Правильный лекарь. Том 9 (СИ) - Измайлов Сергей

— Ого! — от удивления я даже качнул головой. — Вот это интересно. У вас есть её контакт? Или скажите мне, как её найти и как её зовут.

— Я ей позвоню, и она придёт к вам сама, — улыбнулась девущка. — Не думаю, что она откажется работать у такой городской знаменитости, как вы.

— Знаменитость? — хмыкнул я. — Вы мне льстите. Хорошо, я буду её ждать. А вот по поводу вас я хотел уточнить. Вы сказали, что у неё совсем нет ядра и у меня назрел вопрос — значит у вас есть?

— Да, но, к сожалению, дефектное, — с грустью в голосе произнесла она и пожала плечами. — Было бы нормальное, то пошла бы учиться на лекаря, как с детства мечтала, но меня не взяли. Поэтому пришлось податься в знахари.

— Надо как-то пересмотреть эту систему, — покачал я головой. — Я уже не раз убеждался, что дефектное ядро иногда может работать не хуже чистокровного. Многое зависит от его носителя. Не все рождённые принцами становятся королями. Дайте пожалуйста вашу руку.

Я протянул ей свою, девушка несколько мгновений помедлила, потом нерешительно положила свою ладонь на мою. Я просканировал её магические сосуды и ядро. Они значительно уступали тому, что было у меня на момент попадания в это тело, но для знахаря этого слишком много. Она точно не уступала Сальникову и Рябошапкину, а ведь ещё такая молодая. Если развивать это всё должным образом, то можно переплюнуть нерадивых лекарей, которые развитием своего дара почти не занимаются.

— А у вас хороший потенциал, Оксана Фёдоровна, — сказал я, отпуская её руку. — И большие перспективы профессионального роста.

— С таким ядром? — искренне удивилась девушка.

— Вы знаете сказку про гадкого утёнка? — спросил я, улыбаясь.

— К сожалению нет, — пожала она плечами.

— Так вот, гадкий утёнок имеет все шансы превратиться в прекрасного лебедя. Надо лишь постараться. Очень сильно постараться, но я уверен, что эти усилия будут не напрасны, у вас всё получится.

— Вы такое говорите, — рсстрогалась девушка, на глаза навернулись слёзы. — Но мне так слабо в это верится.

— Поверьте, мои слова не пустые, — хмыкнул я и подошёл к шкафу, где у меня стояли несколько переизданных экземпляров той самой книги по медитации, которую мне однажды дал почитать Виктор Сергеевич и которая является одной из моих настольных книг. Я вручил книгу знахарке. — Когда вы дойдёте до последней страницы, ваши способности к исцелению будут превосходить даже некоторых лекарей. Теперь всё будет зависеть только от вас.

— Спасибо, Александр Петрович! — воскликнула девушка, схватила книгу и повисла у меня на шее. — Ой, простите, что я делаю?

Она тут же отпрянула от меня, залилась краской и уставилась в пол прямо перед собой.

— Оксана Фёдоровна, не надо так переживать, ничего страшного не произошло, вы меня ничем не обидели.

— Правда? — она робко приподняла голову, посмотрела на меня исподлобья, потом снова уставилась в пол. — Простите меня, несдержанную дурочку!

— Вот и не правда, — хмыкнул я. — Дурочку я не позвал бы на работу, так что не надо на себя наговаривать. Вы одна из самых сообразительных знахарок Санкт-Петербурга.

Девушка наконец улыбнулась и чуть приподняла голову, чтобы посмотреть на меня.

— Спасибо! — пролепетала она.

— А теперь Прасковья отведёт вас в ваш кабинет. Ждём от вас плодотворной работы. Все первичные сосудистые пациенты записываются сегодня именно к вам. А в два часа не забудьте прийти на первую лекцию.

— Да, конечно! — обрадовалась она, изобразила реверанс и убежала к секретарше.

— Хорошая девочка, — сказал Валерий Палыч, частично материализовавшийся в кресле, где только что сидела знахарка. — Не гордая и не зазнавшаяся.

— Это дело наживное, Валер, — усмехнулся я. — У неё всё ещё впереди.

— Ну не наговаривай, — махнул он рукой. — Не все ведь такие. Ты вон и с князьями общаешься, а всё равно не зазнался, не смотришь на людей свысока, даже когда это положено. Взять того же Кузьму Никитовича, ты же никогда не смотрел на него свысока. Просто сказал его отмыть и переодеть и разговаривал, как с человеком. Он до сих пор об этом периодически вспоминает и приговаривает каждый раз «золотой человек наш Александр Петрович».

— Так, хватит, не начинай, — отмахнулся я, никогда не научусь адекватно воспринимать даже заслуженные комплименты, чувствую себя неловко. — Обычный я человек, вот и всё.

— Ты рождённый в СССР, как и я, поэтому, даже став императором, не станешь смотреть на людей свысока, потому что ты видишь людей, а не рабов или скот.

— Закругляйся, Валер, — покачал я головой. — Далеко тебя занесло.

— От родного дома-то? — хмыкнул он. — Да, очень далеко. А говорю я всё верно и возразить тебе нечего, так?

— Пойду-ка я лучше работать, — вздохнув сказал я. — Меня там уже Жеребин ждёт.

— Тогда с Богом! — сказал Валера. — Только светя другим, сам не сгорай.

— Постараюсь, — хмыкнул я и направился в сторону манипуляционной.

Когда вошёл в рабочий кабинет, на манипуляционном столе уже лежал пациент, готовый к вмешательству, рядом с ним медсестра Светлана и Константин Фёдорович.

— Доброе утро, Александр Петрович, — улыбнулся коллега. — С вашего позволения я уже осмотрел первого пациента для определения тактики вмешательства. У него преобладает центральный тип стеноза, выраженное сужение подвздошных артерий и общих бедренных, а дальше стеноз значительно меньше.

— Отлично, — кивнул я. — Тогда начинаем, вы убираете бляшки, а я ловлю эмболы.

Мы с Жеребиным заняли исходные позиции, я положил ладонь на подколенную артерию, ниже здесь нет необходимости. Даже в подколенной бляшки есть, но закрывают просвет не больше, чем на треть. Да, она самая, болезнь Лериша.

Константин Фёдорович закрыл глаза и сфокусировался. Я полностью сосредоточился на подколенной артерии, и мы начали. Мой напарник никуда не торопился и правильно делал. Если бы он старался за единицу времени убрать как можно больше бляшек, эмболов летела бы тьма и не факт, что я все умудрился бы перехватить. Единичные мелкие частицы я ловил и растворял лучом без особого труда. Кровоток в подколенной артерии медленно, но верно усиливался, постепенно приближаясь к нормальному значению. Если идти планомерно снизу вверх, такого не будет, значит мой напарник поменял тактику, и я уже догадался как, но сейчас не буду под руку что-то говорить, подожду, когда он запросит паузу на медитацию.

— Я пока всё, — сказал через пару минут Жеребин.

Я открыл глаза и глянул на него. М-да, поздновато он сообразил. Прям в лучших традициях Саши Склифосовского. Я подхватил его под руку и помог дойти до кресла в зоне отдыха, куда он с удовольствием плюхнулся и вытер тылом ладони вспотевший лоб. Я попросил Свету организовать нам чай, а сам сел в соседнее с коллегой кресло и принялся пополнять изрядно опустевшее ядро.

— Перестарался малость? — спросил я.

— Есть такое, — кивнул он. — Увлёкся. Всё так хорошо шло.

— Я так понимаю, что вы решили равномерно расширять артерию по всей длине стеноза?

— Но так ведь быстрее будет в стопе микроциркуляция восстанавливаться, так ведь? — спросил он.

— Логично, — кивнул я. — Если время на манипуляцию резко ограничено, то это лучший вариант. Пациенту уже после первой процедуры ходить легче станет.

— Тогда может в следующий заход сделаем то же самое? — предложил Жеребин.

— В принципе можно, но на будущее давайте будем стараться очистить сосуд полностью за одно посещение. Этот метод хорош и имеет свою сферу применения, но, если мы собираемся излечивать полностью, большого смысла нет, а энергозатраты только возрастают за счёт того, что вы стараетесь снять тонкий слой по всей протяжённости стеноза. Последовательно убирать массивные бляшки легче, но и торопиться тоже не стоит.

— Понял, — сказал Константин Фёдорович, допивая чай. — Тогда давайте приступим. Буду делать так, как вы сказали.

Глава 15

Мы с Жеребиным трудились как папы Карло до самого обеда, практически не покладая рук. Зато вполне можно гордиться, что от нас вышли пятеро здоровых пациентов с восстановленным кровотоком в артериях нижних конечностей. Всем назначили повторную явку ровно через неделю. Значит следующий понедельник начнётся с осмотра счастливых обладателей обновлённых артерий.