Проклятый Лекарь. Том 4 (СИ) - Молотов Виктор

— Доктор Пирогов искренне хочет помочь! Он рискует своей репутацией и, возможно, жизнью, беря на себя такую колоссальную ответственность!

Барон сделал паузу, переводя дыхание.

— Вы не заметили, а он даже денег не спрашивает! Ни копейки! Любой другой врач или маг на его месте уже заломил бы тройную, нет, десятикратную цену! Сотни тысяч рублей за срочность, за опасность, за уникальность процедуры!

— Это правда…

— И ещё бы добавил условие — деньги вперёд, и если не получится, они не возвращаются. А доктор Пирогов? Он просто взялся за дело, не торгуясь!

Барон покачнулся, но продолжил:

— Человек, который действительно хочет помочь, сделает всё возможное и даже невозможное. А тот, кто требует денег и гарантий — просто прикрывает свою задницу на случай провала.

Надо же…

Заступился за меня перед Ярком. Может, его чувства к Аглае действительно искренние? Или он просто хорошо разбирается в людях? В любом случае, его вмешательство было весьма своевременным.

Слова Долгорукова подействовали. Ярк отступил на шаг, провёл рукой по лицу.

— Прости, доктор. Я… я просто схожу с ума от беспокойства. Аглая мне как родная дочь.

— Понимаю, — кивнул я. — Беспокойство естественно. Но оно мешает работе. Доверьтесь мне.

А свою выгоду я всё равно получу. И она будет куда ценнее любых денег. Спасённая дочь графа — это пожизненная лояльность всего рода Ливенталь. И ещё кое-что…

— Что ты будешь делать? — спросил Ярк уже спокойнее. — Как проходит ритуал?

— Увидишь. Лучше не объяснять заранее — некоторые вещи могут выглядеть… нетрадиционно. Можете испугаться и помешать.

Я начал проверять принесённые реагенты. Серебряная пыль — чистейшая, искрится на свету. Ртуть — как жидкое зеркало. Сера — яркие, жёлтые кристаллы без единой примеси. Всё остальное — тоже высшего качества.

— Отлично. Можно приступать, — я повернулся к Ярку. — Только есть один нюанс. Ваши люди увидят здесь то, чего они видеть не должны. И тем более — рассказывать кому-либо. Некромантия всё ещё под строжайшим запретом в Империи.

— Я это предвидел, — кивнул Ярк. — Поэтому и здесь, и в ресторане были только самые проверенные люди. У каждого из них контракт с магической печатью молчания. Они физически не смогут никому рассказать о том, что увидят. Их язык онемеет, если они попытаются.

Удобно. И профессионально.

— Этого достаточно.

— Начинай, — Ярк отошёл к стене. — Мы не будем мешать.

Следующие два часа были самыми напряжёнными в моей новой жизни.

Сначала я создал тройной защитный круг вокруг операционного стола. Серебряной пылью, смешанной с освящённой четверговой солью, я начертил сложнейший узор — три концентрических окружности, пространство между которыми было заполнено рядами рун и символов.

— Первый круг — удержание, — объяснял я, работая. — Чтобы сущность метаморфа не вырвалась во время трансформации. Второй — преобразование, сама трансформационная матрица. Третий — стабилизация, чтобы процесс не пошёл вспять.

Костомар помогал, с удивительной точностью расставляя свечи в ключевых точках.

— Я ем грунт? — он указал на северную точку.

— Да, туда самую большую белую свечу. Север — это точка очищения и возрождения.

Ростислав летал над кругом, с офицерской дотошностью проверяя симметрию моего узора.

— Левый сегмент второго круга смещён на два сантиметра к востоку! — сообщил он.

— Спасибо, — я подправил линию.

— Зачем такая точность? — спросил Долгоруков, с интересом наблюдая за нашими приготовлениями.

— Малейшая асимметрия — и энергия пойдёт не туда. Вместо человека мы получим химеру. Или вообще груду дымящегося мяса.

За время подготовки Аглая дважды приходила в себя.

Охранники, не мешкая, выпускали в неё усыпляющие патроны. Потребовалось по четыре выстрела каждый раз, чтобы снова погрузить её в глубокий сон. Её звериное тело отчаянно сопротивлялось яду.

Когда всё было готово, я встал у изголовья стола.

— Начинаем. Костомар, займи южную точку. Ростислав — северную. Вы будете проводниками и стабилизаторами энергии. Остальные — ни звука, ни движения, что бы ни происходило! — отдал я приказы.

Я начал читать заклинание — сложнейшую, многослойную формулу на смеси семи языков, древних и мёртвых.

Энергия потекла через меня. Сначала тонкой струйкой, потом — бурным, неудержимым потоком. Моя некромантская сила смешивалась с Живой, создавая уникальную, парадоксальную комбинацию — тёмную и светлую одновременно.

Свечи вспыхнули высоким, синим пламенем. Температура в комнате резко упала. На стенах появился иней, наше дыхание вырывалось изо рта облачками пара.

Метаморф задёргался на столе. Его серебристая шерсть начала искрить электрическими разрядами. Кости под кожей с жутким треском меняли свою форму. Мышцы сжимались и растягивались.

— Держите круг! — крикнул я. — Не разрывайте поток!

Но тут произошло то, чего присутствующие не ожидали увидеть.

Шерсть не исчезала, не втягивалась в кожу, как должно было быть. Она отделялась от тела, формируя рядом, на столе, вторую, самостоятельную сущность!

— Что происходит⁈ — крикнул Ярк.

— Разделение, — ответил я, не прерывая заклинания. — Её кошачья сущность не хочет умирать. Она отделяется.

Это был критический, решающий момент. Я мог попытаться подавить эту кошачью сущность, уничтожить её. Но это, скорее всего, убило бы и саму Аглаю.

Или…

Я принял решение за долю секунды. Вложил почти половину всей своей оставшейся Живы — двадцать пять процентов из Сосуда — в финальную, импровизированную формулу.

Комната озарилась ослепительной, беззвучной вспышкой белого света. Яркость была такой, что даже через закрытые веки я видел красное зарево. Раздался звук, похожий на раскат грома.

А потом — наступила тишина.

Когда ослепительный свет погас и зрение начало возвращаться, я увидел, что на операционном столе лежат две фигуры.

Первая — Аглая. Человеческая, прекрасная, её золотистые волосы были рассыпаны по холодной металлической поверхности.

Абсолютно голая, но Ярк, придя в себя первым, тут же шагнул вперёд и набросил на неё свой тяжёлый плащ.

Её грудь мерно поднималась и опускалась. Она дышала. Она была жива.

Вторая фигура заставила всех замереть в шоке.

Рядом с Аглаей лежала…

Костяная кошка.

Она медленно подняла голову, посмотрела на ошеломлённых зрителей и произнесла:

— Мяу!

Глава 15

Все замерли.

Ярк, Долгоруков, закалённые в боях охранники — все они стояли как соляные столпы. Они смотрели на стол, не в силах поверить своим глазам.

Я же сохранял полное спокойствие.

Расчёт оправдался. Более чем.

Импровизированная формула разделения сущностей, рождённая в пылу ритуала, сработала безупречно.

Основная задача выполнена: пациентка вернулась в исходное человеческое состояние. Физических повреждений при первичном визуальном осмотре не наблюдалось.

Аглая Ливенталь снова была человеком.

Вторичный результат превзошел все ожидания.

Не просто рассеивание звериной сущности, а её полная материализация в стабильной некро-форме. Передо мной на столе сидело существо, которое не должно было существовать по законам этого мира.

Костяной фамильяр такого уровня — редчайший и ценнейший ресурс.

На чёрном рынке магических артефактов и существ в моих родных землях за подобный экземпляр можно было бы выручить сумму, сопоставимую с годовым бюджетом небольшой европейской страны.

Полезное приобретение.

Костяная кошка сидела рядом с бессознательной Аглаей.

Её скелет был собран идеально, без единого изъяна, словно его выточил из слоновой кости гениальный скульптор. В пустых глазницах пульсировали два ровных зеленых огонька — признак стабильной, одушевленной сущности.

Она осторожно положила свою костяную лапу на плечо девушки в инстинктивном защитном жесте.