Личный аптекарь императора. Том 4 (СИ) - Золотарев Егор

Вернулся я домой уже к ужину. В гостях у нас был директор охранного предприятия Кирилл Попов. Он отчитался о проделанной работе. Вся территория нашего особняка теперь была защищена от магических и физических атак магическим куполом. С того момента как активируется купол, в дом мы сможем попасть только при наличии амулета.

Он раскрыл деревянную шкатулку, в которой лежали пять круглых амулетов размером с монету. В середине каждого находился небольшой магический кристалл красного цвета, а вокруг на металлическом круге выбиты руны.

— Красивые. Можно носить как украшение, — Настя вытащила из шкатулки один из амулетов и повесила себе на шею. Руны загорелись золотистым огнём.

— А как же к нам будут приходить гости? — поинтересовалась Лида.

— Через пост охраны. Мои люди будут связываться с вами, и, только получив разрешение, провожать гостя до дома. Только так мы сможем защитить вас от артефактора.

— Надеюсь, вы его скоро найдёте. Не хочу жить в постоянном страхе, — проговорила Лида и с тревогой посмотрела в окно, в котором виднелся наш сад.

— Мы ищем, но пока нет никаких зацепок. Он нигде не задерживался надолго и постоянно менял место жительства и мастерские.

— А как же родные? Друзья? Неужели они тоже ничего о нём не знают? — спросил Дима.

— Нам о его новых друзьях ничего не известно. А вот старые уже давно потеряли с ним связь. Платон Грачёв перестал поддерживать с ними отношения с того самого момента, как уволился из имперской мастерской. И про его семью нам известно мало. — Попов глубоко вздохнул и потер уставшие глаза. — Его родители умерли лет двадцать тому назад. В тех документах, что мы нашли, было написано, что их нашли мёртвыми в их загородном доме, но никаких подробностей. Братьев и сестер у Платона нет, зато была жена и дочь, которые погибли в автокатастрофе. Больше родных у него нет.

— Давно погибли его жена и дочь? — спросила Лида.

— Да, давненько. Лет семь назад. Может, восемь.

— Одинокий и злобный, — подытожила Настя, встала из-за стола и, посадив Шустрика на плечо, вышла из столовой.

Лида начала помогать служанке убирать со стола, а мы с Димой и Кириллом перешли в гостиную и расположились на мягких диванах с бокалами коньяка.

— Я сделал то, о чём вы меня просили, — отпив терпкий напиток, сказал я Кириллу.

— Уже? Тогда давайте испытаем, — оживился он.

Я сходил в свою комнату за пробиркой с «Вечной молодостью».

— Выпейте одним глотком, — я протянул ему эликсир.

Кирилл забрал приборку и с сомнением посмотрел на жидкость.

— Что будет, когда я выпью?

— Как и договаривались, скинете лет десять.

— У меня не вырастет другой нос? Не поменяется цвет глаз?

— Нет. Вы останетесь прежним, — усмехнулся я. — Единственное — морщин станет меньше, и вернется природный цвет волос.

— Эх-х-х, была не была, — он вытащил пробку и выпил.

Дима с интересом уставился на него, ожидая эффекта. Попов же подошёл к зеркалу и принялся внимательно рассматривать себя.

— Что-то нет никакого эффекта, — он повернулся ко мне. — Сколько ждать-то?

— Вот-вот начнутся изменения, — ответил я и в это же мгновение заметил, как его волосы начали темнеть.

Попов повернулся к зеркалу, ошарашенно уставился на себя и выпалил:

— Оху***! Да что же это такое! Зашибись!

Он расширился в плечах, мышцы набухли, волосы стали черными, как вороново крыло, морщины разгладились, кожа стала подтянутая. Пожалуй, я немного не рассчитал, и он помолодел лет на пятнадцать.

— Этого просто не может быть, — выдохнул он, рассматривая себя в зеркале. — Я даже не помню себя таким… Саша, как ты это делаешь?

— Это секрет. Довольны результатом?

— Очень, — он никак не мог оторваться от зеркала. — Если честно, я не очень верил в то, что у тебя получится, но теперь… Я даже не знаю, что сказать. Никогда не слышал, что такое возможно.

— Надеюсь, хорошая скидка нам обеспечена? — усмехнулся я.

— Конечно-конечно. За такое я скину вам половину стоимости… Пожалуй, я поеду домой, порадую жену. Созвонимся, — он с трудом оторвался от своего отражения, попрощался и довольно резво ушёл.

Мы с Димой остались наедине. По его взгляду я понял, что сейчас последуют вопросы, поэтому решил опередить его и рассказал о звонке липового Довлатова и нападении.

— Саша, ты должен быть осторожнее, — встревожился Дима. — Всё-таки я настаиваю на том, чтобы с тобой ходил телохранитель.

— Тогда бы мне пришлось заботиться также и о нём, — усмехнулся я.

— Это не смешно! Ты мог погибнуть, — посуровел он. — Как ты можешь так беспечно относиться к опасности? Если сейчас им не удалось тебя убить, они попробуют ещё. А вдруг им рано или поздно это удастся?

— Тогда нужно их найти. И чем раньше, тем лучше.

— Нужно, — кивнул он. — Но почему ты не рассказал об этом Попову? Он отвечает за нашу безопасность, поэтому должен знать.

— И что он сделает? Тоже предложит телохранителя? Уж я сам как-нибудь. К тому же у меня есть зацепка.

— Что за зацепка? — заинтересовался он и подался вперед.

— Звонивший знал о том, что произошло в лечебнице. Значит, ему доложили оттуда. Возможно, кто-то из работников.

— И как же ты собираешься вычислить того, кто доложил? Не лучше ли это поручить специально обученным людям?

— Я подумаю об этом, — я встал и двинулся к двери. Дима хотел что-то сказать, но я опередил его. — Устал, спать хочу. Увидимся за завтраком.

— Ладно. Доброй ночи, сынок.

Дима проводил взглядом сына и задумчиво уставился на ковер с замысловатым узором. Уже месяц прошёл с тех пор, как он очнулся, но до сих пор не мог влиться в жизнь семьи. Всё слишком сильно изменилось.

Но больше всего его настораживал старший сын. Он не только вырос и возмужал, а стал словно совсем другим человеком. Человеком, которого Дима не знал. Временами ему казалось, что это не его Сашка, которого он носил на плечах и катал на велосипеде. И хотя внешность была его сына, взгляд принадлежал другому человеку.

Дима сам себе не мог объяснить, почему ему так казалось, но он всё больше убеждался в этом. Особенно когда Саша при нём делал какое-нибудь средство, которое почему-то называл зельем. Тогда его зелёные глаза становились черными. Внутри него что-то происходило, и это что-то отражалось в глазах. Чужих глазах.

Однако признаться себе в том, что его ребенок ему не родной, Дима не мог, поэтому в очередной раз успокоил себя тем, что сын стал таким из-за тяжелой доли, что выпала на их род, и из-за пробудившейся сильной аптекарской способности.

Мельком взглянув на себя в то самое зеркало, в которое гляделся Попов, он отметил, что уже начал прибавлять в весе, и пиджак больше не болтается на нём, как на вешалке. Исцеляющие зелья Сашки и вкусная едва Лиды делали своё дело.

Он поднялся в спальню, переоделся в пижаму и, улегшись на кровать, до мельчайших подробностей вспомнил преображение Кирилла Попова. Это была мощная магия, притом не имеющая никакого отношения к аптекарской способности. Более того, никто во всей империи не мог сделать того, что сделал его сын… Или этот человек не его сын?

На следующее утро я поехал в академию, где выяснилось, что у нас сегодня аж два занятия подряд с Боярышниковым. Ну что ж, пришло время проверить, сдержит он своё слово или нет.

— Погоди-ка, так ты и впрямь не пойдёшь на Фармакологию? — изумленно вытаращился на меня Сеня.

— Совершенно верно, — улыбнулся я ему.

— Но ведь… А как же учеба? Ты же пропустишь столько всего…

— Поверь мне, ничего особенного я не пропущу, а если что-то не пойму, то просто возьму учебник и сам прочитаю. Боярышников проиграл наше пари, поэтому должен сдержать обещание. Если он этого не сделает, то этот факт многое расскажет о нём как о человеке. Кстати, ты мне потом расскажешь, как он отреагирует на моё отсутствие?

— Хорошо. Но я всё-таки думаю, что тебе не следует пропускать занятия.