Архитектор Душ III (СИ) - Вольт Александр

Она подалась вперед, опираясь локтями на стол. Ее голос стал тише, почти шепотом. Официант, стоявший у стойки, не мог нас услышать, но она все равно инстинктивно понизила голос.

Я едва удержался, чтобы продолжить ей смотреть в глаза, а не скосить взгляд в расстегнутую верхнюю пуговицу блузки у шеи.

От нее пахло странной смесью запахов, словно медом… сиренью и… крыжовником? Господи, кто вообще додумался сочетать такие ароматы?

— То, что происходит в Феодосии, — начала она, и ее взгляд стал жестким, сфокусированным, — это не просто серия убийств. Мы уверены, что здесь действует группа… или один человек… который практикует древнюю, запретную магию.

Я молча слушал, изображая на лице смесь удивления и профессионального интереса. Внутри же каждый нейрон моего мозга жадно впитывал информацию, сопоставляя ее с тем, что я уже знал от гримуара.

— Вырванное сердце — это не акт бессмысленной жестокости, — продолжала Шая. — Это ключевой элемент ритуала. В старых текстах говорится об «извлечении эссенции». Это… — она на мгновение замялась, подбирая слова, понятные для человека, далекого от магии, — … как будто они похищают жизненную силу. Душу. Чтобы использовать ее в своих целях.

Похищают душу. Гримуар был прав. Значит, мои догадки о донорстве или воскрешении… они не так уж и безумны. Интересно, насколько глубоко она готова копать? Расскажет ли она о деталях? О том, как именно это используется?

Я изобразил на лице скептическое недоумение, слегка нахмурив брови.

— Душу? — переспросил я. — Ты сейчас говоришь как инквизитор, а не как сотрудник Министерства.

Она криво усмехнулась.

— Называй это, как хочешь. «Психея», «жизненная энергия», «эссенция». Суть от этого не меняется. Они забирают то, что делает живое живым и используют это как топливо. Для усиления собственных способностей, для продления жизни, для питания каких-то артефактов. Вариантов множество. И все они, — она сделала паузу, и ее глаза потемнели, — ведут к новым жертвам. Потому что это как наркотик. Однажды попробовав, остановиться уже невозможно.

Ее слова были для меня не откровением, а подтверждением. Каждое ее предположение ложилось на уже подготовленную почву моих собственных догадок, удобряя ее новыми деталями. Она, сама того не зная, давала мне ключи, которые я искал.

Когда эльфийка закончила, в кафе снова повисла тишина. Я молчал, делая вид, что пытаюсь переварить эту невероятную, почти фантастическую информацию. Посмотрел на свои руки, лежавшие на столе, потом снова на нее.

— И чем я могу помочь? — спросил я наконец. Мой голос был ровным. Голосом человека, который, несмотря на шок, готов действовать.

— Нужно твое содействие, — она снова подалась вперед, и ее шепот стал еще тише, настойчивее. — Ты знаешь этот город лучше нас. У тебя есть доступ к архивам, к отчетам, к людям. Нужно опросить всех. Поднять все старые дела о странных смертях, о пропавших без вести. Особенно среди наших. Нужно найти закономерность. Зацепку. Что-то, что выведет нас на этих оккультистов. Нам нужны твои связи.

Связи. Я едва сдержал горькую усмешку.

Какие, к черту, связи? Половина города меня ненавидит и считает виновным во всех смертных грехах. Вторая половина боится. Мои единственные «связи» — это уставший Пристав, раненый инквизитор и два раздолбая-ассистента. Негусто для охоты на секту чернокнижников.

Хотя… остаются аристократы. Их сплетни, домыслы и любовь обсасывать кости всем и каждому. Я не люблю копаться в грязном белье, но, судя по всему, придется.

— Я попробую что-нибудь разузнать, — сказал я, и это было единственной правдой, которую я мог ей предложить.

— Буду благодарна, — на ее лице снова появилась та легкая, почти неуловимая улыбка. Она поднялась, оставляя на столе несколько купюр. — И да, коронер… — она снова посмотрела на меня, и в ее глазах блеснули знакомые озорные искры. Она хитро подмигнула. — Мой чат доступен тебе в любое время.

Она развернулась и, не оглядываясь, вышла из кафе. Звякнул колокольчик. Я остался один.

Допив остывший кофе, я тоже поднялся и направился к выходу. Загадок становилось все больше. Но теперь у меня был не просто набор фактов, а направление для поиска. И неожиданный, опасный, но потенциально очень полезный союзник.

Я сел в машину. Девушки тут же обернулись, их лица были полны немых вопросов, которые тут же обрели форму.

— Ну что? — не выдержала Алиса.

— Она попросила меня о помощи в расследовании, — сказал я, заводя двигатель. — И поделилась некоторыми теориями.

Я пересказал им суть разговора и поделился подтвержденными догадками про то, что воровство душ было не просто актом вандализма или необъяснимой жестокости. Это было сделано намеренно. И похищенное сердце было для них тоже важно. Но зачем… неясно.

Может… может они каким-то образом хранят душу в самом сердце словно в сосуде, как это было у египтян после смерти фараона, когда его органы раскладывали по глиняным горшочкам, проводя бальзамирование?

— То есть, они реально души воруют? — выдохнула Алиса.

— Похоже на то, — кивнул я. — И теперь наша задача — помочь столичным гостям найти этих «коллекционеров», пока они не начали собирать в свою коллекцию всех остальных.

Провернув ключ зажигания и воткнув передачу вместе с поворотником, я выехал на пустую трассу.

Я вел машину, но видел не дорогу. Мысли крутились в голове, выстраиваясь в сложную схему. С одной стороны они, культисты. Безликие тени, чьи ходы были дерзкими и жестокими, но подчинялись своей, непостижимой для меня логике. Похищение души, консервация, использование… Зачем? Этот вопрос, как заноза, сидел в мозгу.

Слова эльфийки хоть и пролили свет и подтвердили мои предположения, но не давали особой ясности.

С другой — мы.

Я, две мои спутницы, раненый Корней, столичные эльфы и уставшая местная полиция. Слишком много разрозненных игроков, слишком мало информации, чтобы сложить цельную картину.

Сейчас мы реагировали на их выпады и отбивались. Мы были в глухой обороне, из которой нужно было как-то выбираться. Нужно было перехватить инициативу, заставить их сделать ошибку, выманить из тени. Но как?

Они затаились. Эта мысль была прямой и понятной, как линейка. После такого провала, как тело, найденное у самого дома Мастера Инквизиции — они залягут на дно. Надолго. Переждут бурю, пока полиция и Инквизиция не перевернут каждый камень и не успокоятся. А потом нанесут новый удар где-нибудь в другом месте, в другом городе. И все начнется сначала. Нет. Нельзя дать им уйти.

Я так глубоко погрузился в свои размышления, что не заметил, как мы почти приехали. Тишину в салоне нарушил голос Лидии. Спокойный, чуть обеспокоенный.

— Ты слишком сосредоточен, Виктор. Что-то не так?

Я оторвался от своих мыслей, взглянув на нее. Она сидела рядом, с идеально прямой спиной, но ее пальцы нервно теребили застежку сумочки. Она чувствовала мое напряжение. Они обе его чувствовали.

Что-то не так? Да уж, хороший вопрос. Что ВООБЩЕ может быть не так в городе, где маниакальные психанавты режут эльфов ради их душ?

— Пытаюсь придумать, как заставить их проявить себя, — ответил я, сворачивая на парковку у Коронерской службы. — Как вытащить их из норы. Они ведь сейчас затихнут и носа на открытый воздух не сунут.

Я припарковался и заглушил двигатель.

— Это точно, — согласилась Алиса с заднего сиденья. Она подалась вперед, и я снова почувствовал, как ее рыжие волосы коснулись моего плеча. — После такого шума только идиот полезет на рожон. Они будут сидеть тише воды ниже травы, пока все не уляжется.

— И что ты предлагаешь? — спросила Лидия, поворачиваясь ко мне.

Предлагаю? Я пока ничего не предлагаю. Я думаю. Но раз уж они втянулись, раз уж они готовы участвовать…

— Есть идеи? — спросил я, обернувшись к ним.

Они переглянулись. И я увидел в их глазах удивление, словно они совсем не ожидали, что я когда-либо обращусь к ним за помощью.

— Ловля на живца? — первой подала голос Алиса. В ее глазах блеснул огонек авантюризма. — Найти какую-нибудь эльфийку, уговорить ее поучаствовать. Пустить слух, что она одинока, уязвима, и ждать, когда они клюнут. Да хоть эту же столичную! Она ж сама к тебе пришла за помощью. Поговорить с ней, продумать план. Можно же твоих новых знакомых из «Щита» подключтиь.