увидел нелицеприятную картину: западная часть частокола была разрушена. Не сожжена, не сломана — словно дерево просто сгнило за несколько часов, рассыпавшись в труху. А через пролом уже лезли новые и новые фигуры.