Дважды мертв - Лемад Ника

Слуха коснулся шепот, и Янжин застыла, разом забыв о юноше и его сестре.

Голос двоился, троился, оставлял отражения. Его сложно было слушать и еще тяжелее разбирать. Он не был реальным, он существовал в этом месте раньше. От него остался след. И именно им питалось проклятие. Пользуешься – плати.

Платить Янжин не хотела. Решив, что днем за колоннами обжималась парочка, попятилась назад.

И опять замерла, разобрав, что призраки тоже шепчут о проклятии.

Чтоб вам провалиться, подумала, колеблясь и пытаясь узнать, кому голос принадлежит. Слышала только один, второй собеседник либо молчал, либо разговор велся по телефону. Ну или кто-то сам себя развлекал; каких только чудиков земля не носит.

Решила остаться, потратить себя на это, раз больше не на что. Выяснив, что все же одна она здесь, перестала жаться к забору, от мокрых потоков укрылась под навесом, где села на пятки, а спиной привалилась к стене. Подперев коленями подбородок, слушала. Дрожала, хмуря брови.

А мозг работал все быстрее, заставляя колотиться сердце.

Никогда бы не подумала. И в голову бы не пришло.

Ни в каком бреду б не родилась такая история.

* * *

Айлу-Дахан накатывался на берег Байкала медленным приливом, от множества высоток и скоплений многоэтажных офисов спускаясь к более приземистым зданиям и заканчиваясь низенькими разбросанными постройками почти у самого берега. Дальше редкие деревья, потом земля, трава и вода. Камыш. Причал.

Урин разглаживала пальцами складку на лбу и смотрела, как рыбак отшвартовывает лодку и плывет по спокойному озеру. Не на Янжин, месившую скользкую грязь сбоку.

Но стоило отвлечься, как брови опять ползли вверх, собирая кожу складкой.

– Ты никогда не читала книги.

– И продолжаю этим заниматься, – нетерпеливо ответила Янжин. Не сводила глаз с профиля подруги, точно зная, что… – …Но ты ведь читала?

– Читала, – вздохнула Урин, и ее хорошенькое личико выразило беспокойство.

– Вот и расскажи. О после́ Озерного… села, поместья… плевать. – Ни того ни другого давным-давно уже не было на этих берегах. – О том, как его род закончился.

Урин не могла взять в толк, что за темы они обсуждают с самого утра, и почему их герой не Далай или кто-то ему подобный. Не ругань из-за очередного отказа в работе. Не нытье о соседе по квартире, засунувшем свои треклятые трусы в стиральную машинку вместе с бельем Янжин.

– Думаю… Дурная это история. И записанная со чьих-то слов, никаких подтверждений нет.

Янжин источник не сильно интересовал. Ей нужно было услышать о ребенке, о котором шептало тихое ночное эхо.

– Посол ведь женат был. И сын… У него был сын?

Подруга выпустила из виду лодку и повернулась к Янжин, удивляясь, что та вцепилась в историю. Настоящую историю, а не сказки, ведь посол, граф Наран Хунгэнин, жил на самом деле. И действительно был женат. Звали его супругу Хулан, по описаниям, которым можно было как верить, так и нет, она была красивая и грациозная, как антилопа. Из чужих краев привез граф ее домой, с востока, с одной из поездок по службе.

– Он-то был женат, только был у него пасынок, а не сын.

Янжин заморгала, отводя от лица волосы, выбившиеся из косы. Щурилась на ветру, плотнее стянула воротник у шеи. С ночи куртка едва просохла и на открытом продуваемом пространстве чувствовалась отвратительно влажной. Но, если потерпеть немного, то нагревалась, прижатая к телу. Однако утро подпортила, оттого девушка на Урин сердилась, на то, что время тянет, продлевая их нахождение здесь.

– Как так? – пробурчала.

– Раба он привез, – со вздохом пояснила Урин. – Откуда-то с островов. Пишут, что невольник красив был как звезды, глаз не отвести. Смуглый, с широкими бровями, в глазах горело солнце, а речь текла плавно как воды глубокой реки. И он был полон утонченного обаяния. А еще колдовал на крови, пил ее.

– Вампир? – перебила Янжин, чувствуя, как заныло под черепом.

Урин пожала плечами.

– Пфф, скажешь тоже… Вампир, откуда бы им появиться… Говорю ж, вранье. А то, что этого раба все в имении обожали, каждую просьбу наперегонки выполняли – так просто пройдоха был. И сам граф в нем души не чаял. И его жена, конечно же. Не вылезал из ее покоев тот ловкач.

– И? – поторопила Янжин.

– И! – передразнила ее Урин. – Застал граф их в спальне. Вдвоем. И служанкам языки развязал, те подтвердили, что не впервые раб посещал хозяйские покои и развлекал молодую госпожу.

– И?

– О боже, да что тут непонятного? Раб отправился за решетку, а жена понесла. От островитянина. Поэтому никакой он не вампир, мертвые детей не плодят.

Тут Янжин задумалась.

– А почему граф не убил предателя?

– Потому что у него иной план был. Супруга его умерла в родах, дав жизнь мальчику. Того ребенка Наран Хунгэнин вырастил сам. К тому времени он ушел со службы, – скандал не удержали в пределах имения, от посла избавились и вздохнули свободно, – уволил всех слуг, закрылся в доме. Что он там делал с этим рабским последышем – никто не знает, дальше ворот никого граф не пускал. В те времена много людей исчезло без следа, поэтому писака предположил, что граф их кровью кормил раба, чтобы тот не помер раньше времени… ну или визитеров слухами отпугивал. И пишет, что он заставил мальчика, как тот подрос, убить отца.

– Это ж какое терпение нужно иметь, – прошептала Янжин пораженно. – Годы тлеть и не перегореть. Ждать. Растить и кормить оружие, чтобы направить его потом на человека, ужас сколько гниющего в тюрьме.

– Вроде бы граф напоследок объяснил этому рабу, кто именно станет его палачом. А он рассмеялся. Смеялся, пока не захлебнулся кровью.

– Сошел с ума?

– Возможно, – неуверенно произнесла Урин. И кивнула. – Я б точно рехнулась после стольких лет заточения.

– А мальчик?

– Уже юноша. Его прокляли боги за отцеубийство. Он лишился всего человеческого, и речи, и разума. Не знаю, о его судьбе больше не писали. Наверное, Наран Хунгэнин все же сжалился и послал его вслед за отцом.

Янжин шумно выдохнула и расцепила пальцы, которые сжимала все крепче, чем больше рассказывала Урин. Обхватила подбородок, поглаживая его.

– А сам граф?

– Похоронили там, – кивок в сторону полуострова Амхарты. – Вроде когда нашли, он разложился весь. Один слуга с ним оставался, старик безумный. С него ни слова не смогли связного вытащить. Рукой махнули.

Янжин не хотела даже представлять, что там нашли.

– А тех, кто пропал, нашли в его имении?

– Никого больше. Закопал, скорее всего, если кого и убил. Раба и сына его, например.

Ветер дул резче, поторапливая заканчивать с сомнениями, на которые у нее было полночи и глоток вина утром, который только рот испачкал.

Янжин крадучись просунула руку под локоть Урин и прижалась к подруге боком, шепча в самое ухо:

– Я кое-что услышала. О том ребенке. Он все еще жив.

Несколько томительно долгих мгновений Урин смотрела на нее с блаженным непониманием. Пришлось повторять. Тогда у нее вырвался смешок. Хлопнула Янжин по руке, улыбаясь во весь рот.

– Дурочка, – сказала, покрываясь мурашками. – Я чуть не поверила.

Где-то вдалеке раздался плеск, рыбак вытащил удочку, рассматривая улов. Рябью пошла бесконечная водная гладь.

Почти сумерки из-за низких туч. Порывы ветра ожесточенно рвали листья. Стена ливня опять накрыла город.

– У меня есть план, – не переставала шептать Янжин так тихо и невнятно, будто тот человек в лодке мог их подслушать.

С лица Урин потихоньку смывалась улыбка.

– Я бы не хотела о нем знать, – помотала головой и разжала пальцы подруги, отталкивая их от рукава своей длинной куртки. – Ни о нем, ни о том, кто тебе мог сказать о пасынке графа. Которому, заметь, лет двести к настоящему времени должно быть, не меньше.

– Он проклят богами, ты сказала!

– Это не я сказала! – возмутилась Урин, сдвинув брови. Янжин мазнула рукой по лицу, смахивая водяную пыль.

– Неважно. Суть в том, что он не умер, значит, я могу продать эту информацию. Всего-то нужно узнать, откуда родом была его мать. Лет прошло всего…