Печать пожирателя 8 (СИ) - Соломенный Илья

Удар был точен. Дуэль. Больше полугода это слово висело над родом Львовых, как проклятие. Весь высший свет знал, как Сергей позорно проиграл Апостолову, как его родовой лев был разгромлен какой-то склизкой жабой, и как Леониду пришлось унижаться, затыкая рты золотом и угрозами.

— Подобные вещи забываются, — тихо, но чётко ответил граф, — А интересы — нет.

Он сделал шаг вперёд, слегка наклонившись к Иловайскому, и добавил уже шёпотом:

— Кстати, насчёт тех акций в сибирских рудниках… Я слышал, у вас внезапно возникли сложности с лицензиями. Странное совпадение, не правда ли?

Иловайский замер, и в его взгляде мелькнуло что-то, отдалённо напоминающее страх.

Леонид отступил, снова надевая маску гостеприимного хозяина.

— Но не будем о грустном. Сегодня не время для бизнеса! Прошу, наслаждайтесь вечером.

Он двинулся дальше, оставляя Иловайского с недопитым бокалом.

Народу было много. Члены Дворянской думы, магнаты, послы — даже пара осторожных представителей Императорского двора. Все они наблюдали, оценивали, взвешивали: стоит ли ещё иметь дело с Львовыми?

И Леонид знал, что один неверный шаг — и его род окончательно скатится в глазах общества до уровня неудачников.

Внезапно его взгляд упал на дальний угол зала, где стояла Варвара Долгорукая, бывшая невеста Сергея. Она была ослепительна в платье цвета ночи, но её холодные глаза скользнули по Леониду с таким презрением, что у того сжались кулаки.

Она тоже здесь. Чтобы напомнить всем, что Львовы потеряли.

Но граф лишь поднял бокал в её сторону, как ни в чём не бывало.

— Дорогие гости! — его голос раскатился по залу, заставив умолкнуть даже оркестр, — Благодарю вас за честь, оказанную нашему дому. Пусть этот вечер станет началом новых союзов… и возрождения старых.

Слушая это, Сергей Львов стоял у массивного камина, затянутого в строгий черно-серебряный фрак. Его пальцы сжимали бокал так крепко, что хрусталь мог треснуть в любую секунду.

«Улыбайся. Кивай. Будь примерным сыном».

Голос Киры и сказанные ей накануне слова звучали у него в голове чётче, чем болтовня окружающих.

— Сергей! — к парню подошла пожилая графиня Орлова, вся в жемчугах и искрящейся бриллиантами накидке, — Как приятно видеть вас таким… собранным. После всех этих… неприятностей.

Сергей заставил уголки губ дрогнуть в подобии улыбки.

— Благодарю, ваше сиятельство. Времена меняются.

— И слава богу! — она фамильярно похлопала его по руке, — Ваш отец так старается вернуть семье доброе имя. И вам, конечно, стоит его поддержать.

«Поддержать».

Сергей почувствовал, как что-то тёмное и острое шевелится у него под рёбрами.

Голод.

— Разумеется, — он сделал глоток вина, ощущая, как алкоголь обжигает горло, — Семья прежде всего.

— Серёжа! — чей-то хлопок по плечу заставил его обернуться.

Перед ним стоял Никита Калинин — один из многочисленных наследников ещё одного влиятельного рода. Бывший дружок, с которым Сергей в своё время «отжигал» по всей столице.

Теперь эти воспоминания казались Львову чем-то бессмысленным.

— Ты выглядишь… бледным, — Никита ехидно оглядел его, — Небось, отец заставил играть в приличного человека?

Сергей медленно выдохнул.

— А тебя что сюда привело? Кроме желания поязвить?

— Любопытство, — Никита ухмыльнулся, — Хотел посмотреть, как вы будете выкручиваться. Ведь после того, как твой папаша потерял контракт с Казаченко…

— Если тебе нужны сплетни, иди к фрейлинам, Никитос. Мне это неинтересно.

Возле одного из покерных столов ему преградил путь отец, и на мгновение они стояли, глядя друг на друга тяжёлыми взглядами. Отец первым нарушил молчание:

— Ты хотя бы попытаешься не опозорить меня сегодня?

Сергей ощутил, как за его спиной сгущаются тени.

— Я здесь, не так ли? И веду себя прилично.

— Да. И пока это единственное, за что я могу тебя похвалить. Надеюсь, ты продолжишь в том же духе.

Сергей кивнул, глядя, как Варвара Долгорукая смеётся с кем-то из гостей. В голове парня снова пронеслись воспоминания о вчерашнем разговоре с Кирой.

— Что я должен делать?

— Танцуй. Общайся. Будь очарователен. Пусть все думают, что ты исправился. Пусть видят в тебе льва…

— Хорошо.

Два месяца.

Всего два месяца с тех пор, как он впервые услышал голос Киры. И за это время он успел сделать многое…

Взгляд Львова заволокло очередным воспоминанием.

Темнота. Запах ржавого металла и озона после недавнего разряда магии. Под ногами хрустело разбитое стекло.

— Ты уверен, что здесь никого нет? — Сергей ощутил, как холодный ветер бьёт в лицо через разбитые окна цеха.

Кира лишь усмехнулась, поправляя перчатки.

— Рабочие ушли. Охрана… перегружена.

Она кивнула на тёмный угол, где лежали два тела в униформе. Их лица были покрыты инеем — результат её работы.

— Нам нужны чертежи из сейфа директора, — сказала она, протягивая ему амулет с тёмным камнем, — Это отключит защитные руны. Но только на три минуты.

Сергей сжал артефакт в кулаке, почувствовав, как по руке пробежали мурашки.

— А если сработает сигнализация?

— Тогда у нас будет пять минут, чтобы скрыться. Или… — она посмотрела на него с вызовом, — Ты можешь повеселиться.

Через десять минут они уже выходили из здания, а в кармане Киры лежали не только чертежи новых магических реакторов, но и кристалл с записью последнего совещания руководства.

А в цеху остались двое охранников с пустыми, застывшими глазами — и вытянутыми из тел душами.

Ещё воспоминание.

Дождь. Лужи, в которых отражались тусклые фонари. Сергей стоял под крышей заброшенного склада, наблюдая, как по улице идёт мужчина в дорогом плаще.

— Это он? — спросил он у тени за спиной.

— Да, — ответил голос Киры, — Магистр Терновский. Тот, кто передаёт отчёты Инквизиции о наших операциях в районе.

Сергей почувствовал, как в груди зашевелилось что-то тёмное.

— И что мне с ним сделать?

— Просто убедись, что он больше никому ничего не передаст.

Терновский свернул в переулок. Сергей последовал за ним, не спеша, как будто просто гулял.

Магистр заметил его слишком поздно.

— Ты… — его глаза расширились. Он узнал Львова.

Сергей не стал говорить. Просто прикоснулся к его груди — и выпустил ту самую нить тьмы, которую освоил за последние недели.

Терновский даже не успел закричать. Его зрачки сузились, рот открылся — но вместо звука вырвался лишь чёрный пар.

Через три секунды он рухнул на землю.

Кира вышла из тени, осматривая тело.

— Быстро… Что скажут целители, когда он попадёт к ним на стол?

— Инсульт.

Она одобрительно кивнула.

— Хорошая работа.

Чей-то смех вырвал Сергея из воспоминаний. Он вздрогнул.

«Хорошая работа».

Теперь эти слова звучали в его голове как приговор.

Каждое задание связывало его с мятежниками крепче. Каждое убийство, каждая кража оставляли след — не в мире, а в нём самом.

И теперь, глядя на гостей, смеющихся и пьющих вино его отца, он понимал: назад дороги нет.

Мысли Сергея упрямо возвращались к ней.

Интересно, где она?

Кира исчезла сразу после их коротких встреч. Обычно она появлялась как тень — внезапно, без предупреждения, оставляя после себя лишь шепот обещаний и запах черной амбры. Но сейчас её не было.

И это бесило.

Сергей хотел её — всегда, каждую секунду своей новой жизни.

Её губы, обжигающие, как яд, когда она кусала его за нижнюю губу, оставляя капельки крови.

Её ногти, впивающиеся в его спину.

Её смех — хриплый, почти звериный, когда он прижимал её к стене в очередной конспиративной квартире.

Он резко тряхнул головой, отгоняя наваждение, и посмотрел на своё отражение в огромном зеркале бального зала.

Глаза — слишком тёмные, почти без белка. Пальцы — слегка дрожат. Губы — растянуты в оскале, который сложно назвать улыбкой.