— У меня есть дела поважнее.
— И что же это?
— Пока не придумал, — усмехнулся я.
Сеня махнул рукой и поспешил к аудитории, чтобы не опаздывать. Боярышников наверняка воспользуется опозданием и снова задаст ему какое-нибудь задание.
Я же не спеша двинулся по академии, которую ещё не успел изучить. Она была просто огромная, а во второй корпус я даже ещё не заходил.
Первым делом я решил найти библиотеку и посмотреть так ли сложно попасть закрытые отделы, или представитель сообщества просто набивал цену, рассказывая о том, что у членов есть доступ к закрытой секции.
Один из студентов подсказал, что библиотека находится на третьем этаже, именно туда я и собрался, но тут в кармане зазвонил телефон.
— Алло, это Александр? — послышался сухой женский голос.
— Да, а это секретарь нашего декана Клавдия Тихомировича? — уточнил я.
— Как вы догадались? — удивилась она.
— Ваш ласковый девичий голосок невозможно позабыть.
— Ага, так я вам и поверила. Когда освободитесь, зайдите к Клавдию Тихомировичу.
— Зачем?
— Мне-то откуда знать? — буркнула она.
— Сейчас подойду.
Декан сидел за столом и перебирал документы, когда я заглянул в его кабинет.
— А-а-а, Александр, приветствую вас, — улыбнулся он.
— Здравствуйте. Вызывали?
— Нас с вами ждёт ректор. Он хочет ещё раз проверить ваш магический потенциал на «Кристалле предела».
— Для чего? — напрягся я. — По-моему, сразу было понятно, что камень неисправен.
— Дело в том, что тем же вечером все преподаватели прошли через проверку на кристалле, и он показал те же результаты, что и раньше.
— Ну ладно. Пойдёмте, — нехотя ответил я.
Кабинет ректора располагался в конце коридора и напоминал скорее императорские покои, чем кабинет. Кроме зала заседаний и его личного кабинета, имелись также спальня и ванная комната. Здесь можно было просто жить. Думаю, ректор частенько оставался с ночёвкой, иначе зачем ему спальня. Судя по возрасту, он точно оборудовал её не для того, чтобы любовниц приводить.
Мы поздоровались, он стянул с кристалла, стоящего на столе, плотную серую ткань, и велел прикоснуться к нему.
— Странно, — задумчиво проговорил он, вглядываясь в почерневший камень. — Что бы это значило? Я вчера обзвонил всех, кого только вспомнил, но никто не знает, о чём говорит чёрный цвет. Никто из директоров академий с таким не сталкивался.
— Может, он так показывает сильную аптекарскую способность? — подсказал я.
— Может быть. Но у аптекарей зеленый цвет, а тут… Надо подумать и порыться в книгах.
— Я могу идти? — уточнил я.
— Да-да, идите. А мы с Клавдием Тихомировичем ещё поразмышляем, — кивнул ректор.
Я вышел из кабинета и с облегчением выдохнул. Всё не так страшно, как мне показалось. Если никто не знает, что означает черный цвет, то просто придумают, как его объяснить.
Снова двинулся к лестнице, чтобы подняться в библиотеку, когда на телефон пришло сообщение от Вани. Я тут же ему перезвонил.
— Здорова, Сашка! Как первая неделя в академии? — услышал я его бодрый голос.
— Привет, Ваня. Пока всё нормально. Сам как?
— Я сейчас в Торжке. У нас здесь такое! — восторженно заявил он. — Охотники поймали зверя, но он больше на обезьяну похож. Весь черный и под три метра ростом. Прикинь, он умеет создавать иллюзии! Одного охотника так напугал, что тот в психушку попал. Остальные были закрыты магзащитой и ничего не увидели.
Горгоново безумие! Они поймали Зоркого!
— Что вы с ним собираетесь сделать? — встревоженно спросил я.
— Пока не знаю. Отец с дядей Колей решают. Ждём спецов по маназверям. Если они скажут, что его можно приручить, тогда в цирк продадут. А если нет, то скорее всего убьют. Очень уж страшные иллюзии он показывает. Тот, который в психушке, говорит, что на него трехголовый бык бросался с окровавленными клыками, хотя остальные ничего не видели.
— Значит так! Слушай меня внимательно…
Глава 19
Я сразу же представил запертого в магической клетке желтоглазого Зоркого. Он наверняка испуган.
— Слушай меня внимательно. Я встречал это существо и даже успел с ним подружиться. Именно он помог мне в анобласти, когда на меня напал наёмник. Он безобиден, если не считать иллюзий, которыми он защищается.
— Ну не сказал бы, что он безобиден. Вид у него устрашающий, и эта черная кожа…бр-р-р, просто ужас какой-то, — возразил Иван.
— Он травоядный. Но Зоркий действительно очень сильный. Поэтому будьте с ним поосторожнее.
— К нему никто и не подходит. Ждём спецов по маназверям из столицы.
— И что они с ним будут делать? — напрягся я.
— Как обычно возьмут анализы, измерят, попробуют пойти на контакт…
— Короче, никого не подпускай к нему! Понял? — прервал я его. — Я заберу его себе.
— Куда? Комнату в особняке выделишь? — усмехнулся друг.
— Нет. Нам передают поместье Юсупова вместе с анобластью. Поселю его туда.
— Ну не знаю, — замялся он. — Не я принимаю решения, а отец. Как он скажет, так и будет.
— Хорошо. Я сейчас позвоню ему, — я сбросил звонок и набрал номер телефона князя Савельева.
Владислав Андреевич был рад меня слышать и первым делом спросил, как дела у Димы и как мне учеба в академии. Я заверил, что у нас всё хорошо, и сразу перешел к делу — попросил отдать мне Зоркого. Даже пообещал заплатить за него столько сколько нужно.
Однако князь сказал, что ни копейки не возьмёт и даже будет рад, если я избавлю его от этой проблемы. Ведь охотники были настроены очень категорично по поводу страшного существа, которое так напугало их соратника, что тот до сих пор проходит лечение в лечебнице для душевнобольных.
Мы договорились, что Зоркий побудет в клетке, пока анобласть не будет официально отписана на нас, а потом я заберу его и выпущу уже в свою аномалию. Не думаю, что ему понравится новое место, но так будет гораздо лучше, чем попасть в цирк или быть убитым охотниками.
В это время прозвенел звонок, и толпы студентов ринулись в коридоры. Я нашёл Сеню, который вместе с Аурикой шёл в столовую чего-нибудь выпить.
— Ну что, Боярышников спрашивал про меня?
— Конечно. Он пригрозил, что за прогулы без уважительной причины поднимет вопрос о твоём отчислении, — ответил Сеня. — Мы ему напомнили о вашем уговоре, но он сделал вид, что не расслышал, и начал занятие.
— Ясно. Я так и знал. Ну ладно, на второе занятие я приду и сам ему напомню о том пари, — усмехнулся я.
Мы вместе сходили в столовую, выпили по стакану компота и вернулись в аудиторию на вторую пару по Фармакологии. Увидев меня, препод недовольно поморщился и скупо кивнул на моё приветствие.
Вскоре звонок прозвенел, оповещая о начале занятия, и Боярышников первым делом уставился на меня и спросил:
— Почему вас не было на первом занятии?
— Мы же договаривались, что я сам решаю, ходить мне или нет на Фармакологию.
— Это ваше средство по чистой случайности помогло студенту с крепким желудком.
— Можем проверить на гораздо более сильном лекарстве, чем слабительное. Рискнёте? — улыбнулся я.
— Нет, конечно! И никому из студентов тоже не позволю пить средство самоучки. Неизвестно, как вы можете навредить, а потом обвинят меня. Значит так, я отменяю нашу договорённость, а вы будете обязаны посещать все мои занятия. Вам понятно? — он сложил руки на груди и сурово взглянул на меня.
— Понятно. Впрочем, я и не сомневался, что вы пойдёте на попятную.
— Следите за своими словами, студент Филатов! — прикрикнул он.
— А то что? — уточнил я.
— Да вы… Да ты просто хам! — взорвался он.
— А вы трепло, — парировал я, не сводя с него взгляда.
Ещё посмотрим, кто кого. Если этот Боярышников не просто так здесь оказался, а чтобы навредить мне, то я быстро доведу его до предела, чтобы он начал действовать. И, похоже, мне не придётся сильно напрягаться — он сам себя доведёт.
