Проклятый Лекарь. Том 4 (СИ) - Молотов Виктор

Ярк мрачно кивнул.

— Возможно, ты прав. Ради Аглаи граф действительно способен переступить через любые принципы.

— У нас есть ещё тот кусок силы от метаморфа Ваксина, — весомо сказал я. — Это как отпечаток пальца убийцы. След, который приведёт нас к тому, кто наложил это проклятье. Но это потом.

— Да, сначала Аглая, — твёрдо сказал Ярк. — Спасение дочери графа — в приоритете.

— Безусловно. Сначала вернём девушке человеческий облик, а потом будем искать виновных.

Исследовательская лаборатория Ливенталей располагалась на окраине Москвы, в унылом промышленном районе. Снаружи — обычное кирпичное здание, каких сотни. Бывшая ткацкая фабрика, выкупленная графом лет пять назад.

Внутри — совершенно другая картина. Новейшее оборудование из Германии и Англии. Электрическое освещение от собственного генератора. Отопление. Мощная вентиляция с угольными фильтрами. И, что самое важное, — мощный, почти военного образца, контур магической защиты по всему периметру.

Фургон с трудом заехал во внутренний двор. Его днище скребло по асфальту, высекая снопы искр. На особенно глубокой выбоине раздался зловещий, душераздирающий скрежет металла о камень.

— Приехали. Похоже, без днища, — бесстрастно констатировал водитель.

Выгрузка заняла десять минут. Метаморфа везли на специальной, усиленной каталке — обычная не выдержала бы её веса. Везли Аглаю по коридорам шестеро здоровенных охранников.

— Осторожнее на повороте! — командовал я.

— Легко сказать, — пыхтел один из грузчиков. — Эта каталка поворачивается как линкор в узком проливе!

Вся наша процессия двигалась следом — я, Ярк, Долгоруков, Костомар и призрачный Ростислав. Плюс четверо охранников с ружьями наготове.

Целая делегация.

Как королевская свита, сопровождающая спящую принцессу.

Хорошо. Лишние руки не помешают, учитывая сложность предстоящего ритуала.

По дороге я раздавал указания, на ходу составляя в уме список всего необходимого.

— Ярк, мне нужны усыпляющие патроны. Много. Есть такие в вашем арсенале? — уточнил я.

— Есть разные, — он начал перечислять. — С хлороформом — вырубают на пятнадцать минут. С эфиром — на полчаса. С опиумной вытяжкой — на час, но могут быть побочные эффекты. Есть ещё экспериментальные, с концентрированным хлоралгидратом…

— Вот эти последние — идеальны. С хлоралгидратом. Берите минимум тридцать штук.

— Тридцать? — он присвистнул. — Этой дозой можно слона усыпить!

— Метаморф весит как молодой слон. И её сопротивляемость к седативным средствам, очевидно, повышена. Можно стрелять без стеснения — обычная доза такую тушу даже не замедлит.

— Понял. Что ещё нужно?

Я достал из кармана блокнот и начал набрасывать список по памяти.

— Реагенты. Серебряная пыль — минимум фунт, чистота не ниже девяноста девяти процентов. Ртуть тройной перегонки — пол литра. Сера очищенная, жёлтая, кристаллическая — двести грамм. Соль четверговая. Масло мирры, настоящее, не подделка. Ладан. Корень мандрагоры, желательно свежий…

Ярк просматривал список, всё больше хмурясь.

— Это же ингредиенты для серьёзной ритуальной магии! Половина из них запрещена к свободной продаже!

— У Ливенталей есть связи? — прищурился я.

— Да, всё здесь есть. Лаборатория принадлежит одному алхимику. В общем, не особо важно. Сейчас всё найдем.

— Отлично. А то время не ждет. Экономить на спасении Аглаи — себе дороже.

— Согласен. Ещё что-то?

— Да. Мне нужна кровь девственницы.

— ЧТО⁈ — Долгоруков, шедший рядом, споткнулся и чуть не упал. — Вы серьёзно⁈

Я выдержал паузу, наслаждаясь произведённым эффектом.

— Шучу. Хотя в старых гримуарах такое действительно иногда требуют для ритуалов трансформации. Но нам, к счастью, хватит обычной дистиллированной воды. Литров десять.

— Не смешно, — пробурчал барон, приходя в себя. — У меня чуть сердце не остановилось.

А я не шутил особо.

Кровь девственницы действительно была бы идеальным катализатором. Но, как говорится, работаем с тем, что есть. Вода тоже подойдёт. Просто ритуал будет немного… дольше. И болезненнее. Для неё.

Но им об этом знать не нужно.

Мы въехали в стерильную лабораторию — огромное помещение площадью в сто квадратных метров. Белые кафельные стены от пола до самого потолка.

Двенадцать ярких электрических ламп, заливающих всё безжалостным, белым светом. Система принудительной вентиляции тихо гудела, обеспечивая постоянную циркуляцию воздуха.

В центре стоял массивный стол, специально усиленный стальными подпорками и дополнительными балками. Помещение переоборудовали специально для ритуала.

— Сюда, — скомандовал я. — Аккуратно!

Охранники с видимым усилием перекатили метаморфа на стол. Тот угрожающе скрипнул, прогнулся под тяжестью, но выдержал.

Аглая начала шевелиться.

Мой импровизированный седативный эффект слабел. Её массивная лапа дёрнулась, царапнув металлическую поверхность со скрежетом. Хвост взмахнул, сбив столик с инструментами. Из её горла вырвался низкий, угрожающий рык.

— Просыпается, — констатировал я, активируя некромантское зрение.

Потоки Живы в её теле бурлили, как кипящий котёл. Её человеческая и звериная сущности вели яростную борьбу за контроль, создавая хаотичные энергетические вихри.

— Да, будет очень нелегко, — сказал я.

— Я ем грунт, — обеспокоенно сказал Костомар. — Я ем грунт? Я ем грунт?

Он спрашивал: «Не умрёт ли девушка при обратном превращении? Вспомнил, как в прошлой жизни при попытке обратной трансформации метаморф просто разорвался на куски».

— Не переживай, Костомар, — сказал я громко. — Я буду максимально аккуратен.

Ярк подошёл ко мне сзади, понизив голос до угрожающего шёпота:

— О чём это вы там шепчетесь? Есть какие-то риски?

Я обернулся к нему и ответил:

— Георгий Александрович, я буду с вами предельно честен. Ритуал обратной трансформации — это одна из сложнейших и опаснейших магических процедур. Убить метаморфа в сто раз проще, чем вернуть ему человеческий облик. Это как разобрать швейцарские часы до последнего винтика, а потом собрать их обратно. Вслепую. Одной рукой. Стоя на голове.

В этот момент в импровизированную операционную вошли люди Ярка, везя за собой тележки с реагентами. Серебряная пыль в герметичных контейнерах, ртуть в толстостенных колбах, остальное — в мешочках и пузырьках.

— Всё, что просили! — доложил старший. — И ружья перезарядили усыпляющими, как вы и приказали. Тридцать два патрона с хлоралгидратом!

— Отлично, — кивнул Ярк, а затем снова повернулся ко мне. — Ты же понимаешь, что это дочь графа? Его единственная дочь?

— Прекрасно понимаю.

— Если что-то пойдёт не так…

— Я могу вообще ничего не делать, — пожал я плечами. — Тогда точно ничего не пойдёт не так. Правда, Аглая навсегда останется двухметровой кошкой. Будете выгуливать её на цепи в саду. Газеты будут писать: «Невиданная порода кошек в доме Ливенталей!»

— Не увиливай! Мне нужны гарантии!

— Гарантий в этом деле вам никто не даст. А тот, кто даст, будет нагло врать и действовать наобум, надеясь на удачу. Я же честно говорю: шансы примерно семьдесят на тридцать. В пользу успеха, если что.

— Семьдесят процентов — это мало!

— Это реалистично. И это лучше, чем ноль процентов, если не делать ничего. Я — единственный в Москве, кто вообще способен попытаться провести такой ритуал. Других специалистов по обратной трансформации метаморфов здесь просто нет. Разве что из других стран выписывать, но пока его довезут, будет уже поздно.

— Если она погибнет… — Ярк сжал кулаки, не договаривая угрозу.

— Не нужно угроз! — вдруг вмешался Долгоруков.

Мы оба удивлённо посмотрели на барона. Он стоял, держась своей здоровой рукой за спинку стула, бледный от боли, но с неожиданно решительным выражением на лице.

— Георгий Александрович, вы что, слепой? Не видите очевидного? — спросил он.

— О чём ты, Михаил? — Ярк нахмурился.