Император Пограничья 10 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

— Это очевидно, — кивнул начальник стражи.

— Нужен более строгий контроль. Фильтрация людей, попадающих в Угрюм. И в этом может помочь ваш Талант и опыт. Предлагаю разработать систему финальной проверки. Все приезжающие будут проходить своеобразную таможню, финальным этапом которой станет беседа с вами или вашими доверенными людьми.

Крылов нахмурился:

— Это создаст огромную нагрузку. Если хотя бы раз в неделю будет прибывать по десять-двадцать человек…

— Поэтому нужно оптимизировать процесс. Первичный отсев проводят в представительстве. Вторичный — на въезде в Угрюм, обычная проверка документов и багажа. И лишь потом вы беседуете с чужаками.

— Логично, — Григорий Мартынович задумался. — Также можно создать систему маркеров риска. Бывшие каторжники, люди с криминальным прошлым, те, чьи истории не сходятся… Таких проверять обязательно.

— Именно. Это поможет выявить не только преступников, но и возможных шпионов. После того случая в Посаде я не сомневаюсь — попытки внедрения будут продолжаться.

— Дайте мне время, — попросил Крылов. — Разработаю систему, подберу помощников. Научу их базовым приёмам распознавания лжи — не у всех есть мой Талант, но опыт многое значит.

— Договорились.

Въехав в ворота Угрюма, я ещё раз убедился, что решение пригласить этого человека оказалось правильным. Он стоил затраченных усилий на его убеждение. Исполнительный, опытный и дотошный. Именно такой нужен был растущему городу.

Солнце поднималось всё выше над крышами домов, начинался жаркий летний день. День, который принесёт новые вызовы и новые решения. Но пока я был доволен — две угрозы нейтрализованы, убийца пойман, разведка реорганизуется.

В кузнице острога я работал уже третий день подряд. Перед мной лежали слитки Сумеречной стали — металла с характерным синеватым отливом, добытого из нашей шахты. Обычные кузнецы могли работать с этим материалом, но он плохо поддавался традиционной ковке. А вот для Оружейной трансмутации, это было идеальное сырьё.

Я положил ладонь на холодный слиток и направил в него свою волю. Металл откликнулся мгновенно, словно живое существо, признавшее хозяина. Под моими пальцами Сумеречная сталь потекла, принимая нужную форму. Сначала — клинок меча, идеально сбалансированный, с плавным изгибом шашки. Отобранный мной человек позже обмотает рукоять тончайшей полоской кожи.

Следующим стал кинжал — короткий, с широким лезвием и глубоким долом для снижения веса и улучшения баланса. Гарда минималистичная, почти незаметная, чтобы не цепляться за одежду при скрытом ношении. За ним — боевой топор с бородовидным лезвием и противовесом на обухе. Каждое изделие я помечал клеймом — стилизованной буквой «У» на щите, символом Угрюмого Арсенала.

За три дня я создал более пяти сотен единиц холодного оружия. Мечи, сабли, кинжалы, топоры, молоты, копья и даже алебарды для любителей экзотики. Часть отправится в Тверь по контракту с Разумовской, остальное — на витрины наших магазинов в Сергиевом Посаде, Твери, Рязани, Туле и Смоленске.

Утром третьего дня я лично провёл казнь Михаила Зубова. Быстрое повешение, без публичного зрелища, как и планировалось. Закон должен быть справедливым, но не жестоким. Убийца получил по заслугам.

К вечеру того же дня в острог вместе с грузовым конвоем прибыл Могилевский — старый знакомый, который когда-то конвоировал меня в Угрюм. Не изменился — всё те же ледяные глаза, тронутые сединой виски, военная выправка. Вместе с ним приехала и его жена — миловидная женщина лет тридцати, и двое детей-подростков, а также четверо подчинённых с семьями. Похоже, решили довериться начальнику и последовать за ним.

— Демид Степанович, — протянул я руку. — Рад, что ты принял моё предложение.

— После того звонка задумался, воевода, — пожал он мою ладонь. — Дела во Владимире идут не ахти, а тут — заместитель начальника стражи, жильё, достойное жалованье. Да и работать под началом Крылова — честь для любого силовика.

— Григорий Мартынович уже в курсе. Он ждёт вас. Захар покажет дом для вашей семьи.

Через неделю первые партии оружия из Сумеречной стали появились на прилавках. Новостные ленты Эфирнета взорвались заголовками: «Новый поставщик Сумеречной стали бросает вызов монополии!», «Угрюмый Арсенал выходит на рынок элитного оружия», «Демидовы и Яковлевы получили неожиданного конкурента».

В кабинете я просматривал отчёты о продажах. За три дня — более двухсот единиц проданного оружия. Аристократы скупали мечи как предметы коллекционирования, обеспеченные наёмники — ради превосходных боевых качеств металла против Бездушных.

Именно тогда я решил сделать следующий шаг. Москва — крупнейший Бастион Содружества, центр власти и денег. Если я хочу закрепиться на рынке, нужно присутствие там. А знакомство с князем Голицыным, отцом Василисы, даёт мне козырь — в случае конфликта с конкурентами у меня окажется прикрытие.

Более того, я предполагал что такой конфликт случится. Поэтому действовал решительно, если не сказать — нагло.

Уже через два дня я подписывал договор аренды с торговым центром «Золотые Врата», где представлены только избранные бренды. Помещение на первом этаже — двести квадратных метров, укреплённые витрины, отдельный зал для VIP-клиентов. Аренда — 3 000 рублей в месяц, а первоначальные инвестиции составили 22 000 рублей с учётом первоначального трёхмесячного взноса за аренду, мебели и зарплат, но оно того стоило. Здесь опустошали кошельки аристократы, промышленники и высшие чиновники.

Открытие прошло с изрядной шумихой. Первыми покупателями стали любопытные аристократы, зашедшие поглазеть на нового арендатора. К концу первой недели выручка составила 8 000 рублей.

Я был уверен, что мой магазин был как бельмо в глазу для конкурентов. И Яковлев и Демидов регулярно бывали в столице. Обойти вниманием факт моего присутствия они никак не могли.

Управляющий магазином — Артём Давыдов, молодой, но толковый парень — регулярно отправлял отчёты. Всё шло гладко до вечера субботы.

Звонок по магофону застал меня за ужином:

— Прохор Игнатьевич, это Артём, — голос дрожал от волнения. — На магазин напали!

Глава 15

— Что произошло? — я мгновенно подобрался.

— Пятеро в масках, — голос управляющего подскочил на несколько октав. — Въехали на машине прямо в торговый зал, разнесли витрины. Забрали часть товара, остальное разбросали. Стреляли в воздух, распугали покупателей.

— Пострадавшие?

— Двое охранников избиты, один покупатель в шоке. Но убитых нет.

— Стража?

— Приехала через десять минут. Нападавшие уже скрылись. Сейчас составляют протокол.

Я помолчал, обдумывая ситуацию. Показательный налёт — у кого-то из конкурентов не выдержали нервы. Демидовы? Яковлевы? Или местные криминальные структуры?

— Артём, закрывай магазин на неделю. Объяви о ремонте и усилении безопасности. Я приеду через несколько часов.

— Будет исполнено, воевода.

Положив трубку, я откинулся в кресле. Большая игра началась. Вот только не все игроки понимали истинную расстановку фигур на игровой доске. Что же, совсем скоро никому не захочется связываться с Угрюмым Арсеналом.

Через три с половиной часа после звонка я прибыл в Москву. Муромец остановился у входа в «Золотые Врата» — шестиэтажное здание из стекла и бетона в самом центре столицы. Фасад украшали роскошные элементы декора, а над главным входом красовалась надпись готическим шрифтом. Даже парковка здесь стоила как месячная зарплата простого рабочего.

Но моё внимание привлекла не роскошь торгового центра, а зияющая дыра в стеклянной стене первого этажа. Там, где ещё недавно красовалась витрина «Угрюмого Арсенала», теперь темнел пролом, затянутый полиэтиленовой плёнкой. Осколки стекла всё ещё поблёскивали на тротуаре, хотя основную часть уже убрали.

Вокруг места происшествия была растянута жёлтая лента с надписью «Не пересекать». Трое сотрудников в форме Московского сыскного приказа методично фотографировали следы от шин на асфальте. Ещё двое опрашивали зевак, собравшихся поглазеть на разгром. Однако было заметно, что следственные мероприятия уже подходят к концу.