Правильный лекарь. Том 11 (СИ) - Измайлов Сергей

— Отлично, — улыбнулся я. — Диктуйте адрес.

Точный адрес скульптора я сразу забил в навигатор. Когда выйду на улицу, узнаю, сколько до него ехать.

— До скорого, — махнул я рукой Альберту Венедиктовичу и направился к лифту.

— Сам дорогу найдёшь, — сказал он мне вслед, а сам принялся собирать по ящичкам компоненты для изготовления заказа.

— Саш, отвези меня к Волконскому, — сказала Катя.

— Прямо сейчас? — удивился я и замер на полпути к машине, уставившись на сестру.

— Ну а какая разница, чего тянуть? — пожала она плечами. В отличие от меня, у неё на лице сейчас страха не было, лишь спокойная уверенность.

— Я хотел с тобой пойти к нему, — нашёл я ответ.

— Нам всё равно придётся наедине разговаривать, — покачала Катя головой. — Да не переживай ты так за меня, никуда я не денусь. Не заберёт же он меня на службу прямо сегодня. К тому же ты говорил, что он считает меня слишком молодой для этого.

— Однако Марию он молодой не считает, — недовольно буркнул я.

— Потому что он знает, что она не ребёнок, — улыбнулась Катя.

— И то верно, — пробормотал я, не отрывая глаз от сестры.

— Отвези сейчас и езжай в Лугу, — напористо сказала она. — Ничего со мной не случится, никуда я не денусь, обещаю.

— Ну хорошо, — неохотно сказал я.

Знаю ведь, что она права. Умом понимаю, а сердце покоя не даёт. Надо всё-таки на разум больше надеяться, а не на мышечный орган, гоняющий кровь по организму. Я остановился у ворот усадьбы Зои Матвеевны, Катя чмокнула меня в щёчку, вышла из машины и направилась в сторону крыльца. Ведь прекрасно понимаю, что именно сейчас повода для беспокойства нет, а у самого сердце не на месте. В нелёгком путешествии в сторону правой пятки.

С учётом вечерних пробок, в Лугу добрался только через час. Неужели Поджарский прав и за такой короткий срок возможно выточить из куска чёрного гранита такую сложную фигуру? А может старик надо мной просто прикалывается, и она у него уже готовая стоит? Даже не проверишь. Да мне это и не нужно, главное — результат.

Уже въехав в город понял, что добраться по указанному адресу будет не очень просто. Мастерская находилась в промзоне и ехать к ней пришлось по разбитым грузовиками дорогам, изобилующим огромными лужами. Через одну такую мой микроавтобус практически проплыл, как прогулочный катер. Колёса однозначно ушли под воду почти наполовину и днище машины было в воде.

Наконец я почти добрался до заданной точки, к которой вёл прямой участок дороги метров в двести, состоящий из чистой грязи. Сюда по-хорошему нужен гученичный вездеход, а не микроавтобус. Я выровнял руль, выдохнул и не переключаясь с первой передачи дал по газам, представляя себе, как сейчас завязну в этой жиже и плюхнусь на днище. Однако внешний вид оказался обманчив, под грязью оказалась щебёнка и микроавтобус уверенно и стабильно приближался к железным воротам.

Теперь надо бы выйти из машины и войти в калитку. Я открыл дверь и уставился на жижу, которая окружала мой автомобиль. Если бы было лето, можно было снять ботинки и носки, закатать штаны и вперёд. Пять градусов тепла к этому не располагали, поэтому я сполз с сиденья и чавкнул туфлями в жижу, которая едва не захлестнула через верх. Осторожно переставляя ноги, я подошёл к калитке, которая оказалась заперта. Зато справа нашлась кнопка звонка.

Минут через пять, когда я уже собирался звонить Поджарскому, клацнул замок, калитка распахнулась и мне пришлось отпрыгнуть в сторону от выехавшей прямо на меня тележки с деревянным ящиком. Вёз её молодой парень, по внешнему виду никак не похожий на камнетёса. Он чем-то смахивал на зубрилу отличника, например на Илью, но не на брутального плечистого самца, каким я представлял себе человека, работающего с камнем.

— Это вы от Поджарского? — мелодичным голосом церковного певчего спросил парень, который выглядел уж точно не старше меня. Он глянул на мои ноги и расхохотался. — Куда же это вы в таких туфельках? Сюда только в сапогах надо!

— Альберт Венедиктович меня не предупредил, что у вас немножко грязно, — сказал я, пытаясь поднять ногу так, чтобы туфли не остались в грязи.

— Нате вот, — сказал, как пропел, парень и вручил мне торчавшую из кармана брюк тряпку. — Хоть оботрёте обувь перед тем, как за руль садиться. Открывайте багажник.

Парень в одни руки загрузил ящик в машину, пожелал счастливого пути и ушёл, заперев за собой калитку. Странно, неужели ящик такой лёгкий? Я решил поставить его поровнее, но не смог сдвинуть ни на миллиметр. И это тот самый приболевший скульптор камнетёс? Зашибись он богатырь. У меня даже язык не повернулся спросить у него про здоровье. А как я это потащу к Поджарскому в лабораторию? Буду решать задачи по мере поступления.

Разворачиваться прямо перед воротами я не рискнул, можно ухнуть в болото так, что ни один трактор не вытащит, микроавтобус превратится в батискаф, поэтому я осторожно пятился вплоть до впечатляющей лужи на перекрёстке.

Всю обратную дорогу думал о Кате и о том, как ей можно помочь. Самым высокопоставленным чиновником из моих знакомых был сам Волконский. Насколько я понял, у него какая-то старая дружба с Обуховым. Может возможно из этой связи выцедить что-то полезное? Наверно вряд ли. Может Степан Митрофанович ему и друг, но в государственных делах точно не указ.

Странно, что Катя мне до сих пор не звонит, времени прошло уже немало и я начал переживать. Выехал из Луги, прижался к обочине и набрал номер сестры.

— Ой, Саш, прости! — взмолилась она, как только взяла трубку. — Задумалась, забыла позвонить. Я уже домой еду в такси, подъезжаю.

— У тебя всё нормально? — немного успокоившись спросил я.

— Всё в порядке, — обычным голосом сказала Катя, словно все последние перипетии были лишь странным страшным сном. — Домой приедешь поговорим.

Вздохнув с облегчением, я вырулил с обочины и притопил педаль газа, разбрасывая грязь с колёс в разные стороны.

Швейцар в отделении банка удивлённо уставился на мои туфли, цвет которых за слоем грязи был неразличим. Видимо у него в голове не укладывалось, где я смог в городе столько нацеплять. Я снял со счёта нужную сумму и покатил к артефактору.

Поджарский оказался предусмотрительным. Когда я въезжал во двор, увидел на крыльце двух крепких ребят. Потом появился и сам старик. Он жестами указал мне развернуться и подъехать к крыльцу задом. Я открыл багажник, и парни не без труда извлекли деревянный ящик. А тот начитанный парень грузил его один!

— Спасибо, Саш, — довольно улыбаясь сказал Поджарский. — Выручил. В дом не пущу в такой обуви, постой здесь, сейчас я всё принесу. Медальон ешё тёпленький даже.

От артефактора я домой не ехал, а летел. Пару раз на перекрёстках мне настойчиво гудели клаксонами, но для меня важнее было быстрее попасть домой и увидеть Катю. Пока ехал, звонила Настя, я пообещал перезвонить и бросил трубку.

Маргариту мои туфли повергли в культурный шок. Она предположила, что центр города вновь поглотили болота, на которых его в своё время построили. Я не обращал внимания на её душевные тирады, разметал грязь по прихожей и скинув на ходу пальто ворвался в каминный зал, где всё семейство сидело в креслах перед камином и спокойно пило чай.

Глава 22

Тишина и спокойствие. И потрескивание дров в камине. Я уселся в свободное кресло и взял в руки чашку с чаем, которую мне передала мама. Все сидели молча, пили чай и смотрели в камин, словно там шла интересная телепередача, или балет «лебединое озеро».

— И какие у нас новости? — не выдержал я.

Мне до сих пор было дискомфортно от того, что на фоне всеобщего напряжения в последние дни, сейчас все ведут себя, как ни в чём не бывало.

— Да в целом всё неплохо, — первым отозвался отец. — К нам устроились двое новых лекарей, теперь работа наладится. По поводу их обучения методу тонких потоков можешь не переживать, мы их сами обучим. Ну а если не справлюсь, тогда тебя попрошу. Но думаю, что обойдёмся. Борис Владимирович себе ученика подобрал по моей просьбе, неплохой парень, старается. Не такой талант, как Катя, конечно, но очень неплохой для стажёра.