Личный аптекарь императора. Том 9 (СИ) - Золотарев Егор

— Мне кажется, лучше дождаться, когда хлынет сюда народ и просто сделать вид, что мы зашли вместе с ними. Надо идти на звук. Похоже, они просто уничтожают лабиринт.

— Идти на звук? Вы с ума сошли? Я не пойду! — взвизгнула Жанна.

— Как хочешь? — пожал плечами Боярышников. — Можешь оставаться. На тебя всё равно никто ничего не подумает, ведь студент из твоей команды тоже погиб.

— Даже не напоминайте. Жалко его. Хороший был парень. Добрый.

Я сидел, притаившись среди листвы, и наблюдал за ними. Руки чесались порешить их прямо здесь и сейчас, но из-за стены мне их не достать. Нужно дождаться, когда они сами выйдут, но взять их так, чтобы они остались живы и смогли всё рассказать.

Разговор продолжился. Жанна по-прежнему сомневалась, а мужчина с бородкой очень боялся попасться, поэтому продолжил настаивать, чтобы ускользнуть незамеченным. Ещё бы он не боялся, если из-за него чуть не погибли четверо студентов. Если бы не я, они наверняка бы умерли. Но в то же время если бы меня тут не было, то здесь не было бы смертельных ловушек. Всё это затевалось лишь для того, чтобы меня убить. Эх, Боярышников, я как чувствовал, что ты паскуда, и ты меня в этом не подвёл.

Пока они спорили и рассуждали, я создал две мензурки с «Оковами». На этот раз зелье получилось сильным. Таким, каким должно быть.

Осталось только подловить их на выходе из их уютного гнездышка, ведь в этом лабиринте легко скрыться. К тому же я понятия не имею, в какую сторону они захотят выйти, поэтому нужно быть на страже и быстро среагировать.

Между тем звук всё приближался. Спасатели продвигались вперёд. Они делали это медленно. Наверняка сначала проверяли, что находится за очередной преградой, чтобы не навредить никому.

— Надо выходить отсюда. Будет лучше, если мы разойдёмся в разные стороны, — сказал ублюдок Боярышников.

— Разойдёмся? — Жанна испуганно отпрянула. — А если я попаду в одну из ловушек Никиты?

Ага, значит, мужчину с бородкой зовут Никита. Интересно, имеет ли он отношение к лекарским родам, или ему заплатили, как и Жанне? У меня так и чешутся руки выбить из них всю правду. И делать я это намерен не с помощью сыворотки «Правды», а при помощи кулаков и знаний болевых точек. Ещё никогда я так не жаждал мести, как сейчас.

— Она права, — ответил Никита. — Ловушек в лабиринте больше сотни. Вы оба будете в большой опасности, если отойдёте от меня, поэтому придётся выходить всем вместе. Если спросят, скажем, что здесь встретились, и раньше не были знакомы. Запомнили?

Никита строго посмотрел на Боярышникова и Жанну. Те согласно закивали. Похоже, они просто переложили ответственность за происходящее на мага растений.

Я поднялся на ноги и приготовился на тот случай, если придётся догонять. Но тут Никита двинулся прямо на меня. Я едва успел отойти в сторону и прижаться к стене, чтобы остаться какое-то время незамеченным и позволить им всем выйти из укрытия.

Кусты зашуршали, задвигались и раздвинулись в стороны, образуя узкий низкий проход. Первым выбрался Никита и, поднявшись на ноги, огляделся. Я был прямо за его спиной, но он не замечал меня.

— Всё нормально? Можно выходить? — из прохода появилась голова Жанны.

— Да. Выходи.

Она выползла на коленях, затем поднялась и отряхнув свой академический костюм, в котором выступала на турнире, встала рядом с магом.

— Звук стал громче. Они совсем близко, — со страхом в голосе сказала она.

— Пойдём к ним навстречу. Только сразу не выходи и сделай вид, что устала, пока бежала к ним. Как и договаривались, скажешь, что услышала крики и зашла в лабиринт, а обратно выйти не смогла.

— Я всё запомнила, — нервно закивала она.

В это время из прохода донёсся недовольный голос Боярышникова.

— Здесь слишком узко. Можешь сделать проход пошире?

— Нет, не могу, — раздражённо ответил Никита. — У меня почти нет маны. Встаньте на колени и выползайте.

Боярышников что-то недовольно пробурчал, но встал на колени и на карачках начал выбираться наружу.

Время пришло.

Я вышел из кустов и подал голос:

— Вот вы и попались, мерзавцы!

Все испуганно воззрились на меня. Именно этого эффекта я и добивался. Плеснув на них зельями из двух мензурок, я с довольным видом усмехнулся. Боярышников так и замер в проходе на карачках. На его лице застыл ужас.Жанна так вытаращила глаза, что они казались нереальными большими. Никита, нахмурив брови, опасливо воззрился на меня с приоткрытым ртом.

— У вас кишка тонка убить Александра Филатова. А вот я сейчас могу сделать с вами всё что захочу. Вы в полной моей власти, — запрокинув голову, я рассмеялся.

Мне показалось, что глаза Жанны стали ещё шире, хотя куда уж больше?

Через несколько часов я сидел в кабинете Романа Дмитриевича Демидова и пил горячий свежесваренный кофе. Мы только что съели по большому стейку из ближайшего ресторана.

— Почему ты не хочешь воспользоваться сывороткой? — спросил он меня, отхлебнув горячий ароматный напиток.

— Это слишком легко. Они просто вывалят всю правду, а я хочу поиграться с ними как кошка с мышами, — губы растянулись в улыбке.

По взгляду Демидова понял, что улыбка получилась совсем не дружелюбная.

— То есть мне не нужно вести съёмку допросов, чтобы ненароком не снять ничего предосудительного с твоей стороны, верно?

— Вы правы, Роман Дмитриевич. Лучше записать показания в обычный бумажный протокол.

— Я вижу, ты сильно разозлился, — кивнул он, окинув меня внимательным взглядом.

— Не то слово. Я еле сдержался, чтобы не начать допрос прямо там, в лабиринте, — волна гнева вновь всколыхнулась в душе, но я её подавил. Сейчас не время.

— Чувствую в процессе допроса всплывут уже знакомые фамилии. И чего они никак не утихомирятся, ведь делают себе же хуже, — он откинулся на спинку кресла и задумчиво уставился в решетчатое окно. — И так государь наказал их рода так, что долго не оправятся.

— Вот именно поэтому они меня ненавидят. Нужно иметь мужество, чтобы признать ошибки. Гораздо легче найти виноватого и пытаться мстить.

— Ты прав. Как всегда, рассуждаешь так, будто тебе не девятнадцать лет, а гораздо больше, — усмехнулся он.

Я пожал плечами. Так и есть, мне гораздо-гораздо больше. В моём мире не считалось зазорным удлинять свою жизнь с помощью зелий. Я ещё не дошёл до того, чтобы выпить эликсир «Бессмертия», но не раз пил эликсир «Вечной молодости». Иначе как сохранить красивое молодой тело? Время неумолимо, и всё подвержено изменению, даже тело Великого алхимика.

— Готов? Начинаем? — спросил он, когда я отставил пустую кружку и поблагодарил за вкусный ужин.

— Да.

Мы вышли из кабинета и двинулись в сторону комнаты допросов.

— Кого первого?

— Жанну. Нехорошо заставлять девушку ждать, — улыбнулся я и пропустил вперёд Романа Дмитриевича.

Тот дал указание своим людям, и скоро в комнату завели зарёванную Жанну. На её руках висели тяжёлые антимагические кандалы, хотя надобности в них не было. Она всего лишь аптекарь, поэтому не может атаковать с помощью своей маны.

Её усадили на табурет и по классике направили в лицо лампу.

Девушка прищурилась, пытаясь разглядеть, кто напротив неё, но свет, бьющий в глаза, не давал ей сделать этого.

— Назовите ваше полное имя, — велел Демидов.

— Орешкина Жанна Артуровна, — еле слышно ответила она и всхлипнула.

— Жанна Артуровна, вы понимаете, почему попали сюда?

— Нет! Я ничего не сделала! — выкрикнул она.

— Ничего? — я поднялся с мягкого стула и подошёл к ней.

Глаза Жанны вновь полезли на лоб.

— А я слышал, что у тебя было три возможности расправиться со мной. Одно из них белладонна, верно? — с нажимом произнёс я.

— Я ничего не знаю, — упрямо заявила она. — Я ничего не делала. На меня наговаривают.

— Кто наговаривает?

— Этот Боярышников. Он меня ненавидит! — взвизгнула она.

— Боярышникова мы ещё не допрашивали. Вы первая, — ответил Демидов.