Крафтер II (СИ) - Ладыгин Иван

Леди Таринова отвернулась от зеркала и выпрямилась.

— Мы не можем позволить себе ошибаться. Найдём путь, как и всегда. Но теперь всё будет не так, как было раньше. Мы заставим его сыграть по нашим правилам. И если Морозов жив, то это всего лишь временное явление.

Зеркало померкло, а на лице Тариновой появился зловещий блеск — готовность действовать по новому сценарию, где они не потерпят ещё одной неудачи.

Глава 17

Глава гильдии убийц сидел в своем кабинете, погружённом в полумрак, будто сама тьма решила заключить с ним союз. Стены, обитые чёрным бархатом с вышитыми серебряными узорами в виде клинков, поглощали свет единственной лампы на столе. Её тусклое мерцание отражалось в стеклянных витринах, где хранились трофеи — кинжалы с засохшей кровью, перстни с фамильными гербами жертв и даже отрубленный палец, закованный в прозрачный кристалл. Воздух был густ от запаха ладана и металла, словно здесь молились не богам, а самой смерти.

Он перебирал костяные фишки, каждая — с именем цели. Его пальцы, покрытые шрамами от давних поединков, сжали ту, что была помечена «Морозов Л. В.». Кость треснула с сухим щелчком, словно судьба сама подсказывала: этот заказ — ошибка.

— Подсуетились, — прошипел глава, швырнув осколки в урну из чернёного железа. Его голос, низкий и хриплый, будто проросший из глубин вулкана, заставил содрогнуться даже теней у стены. — Караваев подложил свинью. Сулил барона-недотёпу, а подсунул мастера. Мастера, чтоб его!

Совет гильдии, замерший в тени, зашевелился. Пятеро фигур в чёрных мантиях с капюшонами, скрывающими лица, напоминали призраков, вызванных из забытых склепов. Один из них, самый низкорослый, сгорбился, словно пытаясь стать невидимым. Другой, с перебинтованной рукой, нервно постукивал пальцами по рукояти кинжала. Они знали: ошибки в их ремесле стоили жизней.

— Отменить нельзя? — спросил тот, что стоял ближе к двери, голос его дрожал, выдавая молодость. На груди у него болталась медная медаль — знак новичка, допущенного в совет совсем недавно.

Глава гильдии медленно повернул голову, и свет лампы выхватил из темноты его лицо — изборождённое шрамами, с носом, сломанным в трёх местах, и глазами, холодными как лезвие. Он ненавидел слабаков.

— Гильдия держит слово, — прорычал он, ударив кулаком по столу. Дерево затрещало, а фишки подпрыгнули, будто испугавшись. — Но после этого — Караваеву ни кинжала, ни иглы. Даже письмо с печатью не примем. К черту такого клиента!

— Мастер… — прошептала женщина справа, её голос звучал как шелест шёлка по лезвию. Она единственная в совете не прятала лицо — бледная кожа, алые губы и глаза без зрачков, словно два куска ночного неба. Венеция, бывший маг Тьмы, специализировалась на магических целях. Как ей досталось такое погоняло — никто не знал… Но глава гильдии полагал, что старая пигалица сама его себе придумала. — Вы уверены, что он мастер? Может, слухи преувеличены?

— Слухи? — Глава гильдии язвительно хмыкнул. — Черновы вырезаны дотла. Их особняк — пепел. Игорь Чернов, мастер огня и теней, разорван как котёнок. Какие ещё нужны доказательства?

Совет замолчал. Даже Венеция опустила взгляд. Глава достал из ящика толстую папку, швырнул её на стол. Внутри — фотоснимки, сделанные камерой с широким разрешением: обугленные стены, расплавленные доспехи гвардейцев, лицо Игоря Чернова, искажённое предсмертной яростью.

— Посмотрите на это, — он ткнул пальцем в фото, где среди руин стоял Лев Морозов, его рубашка в копоти, а глаза светились холодным фиолетовым. — Это не просто маг. Это стихия. И Караваев хочет, чтобы мы за него взялись за гроши.

— Тогда почему не отказаться? — встрял низкорослый, его капюшон съехал, открывая юное лицо с прыщами. — Гильдия превыше контрактов!

Глава встал, и его тень накрыла совет, как саван.

— Потому что если мы отступим, нас сожрут. Такие криминальные группировки, как «Кровавые Серпы» или «Тени Смерти» поднимут нас на смех. А потом придут за нашими клиентами. — Он приблизился к юнцу, заставив того отпрянуть к стене. — Ты хочешь, чтобы твою сестрёнку продали в рабство вместо уплаты долга? Нет? Тогда заткнись и учись.

Он вернулся к столу, схватил телефон с закрытым каналом связи. Кончики пальцев скользнули по клавишам, активируя связь.

— Академия магических искусств Пальмира, — ответил голос на том конце, звучащий так, будто говорящий пережёвывал гигантский бутерброд. — Кто нужен?

— Нужен опытный мастер, — прошипел глава. — Или несколько первых рангов, которые рвутся в бой. Есть такие?

— Есть… — пауза, словно собеседник листал каталог. — Дорого. Очень.

— Чёрт с вами, — глава гильдии стиснул челюсть. — Нам нужен профессионал. Не какой-нибудь выскочка с улицы.

— Понимаю. — На другом конце послышался шелест бумаги. — Есть двое. Первый — Эдуард Верейский, маг первого ранга. Специализируется на магии смерти. Уничтожил целый квартал в Новгороде, когда его любовница бросила. Ищет заказы, так как недавно отчислен и теперь находится в рядах опасных преступников.

— Второй?

— Мария Кровавый Ветер. Мастер-отступник. Изгнана из Гильдии Магов за эксперименты над живыми. Её последний «шедевр» — деревня, где люди плавились, как воск. Цена — втрое выше.

Глава гильдии задумался. Эдуард был предсказуем — ярость, жажда славы. Но Мария… Слишком опасно. Если она выйдет из-под контроля, гильдия испытает некоторые неудобства.

— Давайте обоих. — Он бросил взгляд на Венецию. — Ты поработаешь с ними.

— С удовольствием, — она лизнула губы, словно уже предвкушала кровавый балет.

— Договорились, — голос в телефоне стал слаще. — Встреча — как обычно. В полнолуние на Старом кладбище. И… не опаздывайте. Исполнители — гордые птицы и ненавидят ждать.

Связь прервалась. Глава гильдии откинулся в кресло, ощущая тяжесть век. Он вспомнил, как двадцать лет назад сам стоял на месте этого юнца — наивный, готовый ради славы продать душу. Теперь его душа давно истлела, а слава превратилась в груз.

— Венеция, — он повернулся к жрице. — Если Эдуард и Мария провалятся, убей их. И замети следы.

— А если провалюсь я? — она улыбнулась, играя с кинжалом, на лезвии которого мерцали руны.

— Тогда тебе повезёт, — он хмыкнул. — Мёртвые не платят долгов.

Совет рассеялся, как дым. Глава остался один, глядя на фото Морозова.

— Что ж ты за зверь такой? — прошептал он, проводя пальцем по лицу на снимке.

Ответом ему стала лишь тишина, густая и беспощадная, как сама гильдия.

Я потянулся, ощущая, как мышцы ноют после вчерашних… активностей. Шторы были слегка раздвинуты, и слабый питерский свет пробивался сквозь туман за окном, окрашивая комнату в цвет старого серебра. На тумбочке тикали часы в виде миниатюрного глобуса. Запах кофе витал в воздухе, смешиваясь с ароматом свежих круассанов. И ещё что-то… Ваниль? Кокос и лайм? Духи Алисы. Чёрт, она даже после секса пахла дорого.

Плюм, свернувшийся в углу ковра в виде дымчатого ёжика, фыркнул во сне. Его иглы шевелились, будто он гнался за кем-то в своих кошмарах. Или мечтал о жареной рыбе.

Алиса зашевелилась и тоже потянулась, одеяло сползло, открыв её плечо с едва заметным шрамом — тонкая белая линия, как след от клинка. Интересно, откуда? Юрист-то она юрист, но явно не из тех, кто всю жизнь просидел за контрактами.

— Ты пялишься, — её голос прозвучал хрипловато, будто она только что проснулась, но уже готова к бою. Она не повернулась, продолжая листать что-то в ноутбуке, который чудом уместился на её коленях среди смятых простыней.

— Пялюсь? — я приподнялся на локте, закинув ногу на край кровати. — Это научный интерес. Хочу понять, как человек, который вчера заставил судью Волкова поседеть, умудряется выглядеть как модель из глянца после трёх часов сна.

— Секрет в трёх слоях тонального крема и презрении к человечеству, — она щёлкнула клавишей, и экран осветил её лицо. Зелёные глаза, обрамленные едва заметной подводкой, полуоткрытые губы… Да, определённо, она могла бы продавать яд, и люди благодарили бы её за вкус.