Личный аптекарь императора. Том 4 (СИ) - Золотарев Егор

— Стихийная магия? Что же вам в таком случае понадобилось от меня? — удивился я.

Если бы он тоже был из аптекарей, то было бы понятно, но ему-то я зачем понадобился?

— Вы, вероятно, знаете, что в академии есть различные сообщества?

— Да, ко мне уже подходил один представитель.

— Я видел, — улыбнулся он. — Но это несерьезно. Они всего лишь играют в сообщество, а на самом деле ничего такого не могут. Нет у них ни сил, ни других возможностей. Собираются по пятницам на втором этаже библиотеки и в карты играют при свечах. Тоже мне тайное сообщество.

— Ясно. А у вас по-другому?

— Конечно. Нашей «Лиге Безликих» уже больше ста лет. Ещё мой дед состоял в нём, затем отец, а теперь и я.

— И чем вы занимаетесь?

— Много чем, — загадочно улыбнулся он. — В основном наша задача — создать твердый костяк имперской власти.

— Как это?

— Придёт время, когда министры и советники начнут уходить в отставку. И тогда дверь к высшей власти откроется кому-то из нас. И он начнёт подтягивать остальных. Именно поэтому в наших рядах есть представители всех видов магии. Ты думаешь, нынешняя власть никак не связана между собой? Заблуждаешься. Большинство из них состояли «Сумеречном ордене».

— То есть вы со студенческой скамьи готовите тех, кого поставите потом во высшие эшелоны власти?

— Так и есть. Мы всё знаем друг о друге.

— Всё знаете? — усмехнулся я. — То есть речь о компромате, чтобы держать членов сообщества в узде?

— Нет, ну что вы? Мы такими грязными методами не пользуемся. Речь о доверии. Мы знаем, кто где живет. Сколько детей. Как зовут личную служанку жены и тому подобное.

— Слушайте, а разве не император назначает высших чинов?

— Конечно император, но откуда он может знать о претендентах? Ему аккуратно докладывают, вставляют в разговор имена как бы между прочим, приносят на подпись благодарственные письма и государственные грамоты с именем того, кого мы готовим на определённую должность.

— Но, если вы говорите, что теперь у власти члены «Сумеречного ордена», значит, ваша «Лига Безликих» в пролёте? — меня всё больше веселило это предложение.

— Вы правы. В то время в составе Лиги не было достаточно сильных магов. Но сейчас к нам присоединились несколько магов из сильных родов. И мы продолжаем их набирать. Вот и вам предлагаем вступить в Лигу как самому талантливому аптекарю нашего времени.

— Что я с этого буду иметь? — уточнил я, хотя уже знал, что ни в каком сообществе состоять не буду. Я всегда был сам по себе и опирался только на себя, поэтому и теперь ничего менять не собираюсь.

— Всё что захотите. В нашем сообществе хранятся древние заклинания, тайные трактаты и другие знания, недоступные обычным студентам. Мы с легкостью можем избавиться от неугодных студентов. От Харитонова, например, — он многозначительно посмотрел на меня. — Один из наших членов состоит в совете академии и может влиять на принимаемые решения. А ещё мы поддерживаем друг друга в сложных ситуациях. Если бы ваш отец вступил в ряды «Лиги Безликих», то с ним бы так сурово не обошлись. Мы бы нашли ресурсы и возможности помочь ему.

— То есть моему отцу тоже предлагали вступить в Лигу, и он отказался?

— Так и есть. Это было ошибочное решение и, думаю, он потом жалел о том, что упустил такую возможность.

— Интересно. Я не знал.

— Ну так что, вы принимаете приглашение? — он остановился и внимательно посмотрел на меня.

— Мне нужно подумать.

— Хорошо. Знайте, что сейчас наши двери для вас открыты, — он двинулся к одной из машин, стоящей в первом ряду, но вдруг остановился и добавил. — Только недолго, а то ваше место может занять кто-нибудь другой.

Я усмехнулся и двинулся к своим друзьям, которые откуда-то достали бутылку коньяка и теперь распивали прямо на крыльце академии, наливая прямо в те стаканы, где до этого были безалкогольные коктейли. Наверняка Сеня подсуетился. И где же всё это время он прятал бутылку?

Не зря оживились эти сообщества. Я им нужен, а они мне нет. Если мне понадобится подобная организация, я сам её создам и переманю в нее всех, кто мне нужен.

Опустошив поллитровую бутылку коньяка, мы вернулись в зал, еще немного потанцевали, пока работники академии не начали убирать со столов, а музыканты уже откровенно халтурили.

Сеня и Аурика ушли к себе в академгородок, а мы с Леной отправились на машине, которую отправил за ней отец. Она выпила меньше всех, поэтому была весела и щебетала без умолку.

— Я ещё хочу танцевать. Может, в бар какой-нибудь заедем? — предложила она.

— Нет, тебе пора домой, — с нажимом сказал я.

— С чего бы это? — возмутилась она.

Вместо ответа, я взял её руку и усилил эфиры коньяка.

— Ой, что-то голова закружилась, — простонала она. — И подташнивает.

— Я же сказал, что тебе пора домой, — усмехнулся я.

Водитель отвёз сначала Лену. Я помог ей добраться до двери и снова прикоснулся к руке, убирая алкогольный эффект.

— До завтра, — мы поцеловались, и открыл дверь, пропуская её в дом.

— Удивительное дело, — задумчиво проговорила она. — Я будто и не пила.

— Бывает. Завтра созвонимся.

Она исчезла за дверью, а я поехал домой, где меня ждали Лида с Димой.

— Ну, как всё прошло? — спросила Лида, окинув меня внимательным взглядом. Явно хотела определить степень опьянения. Но я уже вывел из организма токсины, поэтому был трезв как стёклышко. Кажется, так здесь говорят.

— Всё хорошо. Было весело. Танцевали, — пожал я плечами.

— А что показал «Кристалл предела»? — спросил Дима.

— Ерунду какую-то. Сначала мигал разными цветами, а потом и вовсе почернел. Испортился, наверное, — пожал я плечами.

— Камень не может сломаться. А вот черный цвет — довольно необычно, — задумчиво сказал Дима. — У меня был тёмно-зеленый.

— А у меня салатового цвета. Помню, ректор тогда сказал, что это неплохо, — усмехнулась Лида, — Кстати, а что тебе он сказал?

— Ничего. Он тоже не понял, что это значит.

— Ладно. Давайте ложиться спать, — зевнула Лида и устало двинулась к лестнице.

— Сынок, а цвет сразу стал чёрным? — уточнил Дима.

— Нет, сначала коричневым, а потом стал темнеть и в конце концов почернел.

— Среди видов магии, которые показывает магический камень, нет ни коричневого, ни черного цвета. У лекарей он красный. Редко что бордовый. Но коричневый, — он задумчиво помял подбородок. — Очень необычно. Будто бы ты обладаешь каким-то новым видом магии.

— Не думаю. Я — аптекарь, а вот с камнем проблемы. Думаю, его надо заменить, — пожал я плечами и поднялся в свою комнату.

Так и знал, что во время этого ритуала что-то произойдёт. А вдруг они начнут копать в этом направлении и поймут, что я не из этого мира? Или, что ещё хуже, доложат об этом специальным службам, и их менталисты вытянут из меня всю правду? Кислота раствори этот камень! Ненавижу кристаллы, ведь у них нет эфира, а это значит, что я никак не могу на них влиять.

На следующее утро я поинтересовался у Димы насчёт сообществ, представители которых подходили ко мне.

— Я ни в одном из них не состоял.

— Почему?

— Не хотел ни от кого зависеть и никого продвигать, — ответил он. — По правилам, получив высокую должность, я должен был окружить себя людьми из сообщества, даже если они мне не нравятся или есть более подходящие и талантливые претенденты.

— Понятно, — я ел пышный омлет и закусывал бутербродом с ветчиной.

— Но я тебя не отговариваю. Если хочешь — вступай. Ведь они могут поддержать в нужный момент.

— Хорошо, подумаю. А сколько всего этих сообществ?

— Не знаю. В годы моего студенчества ко мне подходили представители трех подобных организаций. Кстати, члены одной из них до сих пор занимают высокие должности. Впрочем, им осталось недолго.

— Почему ты так думаешь?

— Из-за лекарей. Род Распутиных состоял в «Сумеречном ордене».

— Понятно. Значит, следующие «Лига Безликих»? — я вспомнил вчерашний разговор с магом-стихийником Геворгом Айвазовым. Кажется так его звали.