Личный аптекарь императора. Том 4 (СИ) - Золотарев Егор

— Этого никто не может знать, — пожал плечами Дима. — Они не афишируют своих членов. Даже к тебе наверняка подходили мелкие сошки.

— Так и есть. Один был студент-старшекурсник, а второй какой-то помощник из деканата.

— С главами ты сможешь познакомиться, только когда пройдёшь все этапы вступления.

— Что ещё за этапы?

— Нужно подписать уйму документов, заверенных магической печатью, в которых ты обязуешься хранить молчание о делах сообщества, никогда не разглашать имена членов сообщества, действовать в их интересах, продвигать своих по служебной лестнице и тому подобное. Если ты нарушишь условия договоров, то последует наказание.

— Какое?

— Точно не знаю, но говорят, что даже убивают.

Настя, которая до этого с кем-то переписывалась, оторвалась от телефона и удивленно посмотрела на отца.

— За что могут убить? Если назвал имя главаря этой бандитской организации? Или если своих не продвинул?

— Я не знаю. Сам не состоял и этих документов не видел. Но, думаю, убийство — это крайняя мера. Чаще используют менталистов, которые просто стирают память.

— Хорошенькое дело — остаться дурачком и не помнить даже собственного имени. Никогда не вступлю ни в одно сообщество! И ты, братец, не смей этого делать, — она зыркнула на меня.

— И не собирался.

— Не стоит быть такими категоричными, — вступила в разговор Лида. — Например, состоять в «Лиге Безликих» очень престижно. Будешь вертеться в высших эшелонах власти, получишь пропуск на любое мероприятие, даже на императорские балы. Можешь не волноваться о будущем — тебе найдут хорошее место с высоким окладом.

— Ты так говоришь, будто это хорошо, — удивленно посмотрела на неё Настя.

— Я мечтала быть членом сообщества, но меня не брали. Род небогат, и магических сил маловато, — смущенно улыбнулась она.

— Я совсем запуталась. Так нужно вступать в этих тайные сообщества или нет? — возмутилась Настя.

— Это уж как сама решишь, — ответил Дима. — С поддержкой всегда легче, но, если чувствуешь, что сама справишься, действуй в одиночку.

После завтрака я хотел поехать на такси к академии и забрать свой седан, и уже двинулся к двери, когда по дому разнеслась мелодия дверного звонка.

На пороге стоял мужчина в дорогом костюме, черной шляпе и с чемоданом в руках.

— Добрый день. Могу я поговорить с Дмитрием Григорьевичем?

— А вы кто? — настороженно спросил Лида, появившись из столовой.

— Я помощник секретаря Его Величества. У нас есть распоряжение от императора, и я хотел бы обсудить его с Дмитрием Григорьевичем.

— Проходите. Я ждал вас, — сказал Дима.

Интересные дела творятся. Что за распоряжение дал император?

Я закрыл дверь за мужчиной и двинулся вслед за ним в гостиную.

Глава 17

Помощник секретаря представился Глебом Романовичем. Как оказалось, они уже разговаривали с Димой по телефону и сейчас он привёз какие-то документы на подпись.

— Я уже говорил вам, Дмитрий Григорьевич, что Его Величество дал нам распоряжение заняться делом по передаче имущества и земли Юсуповых вашему роду. Однако он поставил одно условие…

— Ну, конечно. Как же без условий-то, — раздражённо выдохнула Лида.

Глеб Романович покосился на неё и продолжил:

— Император хочет, чтобы земля использовалась, поэтому по условию вы должны выращивать на ней лекарственные травы.

— Мы согласны, — быстро ответил Дима. — Как раз подумывали о том, чтобы нанять фермеров для бесперебойной поставки растений в наши лаборатории. А с землёй Юсупова мы не будем зависеть от других и сможем выращивать сами.

— Вот и чудно. Тогда мне нужна будет ваша подпись вот здесь, — он ткнул пальцем в конце документа, затем перевернул и ткнул в другом месте. — И вот здесь.

— А как же анобласть? Она же стоит прямо посреди участка, — насторожился Дима.

— Вы правы. Забота об аномалии тоже ложится на вас. Однако хочу сразу успокоить — большая часть содержания стандартного отряда охотников из двух десятков человек оплачивается из государственной казны.

— А дом? Неужели там по-прежнему будут жить родные Юсупова? — уточнила Лида.

— Дом тоже переходит вам. Его уже освободили. Юсуповым лишь остаётся небольшая двухкомнатная квартира в пригороде Москвы и накопления. Мы проверили их счета, и оказалось, что денег совсем немного. Похоже, Юсупов жил на широкую ногу, ведь как нам стало известно, Распутин неплохо платил ему за сохранность тайны о покушении на убийство вас, Дмитрий Григорьевич.

— Кстати о Распутине. Уже известно, когда и как его будут казнить? — спросил Дима.

— Возможно, но я об этом ничего не знаю. Не в моей компетенции. Я лишь получил приказ заняться передачей вам поместья Юсуповых, что и выполняю, — пояснил Глеб Романович.

Дима подписал документ и пошёл провожать помощника секретаря, который заверил, что уже через несколько дней мы получим документы о праве собственности и сможем начать работы на участке.

— Нужно позвонить Григорию Афанасьевичу и порадовать его, — сказала Лида, когда Дима с довольным видом вернулся в гостиную.

— Ты права. Он обрадуется, — он уже полез за телефоном, когда у меня вдруг появилась отличная идея, которую я тут же озвучил.

— А что если мы искусственно посадим в анобласти нужные манаросы? Вывезем их из аномалии Савельевых и посадим на нашем участке. Тогда у нас и обычные растения, и манаросы всегда будут под рукой.

— Ты думаешь, они приживутся? Фон-то отличается. В Савельевской анобласти он намного сильнее.

— Надо попробовать. Будешь звонить деду, скажи, чтобы заказал отряду охотников вывезти несколько манаросов с корнями, — сказал я и двинулся к выходу.

Нужно забрать машину от академии.

Мой седан одиноко стоял на парковке у ММА. Когда приблизился к нему, увидел, что на лобовом стекле коряво написано нецензурное слово. Я втянул носом и усмехнулся. Ну и придурок этот Харитонов. Надо будет ему на лбу это слово написать соком малиновника красильного. Думаю, розовый цвет будет ему к лицу, да и продержится не меньше двух недель.

Я хотел поехать в лавку, но тут позвонил Дима и сказал, что дед снова отправил Валеру с коробками на поезде утренним рейсом, и состав скоро уже должен прибыть.

Делать нечего, надо ехать на вокзал. Ждать пришлось больше получаса, но я зря время не терял и анализировал то, что узнал о сообществах. С одной стороны, мне они не нужны — сам пробьюсь. Но с другой… Ведь можно же стать главой такого сообщества, чтобы контролировать его и влиять на разные сферы жизни, а не только заниматься аптекарским делом.

Одно плохо — я никогда ничего подобного не создавал и многого не знаю, поэтому есть смысл вступить, например в «Лигу безликих», чтобы увидеть всё изнутри. Однако мне совсем не хотелось брать на себя обязательства нянчиться с другими людьми и продвигать их. Еще непонятно, что за договор с магической печатью нужно подписать. А вдруг по условиям этого договора я умру, если нарушу хоть один из пунктов?

Так и не приняв никакого решения по поводу сообществ, я решил посоветоваться с дедом, когда он вернётся. Уж он-то наверняка знает о них побольше. Может, даже сам в них состоял.

Валера приехал из Торжка с семью ящиками. Дед постарался на славу.

— И как вам удалось так много сборов сделать? — спросил я у Валеры, когда мы с трудом запихали коробки в машину.

— Григорий Афанасьевич каждый день с собиральщиками в лесу до обеда. А после обеда они из сухих трав сборы под его руководством смешивают и упаковывают. Сушилок не хватает, так многие травы прямо в саду на бумаге под солнцем и сохнут, — пояснил парень.

— Молодец, дед! Не ожидал от него такой прыти.

— О-о, он очень сильно изменился. Глаза горят, — кивнул Валера.

И это совсем не удивительно. Он снова хочет поднять род на тот уровень, что был раньше.

Мы забрали Диму и сразу поехали в лавку. Втроём быстро распаковали все коробки и разложили сборы, чаи и приправы. Теперь ассортимент был почти такой же, как в лавке в Торжке.