Император Пограничья 10 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

— Стоять! — окликнул меня усатый сержант, когда я направился к ленте. — Гражданским вход воспрещён.

— Я владелец магазина, — отозвался я, доставая документы. — Маркграф Платонов.

Сержант изучил бумаги, сверился с каким-то списком в планшете и резко преисполнился демонстративного уважения. Даже тон голоса изменился.

— Проходите, Ваше Сиятельство. Дознаватель Курчатов внутри, он вас ждёт.

Я шагнул через ленту, сопровождаемый Гаврилой и Евсеем. Степан остался за рулём машины.

Внутри магазина царил настоящий погром. Витрины разбиты, стеллажи опрокинуты, оружие из Сумеречной стали валялось вперемешку с осколками стекла. На стенах и потолке — следы от пуль, видимо, стреляли очередями для устрашения. Кассовый аппарат вскрыт и опустошён. Основная выручка хранилась в сейфе, и это могло бы спасти мои средства, но сам сейф немилосердно выдернули из стены. Вероятно, лебёдкой. Стена, естественно, не вынесла такого жестокого обращения и сейчас зияла трещинами и отверстием с выщербленными краями.

У дальней стены стоял Артём — худощавый шатен лет двадцати пяти с аккуратной бородкой и нервным тиком в левом глазу. На нём был помятый костюм, рукав порван — видимо, зацепился за что-то во время суматохи.

— Прохор Игнатьевич, — он бросился ко мне. — Простите, я не смог…

— Ты не виноват, — остановил я его самобичевание. — Против налётчиков с автоматами ты бы ничего не сделал. Расскажи подробности.

— Они въехали на Вепре…

Тяжёлый армейский внедорожник. Интересный выбор…

— … прямо через витрину, на полной скорости. Выскочили, начали крушить всё подряд, выдернули сейф. Двое держали на прицеле посетителей и охрану, трое грабили. Забрали большую часть товаров, остальное просто разбросали. Простите, перепись ещё не успел провести, в течение суток скажу точнее, что именно украли,.

— Сколько времени они пробыли внутри?

— Минут пять, не больше. Действовали слаженно, по-военному. Главарь отдавал команды жестами, почти не говорил.

К нам подошёл дознаватель Курчатов — полный мужчина средних лет с умными глазами за толстыми очками.

— Господин Платонов, верно? Ваше Сиятельство, прискорбно, что приходится встречаться при таких обстоятельствах. Я собрал предварительные данные. Машина угнана два дня назад, владелец уже написал заявление. Номера перебиты, но мы нашли настоящие. Интересная деталь — они не тронули деньги в соседних магазинах, хотя могли. Целенаправленно атаковали именно вас.

Я кивнул. Всё сходилось — это не обычный грабёж, а акция устрашения. Кто-то из конкурентов решил показать, что новичкам здесь не место. Демидовы? После нашей стычки у них были все основания для мести. Или Яковлевы, увидевшие во мне угрозу своей монополии на Сумеречную сталь?

— Ваше Сиятельство, — Курчатов достал блокнот, — у вас есть враги? Конкуренты, которым невыгодно ваше присутствие на московском рынке?

Этот глупый в своей очевидности вопрос едва не заставил меня рассмеяться.

— Я третий поставщик Сумеречной стали в Содружестве, — ответил я прямо. — Демидовы и Яковлевы вряд ли рады новому игроку.

— Были ли у вас с ними открытые конфликты? Угрозы?

— С Демидовым была… напряжённая встреча несколько месяцев назад. Разговор закончился взаимными угрозами.

Курчатов что-то записал, потом поднял взгляд:

— А местные криминальные структуры? Может, кто-то требовал плату за «крышу»?

— Нет. Насколько мне известно, за неделю работы никто не приходил с подобными предложениями.

Я перевёл вопросительный взгляд на управляющего, и тот торопливо закивал, подтверждая мои слова.

— Понятно, — дознаватель закрыл блокнот. — Буду откровенен — это похоже на заказ от крупных игроков. Обычные бандиты так не работают. Я передам дело в отдел по борьбе с организованной преступностью.

— Благодарю за честность.

— Гаврила, — повернулся я к своему бойцу. — найди и опроси обоих избитых охранников. Узнай все детали — что они запомнили, были ли у нападавших особые приметы, акцент, татуировки. Степан, проверь все автомастерские в радиусе десяти километров — «Вепрь» с разбитой мордой должен был где-то ремонтироваться или утилизироваться.

Я уже доставал магофон, чтобы позвонить Коршунову, когда у входа остановился чёрный Волгарь с правительственными номерами. Из него вышел невысокий мужчина в дорогом костюме — типичный чиновник средней руки. Прилизанные волосы, золотые часы на запястье, папка под мышкой. Он целенаправленно двинулся ко мне, обходя осколки стекла с брезгливым выражением лица.

— Господин Платонов? — даже не поздоровавшись, начал он. — Инспектор Лужин, Департамент торговли и услуг. У меня к вам серьёзный разговор.

— Внимательно слушаю вас, — ответил я, сузив глаза.

Тон чужака не предвещал ничего хорошего.

— При проверке документации вашего… магазина, — он поморщился, словно произнося что-то неприличное, — выявлены многочисленные нарушения. У вас отсутствует договор на утилизацию и вывоз отходов, нет заключения от Пожарной инспекции…

Он монотонно зачитывал список, загибая пальцы:

— Не предоставлены трудовые договоры с сотрудниками и должностные инструкции, нет разрешения на размещение рекламы от местных органов самоуправления, отсутствуют сертификаты на кассовый аппарат, не утверждён план эвакуации…

Я слушал эту тираду, чувствуя, как внутри закипает гнев. Но когда чиновник перешёл к совсем уже абсурдным требованиям, я понял — это чистой воды вымогательство.

— Также требуется разрешение Моспотребнадзора, лицензия на продажу алкоголя, медицинские книжки всех сотрудников, договоры на обслуживание вентиляции и уборку, договор на музыкальное сопровождение торгового зала…

— Лицензия на алкоголь? — перебил я. — В оружейном магазине? Может, ещё справку от ветеринара потребуете?

Лужин покраснел, но упрямо продолжил:

— Закон есть закон, господин Платонов. Без полного пакета документов ваша… шарашкина контора в «Золотых Вратах» закрывается. С сегодняшнего дня. Вот предписание.

Он протянул мне бумагу с печатями.

— Интересный почерк, — я взял бумагу, даже не глядя на неё. — Сначала налёт, потом вы с заранее подготовленным предписанием о закрытии. Интересное совпадение, не находите? Скажите, а ваши хозяева хотя бы предупредили вас, во что вы ввязываетесь? Или просто пообещали денег и кинули на съедение волкам?

— Я исполняю свой долг! — взвизгнул Лужин, но в глазах мелькнул страх. — Закон превыше титулов и репутации!

С этими словами он развернулся и торопливо направился к дознавателю. Они о чём-то зашептались, и я видел, как чиновник периодически кивает в мою сторону, явно пытаясь настроить Курчатова против меня. Дознователь слушал с каменным лицом, что-то записывая в блокнот.

Я чувствовал, как во мне поднимается знакомая ярость. Сначала налёт, теперь административный прессинг — кто-то решил выдавить меня из Москвы по полной программе. В прошлой жизни я бы уже вызвал обидчика на поединок или просто сломал ему шею, но здесь приходилось играть по другим правилам.

В кармане завибрировал магофон. Знакомый номер.

— Слушаю.

— Прохор Игнатьевич? — сухой голос советника князя Голицына я узнал сразу.

— Назар. Чем обязан звонку?

— Князь Голицын узнал о произошедшем инциденте и глубоко огорчён подобным беззаконием в его городе. И у него по этому поводу есть к вам просьба.

Просьба? От всесильного князя Московского Бастиона? Интересно.

— И в чём же она заключается? — спросил я с иронией в голосе.

— Князь осведомлён о ваших методах решения проблем, — невозмутимо ответил Назар, — и просит воздержаться от решительных действий. Хочу заверить вас, что московские правоохранительные органы не оставят без внимания эту дерзость. Ситуация разрешится в самое ближайшее время.

Именно этого я и ожидал. Голицын вступается не из альтруизма — тут переплелось слишком много его личных интересов. Во-первых, как один из крупнейших держателей облигаций Угрюма, он вложил в мой проект значительную сумму. Атака на мой бизнес — это прямая угроза его инвестициям.