Личный аптекарь императора. Том 4 (СИ) - Золотарев Егор

— Почему? — заинтересовался Щавелев.

— Почти все пациенты будут мучиться болями в животе. Это приведёт к потере аппетита, тошноте, рвоте, в дальнейшем снижению массы тела. Для некоторых это может быть критично. К тому же эфиры некоторых растений при одновременном приёме вызывают судороги и обмороки. А это значит, что старики начнут падать и ломать себе кости. Кроме этого, меня волнует, что манарос под названием «Желтый кондинум» сюда добавили после термической обработки. А это значит, что его свойства изменились, и он может привести к проблемам с мочеиспусканием…

Я говорил долго и рассказал обо всём, что удалось узнать. Щавелев быстро записывал за мной, а затем велел остальным членам своей группы проверить то, что я сказал.

Сославшись на занятость, я вышел из лаборатории и двинулся к лестнице. Больше для меня там нет ничего интересного. Я за один вдох узнал о препарате столько, что им хватит на несколько дней исследований.

Едва дошёл до лестницы, как в кармане зазвонил телефон.

— Авраам Давидович, давно вас не слышал.

— Господин Саша, беда! Вы нам нужны! Срочно! — прокричал лекарь.

— Так, успокойтесь! — повысил я голос, чтобы хоть немного привести его в чувство. — Объясните, что случилось?

— Умирает! Он умирает!

— Кто? — напрягся я.

Сразу подумал про деда, который сейчас в Торжке.

— Мой отец! Мой любимый отец! Он умирает!

— Где он сейчас? — я взбежал вверх по лестнице и почти бегом ринулся к выходу.

— В своей центральной московской лечебнице, — Коган тяжело дышал, будто у самого приступ. — Помогите, Саша. Умоляю!

— Скоро буду, — заверил я, сбросил звонок и запрыгнул в свой седан.

Глава 13

Дорога до лечебницы Коганов заняла почти час. За это время Авраам Давидович позвонил мне ещё три раза. Я пытался выяснить, что именно случилось, но тот твердил, что его поразил «Кровавый лотос».

Я не знал, что такое этот «Кровавый лотос». Может, так называется болезнь, а может очередное растение из анобласти. Уточнять у Когана не стал. Станет ясно, когда доберусь.

О том, что я приеду, лекари были оповещены. Поэтому как только забежал в главную лечебницу Коганов, в которой был когда лечил покусанных манаволком людей, то меня встретили и шустро проводили на третий этаж, даже не задавая вопросов. Там находились явно платные палаты для аристократов и просто богатых людей — слишком роскошная обстановка для обычных палат. Именно там и находился патриарх рода Коганов.

Старик лежал на широкой кровати. К нему были присоединены различные приборы, на груди и лбу лежали артефакты. Он был накрыт белой простынёй до самого подбородка, и цвет его лица не отличался от этой самой простыни.

— Что случилось с Давидом Елизаровичем? — спросил я у лекаря, который меня встретил и провожал.

— У него «Кровавый лотос», — печально проговорил он и тяжело вздохнул, глядя на своего шефа.

— Вы можете мне объяснить, что за лотос такой? — я уже начал раздражаться.

— А? — он покосился на меня, а затем осознал, что я не лекарь и не «в теме», и быстро заговорил. — Так называется состояние, в которое впадает лекарь, когда излишне расходует энергию. Давид Елизарович пытался спасти паренька, которого привезли сегодня утром, но, похоже, переоценил себя. Вот и… — он развёл руками.

— Как проявляется эта болезнь?

— Его источник перестаёт восполняться, а тело разрушается. Сами посмотрите, — он откинул простынь, и я тяжело вздохнул.

Всё тело пожилого лекаря покрывали темно-красные пятна, похожие на лепестки лотоса. Некоторые из них кровоточили.

Я втянул носом и понял, что, кроме пятен на коже, есть внутренние кровотечения. И их довольно много. Теперь понятно, что за темно-коричневая жидкость вливалась в его вену по трубке, и почему Коган такой бледный.

— Этот «Кровавый лотос» поражает только лекарей? — уточнил я.

— Да. И это не болезнь, а просто состояние сильного истощения, когда лекарь отдаёт на лечение не только ману из источника, но и жизненные силы. Больше никто из магов не может отдавать свою ману другому человеку. На это способны лишь лекари.

— Всё ясно, — кивнул я, опустился на стул у кровати Когана и задумался.

Ну не умею я восстанавливать источники! И искусственно пополнять их тоже. Могу залечить раны, убрать воспаление, заживить кости, но в остальном… Редко обращались ко мне за лечением.

Можно приготовить сильное зелье «Исцеления». Оно, конечно же, залечит все кровавые «лепестки», но не больше.

— Авраам Давидович сказал, что «Кровавый лотос» не лечится и всегда приводит к смерти. Верно, или он переборщил с паникой? — уточнил я у лекаря.

— К сожалению, это правда. Чаще всего умирают молодые лекари, которые самоотверженно спасают пациентов и совсем не заботятся о себе, но Давид Елизарович… — он развёл руками. — Я не понимаю, почему так произошло.

Тут прямо на моих глазах «раскрылся» ещё один «Кровавый лотос», и лекарь, охая, начал бинтовать рану на бедре больного.

Я наклонился к ране и снова глубоко втянул носом. Состояние Когана ухудшалось. Похоже, артефакты лекарей не могут справиться с этой напастью. Значит, придётся напрячься мне и изобрести средство от того, с чем я ещё не сталкивался.

Я закрыл глаза и окунулся в своё сознание. Для меня это была целая вселенная, состоящая из миллионов различных эфиров и их взаимосвязей.

В палату зашли ещё несколько человек и о чём-то говорили, но я их не слушал. Всё мое внимание было направлено на разработку нового зелья. Я соединял друг за другом различные эфиры, усиливал или уменьшал некоторые свойства. Если ничего не получалось, я отметал эту идею в сторону и принимался за следующую.

Время шло, люди заходили и выходили, мне что-то говорили, даже дотрагивались до плеча, пытаясь привлечь моё внимание, но я будто отлетел от своего тела и ни на что не реагировал.

Я не знаю, сколько времени просидел без движения, но когда вынырнул из пучины своего сознания, то увидел, что на улице стемнело и очередной лотос появился на щеке Когана. Вокруг его кровати стояли несколько человек в белых халатах. Две женщины тихонько плакали в углу.

Встал, размял затёкшие конечности и решительно двинулся к выходу.

— Господин Филатов, вы куда? — вслед за мной побежал лекарь, который встречал на входе.

— Я знаю, что нужно делать. Но у меня нет нужных ингредиентов.

— Мы можем предоставить вам всё необходимое!

— Я был в вашей клинической лаборатории. Боюсь, у вас нет и половины того, что мне нужно, — я выбежал на улицу и посмотрел на часы — десять вечера.

Странно. За это время никто мне ни разу не позвонил. Я хотел вытащить телефон из кармана, но там его не оказалось. Всё ясно, забыл в машине.

Я забрался в седан, взял телефон и увидел десяток пропущенных звонков. Семь из них были от Авраама Давидовича. Два от Лиды и один от Лены.

Первым делом позвонил Лиде и предупредил, что я в лечебнице Когана.

— Что с тобой случилось? — в его голосе звучало неподдельное волнение.

— Со мной всё хорошо. Авраам Давидович попросил о помощи.

— Хорошо, — с облегчением выдохнула она. — А когда вернёшься?

— Пока не знаю. Тяжелый случай. Ложись, не жди меня.

— Удачи, сынок… Не задерживайся.

Я только успел отключить звонок, как телефон зазвонил в моих руках.

— Алло! Алло! Саша, вы не отвечали! Что таки с моим отцом? Он обречён? — прокричал в трубку Авраам Давидович.

— Пока ничего не могу сказать. Есть одна задумка, — я завел машину и вырулил с парковки на оживленную дорогу.

— Я еду! Скоро буду в Москве. Если нужна моя помощь, деньги или ещё что — отдам всё, что есть, во имя спасения моего любимого отца. Вы только скажите, что нужно делать?

— Успокойтесь и перестаньте мне названивать. Отвлекаете, — строго сказал я и с трудом влился в плотный поток машин.

— Понял! Я таки больше не помешаю вам. Делайте что угодно, но спасите его! О деньгах не волнуйтесь. Мы расплатимся, сколько бы вы не попросили, — заверил он и сбросил звонок.