Глава рода. Продолжение (СИ) - Ахминеева Нина

— Господа, право слово, вы меня удивляете. На дворе отнюдь не жаркое лето, — недовольно выдал аристократ в длинной собольей шубе. — Неужели вам, взрослым мужчинам, доставит удовольствие смотреть на то, как мёрзнет на ветру восемнадцатилетняя девушка?

— Если я не ошибаюсь, вы глава княжеского рода Иволгиных? — уточнил Станислав Филиппович.

— Не ошибаетесь, — холодно отозвался Иволгин и наградил чиновника грозным, предупреждающим взглядом.

Прокурор Владимирской губернии многозначительно хмыкнул и отвернулся. Ледяной ветер поднял на поле снег, швырнул в людей. Граф Нарышкин с невозмутимым выражением отряхнул волосы и обратился к юристу:

— Господин Кони, я правильно понимаю, глава рода Апраксиных не пожелала присутствовать при проведении обследования?

— Александра Петровна изъявляла желание прийти. Видимо, у неё изменились обстоятельства.

— Анатолий Фёдорович, насколько я помню, вы менталист, — вновь подал голос Станислав Филиппович. — Почему бы вам не выяснить у своей доверительницы причину задержки? Или вы не умеете устанавливать канал мыслеречи?

— Уровень дара не позволяет, — в голосе адвоката позвякивал металл.

— Прискорбно, — Станислав Филиппович иронично усмехнулся и перевёл взгляд на поле, давая понять, что утратил интерес к дальнейшему диалогу с адвокатом.

«Намеренно проехался по самолюбию Кони, — мгновенно пришёл к заключению Дмитрий. — Но почему же Саша так внезапно передумала? Не в её характере».

Кольцо на пальце, как и прежде, молчало. Дмитрий не просто догадывался, но знал, что с женой всё в порядке. Однако забеспокоился.

«Где Саша?» — обратился он мысленно к высшей сущности.

«В особняке, — мгновенно ответил Або. — Если надо точнее, то твоя жена сидит за кухонным столом, ест пирожок и вместе с поварихой составляет список покупок».

«Почему она дома?» — насторожился Дмитрий.

«Нечего ей шастать по холоду. О ребёнке пора подумать», — огрызнулся ушастый.

«Понятно. Тебя опять занесло, — подытожил Дмитрий и не попросил, но приказал: — Настрой тройной контур мыслеречи».

«Не выйдет. Она не желает со мной разговаривать, полностью заблокировала связь. И это, в семь вечера у неё встреча с главой рода Силантьевых. Собиралась идти с Кони. Юриста я предупредил, но ей об этом сказать не успел».

«Саша самостоятельно поставила блок⁈ Вот это лопоухий её довел. Если уйду к ней сейчас, сорву операцию. Гадство», — Дмитрий мысленно скрипнул зубами.

Рассматривая недовольные физиономии членов комиссии, Рюрикович, сдержанно пообещал Або:

«Как только здесь закончим, приду в особняк», — и разорвал связь.

— Господа, прошу внимания, — зычно рявкнул граф Нарышкин. — В связи с плохими погодными условиями я, как председатель комиссии, принял решение воспользоваться упрощённой процедурой проверки. Возражения есть?

— Сергей Сергеевич, я с вами полностью согласен, — торопливо сообщил прокурор Московской губернии.

Не желающие стоять на холоде дворяне дружно поддержали мудрое решение начальника тайной канцелярии.

— Раз возражений нет, господа учёные, ждём вашего вердикта, — распорядился Нарышкин.

Дворяне слаженно уставились на трех пожилых мужчин.

— Я полностью полагаюсь на компетентность Порфирия Ивановича, — торопливо открестился толстячок в овчинном тулупе. И для убедительности ткнул пальцем в седобородого старца.

Тот сокрушенно вздохнул и вопросительно взглянул на коллегу. Натянув шарф на нос, лучший преподаватель Московской академии, осторожно заметил:

— Порфирий Иванович отлично разбирается в аномалиях.

— Господа ученые, давайте быстрее. Имейте совесть! — выкрикнул кто-то из членов комиссии.

— Ну коль решили, что от меня зависит, сколько мы здесь проторчим, то слушайте моё мнение, — натянув поглубже меховую шапку, седобородый старик подышал на озябшие ладони и деловым тоном сообщил: — Энергетический фон этой аномальной зоны не вызывает опасений и находится в пределах нормы. А зомби — превосходная охрана. Всё, уходим.

— Как это «уходим»⁈ — гневно воскликнул придворный архимаг. — Мы обязаны провести тщательное обследование!

— Порфирий Иванович, действительно, неужто вы позабыли, что энергетический фон надлежит измерять в непосредственной близости от разлома? — с удивлением уточнил преподаватель Московской академии.

— Ничего я не забыл. Как вы такое могли подумать, Степан Абрамович? — возмутился учёный, специализирующийся на аномальных зонах. — Разница составит одну, максимум две маг единицы. Вам так хочется брести по снегу?

— Совсем не хочется, — Степан Абрамович отрицательно помотал головой. Тяжко вздохнув, менторским тоном напомнил: — Наука любит точность. Наш святой долг соблюдать правила, которым учим студентов. Иначе грош нам цена.

«А наставник-то прирождённый актёр. Прямо вжился в роль, изображая „Степана Абрамовича“, — отметил Рюрикович, прислушиваясь к разговору. — Почему же дед вызвался помочь? Сомнительно, чтобы у этого матёрого интригана взыграло человеколюбие. Впрочем, нет смысла сейчас голову ломать. Рано или поздно всё станет понятно».

— Воля ваша. Идёмте, — сдался седобородый Порфирий Иванович. — Уважаемые члены комиссии, если кто-то ещё желает отморозить себе всё, что есть ниже пояса, прошу за нами, — засунув руки в карманы, маститый учёный направился к полю.

Следом за ним тотчас последовал придворный архимаг и «преподаватель Московской академии». Прикоснувшись к очкам, Рюрикович активировал функцию термограммы. Теперь он видел не три силуэта, но пять светящихся пятен.

«Молодцы спецы Нарышкина. Идут след в след за придворным архимагом. И даже я их без оборудования не заметил. Пока всё по плану», — констатировал Дмитрий.

Продолжая следить за «светлячками», Рюрикович думал о жене и о внезапно охамевшей высшей сущности. С чего вдруг Або начал так себя вести, Дмитрий не понимал, и это напрягало.

Проваливаясь в снег, трое мужчин с трудом шли по полю. Вдруг резкий порыв ветра сорвал шапку с головы Порфирия Ивановича. Взмахнув руками от огорчения, старик объявил:

— Коллеги, вы как хотите, но с меня довольно! У меня нет никакого желания превратиться в замороженного зомби. Я возвращаюсь.

— Полноте вам. Мы не дошли до разлома каких-то пятнадцать метров, — неуверенно возразил придворный архимаг.

— Если вам так нужна точность, то идите дальше сами, — раздраженно предложил «Степан Абрамович». Вцепившись в локоть седобородого, покаялся: — Порфирий Иванович, признаю, был излишне самонадеян, оценивая свои физические возможности. Идемте обратно.

Прижав к себе локоть замёрзшего учёного, «преподаватель» умышленно оставил за спиной придворного архимага.

«Давай уже, гадёныш, — мысленно поторопил злодея Дмитрий. — Позади тебя безмолвные мертвецы, впереди спины коллег. Мой дед создал для тебя идеальные условия».

Воровато оглянувшись, придворный архимаг всего на секунду прикрыл глаза. И в тот миг, когда сформированный якорь готов был уже сорваться с пальцев, на запястьях защёлкнулись антимагические браслеты.

— Что это? — Евгений Викторович неверяще смотрел на собственные руки.

— То самое, — довольный собой «Степан Абрамович» улыбнулся и презрительно сообщил: — Какой из тебя придворный архимаг? Ты же сплошное недоразумение. Воины, он ваш.

Не обращая внимания на появившихся из ниоткуда сотрудников спецслужбы, «Степан Абрамович» присел. Засунув ладонь в снег, сосредоточился.

Через несколько томительно долгих мгновений поле засияло алыми линиями конструкта. Нащупав и разорвав ту самую, единственную нить деактивации, «преподаватель» облегчённо вздохнул и распрямился.

Подойдя к нему близко-близко, Порфирий Иванович впервые вгляделся в лицо коллеги.

— Алексей Владимирович? Это вы⁈ — выдохнул с изумлением.

— Естественно. Кто ж ещё-то? — изобразил недоумение бывший ректор Суздальской военной академии. — Тайная канцелярия, как и прежде, обращается за помощью только к лучшим из лучших. Пойдёмте, коллега, замёрз я, как собака, — пожаловался Алексей Владимирович и повёл ошарашенного учёного к дороге.