Император Пограничья 12 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

Фон Штайнер поднялся, в глазах появился маниакальный блеск:

— Однажды здесь будет стоять восьмое чудо света. Академия, которая простоит тысячу лет и будет вдохновлять поколения учёных. Клянусь своим именем!

Неделя прошла с момента утверждения проекта фон Штайнера. Я стоял на сторожевой башне, наблюдая за очередным обозом, въезжавшим в ворота Угрюма. Пятнадцать телег, гружёных инструментами и пожитками. Ещё одна артель каменщиков — ростовчане, судя по акценту возницы, ругавшегося на стражника за медленный досмотр.

Успех вербовочной кампании превзошёл ожидания. Несмотря на инерцию мышления — кто поедет в глушь Пограничья? — и сопротивление некоторых князей, лёд тронулся. За неделю прибыло уже больше двухсот пятидесяти человек, не считая семей. Коршунов докладывал, что ещё столько же в пути. К концу месяца у нас будет тысяча рабочих рук. Проблема в том, что руки эти нужно где-то разместить, чем-то кормить и как-то организовать, чтобы от них было больше пользы, чем вреда.

Утреннее совещание с фон Штайнером и братьями Кудряшовыми прервал грохот с площади. Крики, звон металла, трёхэтажный мат. Я выбежал из дома, на ходу накидывая плащ.

На площади кипела потасовка. Суздальцы Петренко сцепились с только что прибывшими ростовчанами. Рязанцы, уже неделю как освоившиеся, поддерживали суздальцев — успели наладить контакт. Тверичи стояли в стороне, но руки держали на киянках. В центре свалки — два дюжих мастера, катались по земле, вцепившись друг другу в бороды.

— Стоять! — рявкнул я, вкладывая в голос Императорскую волю.

Драчуны замерли. Медленно, нехотя расцепились. Суздальский мастер Петренко поднялся, отряхивая портки. Напротив него — здоровенный ростовчанин с разбитой губой.

— В чём дело?

— Да эти… — Трофим сплюнул кровь, — заявились и сразу требуют главный корпус строить! Мы первые приехали, нам и почётный заказ!

— Почётный? — взревел его оппонент. — Мы из самого Ростова прикатили, от Бздыхов в пути отбивались, лишь бы на проекте поработать! Не то что вы, соседи! У нас опыт соборного строительства!

Тут встрял седоусый широкоплечий мастер:

— А мы вообще-то пять месяцев назад приехали! — Я узнал Архипа, главу артели плотников из Сергиева Посада. — Мы первые откликнулись на зов маркграфа, когда тут ещё волки выли! А теперь нас от работ отодвигают!

— Ты плотник, — презрительно бросил Петренко. — Какие тебе каменные работы?

— Так научимся! Не боги горшки обжигают!

Я понял — так они до вечера будут выяснять, у кого… мастерок крупнее. Приказал всем мастерам явиться в дом воеводы через полчаса. Пусть остынут.

В большой гостиной собралось восемь артельных старшин. Суздальцы, рязанцы, тверичи, ростовчане, две артели из Костромы, плотники Архипа и даже пришлые из Мурома. Фон Штайнер встал во главе стола, разложил чертежи.

— Господа, хватит грызться как псы за кость! — немец стукнул кулаком по столу. — Работы хватит всем на десять лет вперёд! Главный корпус — да, самый престижный заказ. Но там нужны специалисты по сводам. Седаков, ты можешь?

Старик кивнул.

— Значит, суздальцы берут главный корпус. Ростовчане — библиотеку, там ротонда сложная. Рязанцы — два общежития. Тверичи с братьями Кудряшовыми — факультетские корпуса. Костромичи — административное здание и трапезную. Архип, твои плотники нужны везде — полы, перекрытия, крыши, отделка. Муромцы займутся лабораториями — там особые требования к прочности. Вопросы?

Артельщики переглянулись. Возразить было нечего — архитектор расписал всё логично.

После совещания ко мне подошёл Захар с озабоченным видом.

— Барин, беда у нас. С жильём полный швах. Шатры все забиты, в бараках яблоку негде упасть. Некоторые артели начали самовольно за частоколом землянки рыть. Там уже целые трущобы образовались.

— Землянки? — я нахмурился.

— Ага. А ещё жёны местных жалуются — приезжие к их дочкам пристают. Доктор Альбинони предупреждает — если так пойдёт, эпидемия будет. Скученность, антисанитария…

Я взял с собой Захара и Крылова. Нужно было своими глазами увидеть, что творится за стенами. То, что я увидел, вызвало во мне глухое раздражение. За частоколом, на пустыре, буквально за несколько дней выросло стихийное поселение. Наспех сколоченные лачуги из досок и брёвен, землянки с торчащими трубами, даже шалаши из веток и рогож. Узкие проходы между постройками, грязь по колено.

У ручья, из которого брали питьевую воду, женщины стирали бельё. Тут же дети играли в грязи, месили глину босыми ногами. Запах… специфический. Отхожих мест не было вообще — люди справляли нужду где придётся. Если это попадёт в водоносный слой, мор обеспечен.

На обратном пути стали свидетелями стычки. Местный охотник Митяй не поделил лавку в главном зале трактира с каменщиком из Рязани. Дело дошло до кулаков. Подоспевшая стража разняла драчунов, но напряжение осталось.

Захар продолжил сыпать плохими новостями:

— Приезжие весь хлеб в лавках скупают. Цены втрое выросли. Местные женщины боятся к колодцу ходить — каменщики похабности отпускают, а вчера группа молодых работяг напилась и дебош устроила. Стражникам Григория Мартыновича пришлось дубинками успокаивать.

Экстренное совещание собрал в тот же вечер. Полина, Василиса, Крылов, Захар, фон Штайнер.

— За три дня строим временный деревянный посёлок, — объявил я. — Чёткая планировка, улицы, колодцы, отхожие места. Привлекаем всех свободных.

— Я введу продуктовые карточки, — предложила Василиса. — Как во время Гона было. Контролируемое распределение, никто не скупит лишнего.

Крылов добавил:

— Нужна отдельная стража для рабочего посёлка. Из самих рабочих набрать адекватных десятников, дать полномочия.

Мы до полуночи обсуждали детали. План был амбициозный — за трое суток возвести барачный городок на несколько сотен человек. Но выбора не было.

Когда основные детали уже утрясли, в дверь ворвался посыльный. Лицо в саже, глаза дикие:

— Воевода! Пожар в лагере! Полыхает всё!

Глава 13

Я выбежал из дома, на ходу застёгивая плащ. Василиса, Полина, Крылов и фон Штайнер последовали за мной. Захар уже ждал у ворот, его лицо было мрачным.

— Там настоящий ад, барин, — выдохнул он, пока мы неслись через площадь к воротам острога.

За частоколом, в стихийном поселении рабочих, бушевало пламя. В ночной темноте языки огня вздымались на несколько метров вверх, озаряя округу зловещим светом. Искры взлетали в небо, подхваченные ветром, грозя перекинуться на другие постройки. Дым стелился по земле густой пеленой, заставляя людей кашлять и задыхаться.

Жители трущоб уже выстроились в живую цепочку от ручья, передавая друг другу вёдра с водой. Но их усилий катастрофически не хватало — огонь распространялся быстрее, чем они успевали его тушить. Женщины с детьми в панике выбегали из лачуг, таща узлы с пожитками. Мужчины пытались разобрать соседние постройки, создать просеку, но хаотичная застройка не давала этого сделать — шалаши и землянки лепились друг к другу без всякого порядка.

Я быстро оценил ситуацию. Очаг возгорания находился в центре поселения — одна из землянок полыхала особенно сильно. Вероятно, кто-то опрокинул свечу или масляную лампу. В тесноте и скученности огонь мгновенно перекинулся на соседние строения — сухие доски, солома на крышах, рогожа — всё это вспыхивало как порох.

— Полина! — рявкнул я. — Собирай всех гидромантов, кого найдёшь! Начинайте тушить!

Полина кивнула и побежала обратно в острог. Я повернулся к подбежавшим дружинникам:

— Разделитесь на три группы! Первая — организует эвакуацию людей из опасной зоны! Вторая — создаёт просеку, сносите постройки на пути огня! Третья — помогает спасать добро!

Гидромантка вернулась через несколько минут с двумя магами воды — Соболевой и Ольтевской-Сиверс. Последняя сразу понял, что от неё требуется.

— Формируем водяные арки! — скомандовала Белозёрова остальным. — Тянем воду прямо из ручья!